Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба - Константин Маркович Поповский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следователи молча смотрят на закрывшуюся за Трувориусом дверь. Пауза.
Первый следователь (тихо, продолжая смотреть на дверь, за которой скрылся Трувориус): Однако же, говоря между нами, датская карета несется что-то уж больно резво, к тому же – вкривь и вкось. Как будто песок набился в ступицу колеса, так что оно скрипит, вихляет и норовит соскочить с оси. Неровен час, наскочит на ухаб или на камень.
Второй следователь (шепотом, продолжая смотреть на дверь): Авось доедет.
Первый следователь: Дай-то Бог. (Усаживаясь на свое место и подвигая к себе лежащие на столе бумаги). Ну, что ж. Приступим.
6.
Площадка перед замком. Виден угол уносящейся вверх стены. Лунный свет лежит на каменных плитах, но левая часть площадки прячется в тени, которую отбрасывает крепостная стена. Далекий шум морского прибоя.
Появляются Марцелл и Бернардо.
Марцелл: Что, никого?
Бернардо: Как видишь.
Марцелл: Что ж, подождем еще. Хотя, сказать по правде, время вышло.
Бернардо: Что за беда? До смены далеко. Подождем.
Марцелл (озираясь по сторонам): Все б было веселей.
Бернардо: Ты так дрожишь, как будто опять увидел призрак старого Гамлета.
Марцелл: Уйми язык. И без того жутко. Не хочу даже вспоминать об этом.
Бернардо: Читай Устав, и сразу станет легче. Забыл, что там сказано? «Сил не жалей, начальство слушай, врага рази». Вот и вся премудрость.
Марцелл: Я что-то не припомню, чтобы Устав нас наставлял по части привидений. Тут надобен святой или, на худой конец, священник.
Бернардо: Если у человека есть вера, ему ничего не страшно.
Марцелл (пристально глядя на Бернардо): Так вот, оказывается, в чем дело.
Бернардо: В чем?
Марцелл: Теперь я понимаю, почему ты так побледнел. Ты в вере слаб.
Бернардо (беззлобно): Дурак.
Марцелл: Но не ханжа.
Бернардо: Дурак вдвойне. (Повернувшись, идет по сцене).
Марцелл (встревожено): Постой. Куда ты?
Бернардо: Когда бы ты читал внимательно Устав, то знал бы что там сказано о караульной службе: «обходи дозором». Что я и делаю. А ты можешь оставаться.
Марцелл: Ну, уж нет. Пойду с тобой.
Бернардо: Но только молча. (Уходят).
Пауза. Из тени появляются Горацио и Секретарь.
Горацио (оглядываясь): Странно. Никого.
Секретарь: Это здесь?
Горацио: Да… Они, должно быть, отошли, нас не дождавшись.
Секретарь (нетерпеливо): Ну, показывайте, показывайте, где это было!
Горацио: Там, где вы стоите.
Секретарь: Прямо здесь?
Горацио: На этом самом месте.
Секретарь: Невероятно. Захватывает дух. (Озираясь). Откуда он появился?
Горацио: Со стороны моря.
Секретарь: Боже, сохрани!.. И что? Точь в точь, как старый Гамлет?
Горацио: Один к одному.
Секретарь: Вот чудеса. Должно быть, были веские причины ему появиться.
Горацио: Вы их знаете.
Секретарь: Но только с ваших слов.
Горацио: Этого мало?
Секретарь: Что до меня, то мне вполне достаточно. А мнение остальных вы слышали.
Горацио: Я слышал только страх, который они принимали за свое мнение.
Секретарь: Как, впрочем, и большинство людей… Бог мой! На этом самом месте! Что вы почувствовали?
Горацио: Стыд. Раздражение. Жалость.
Секретарь: Ужас, может быть?
Горацио: Ни в одном глазу.
Секретарь: Вы смелый человек, господин Горацио. Но почему же стыд?
Горацио: Стыд за себя. Мне вдруг почудилось, что он пришел нарушить ту спокойную жизнь, которой мы жили. Не боюсь признаться, я испугался. Потом мне стало за это стыдно.
Секретарь: А что потом?
Горацио: Потом он мне показался таким жалким, что слезы навернулись на глаза. Кто возвращается оттуда, откуда нет возврата, тому не позавидуешь.
Секретарь: Подумать только! Как, в сущности, мы мало знаем.
Горацио: Я думаю, ровно столько, сколько надо, чтобы поступать правильно. Все остальное – блажь.
Секретарь (посмеиваясь): Вы рубите с плеча. Не много же найдется на свете людей, которые захотели бы с вами согласиться.
Горацио (в сторону): Вот почему наш мир давно уж обезлюдел… (Прислушиваясь): Тш-ш… (Шепотом). Слышите?
Секретарь и Горацио прислушиваются.
Бернардо (издали): Кто здесь?
Горацио (делая знак секретарю и отступая вместе с ним в тень): Ответь сначала сам.
Бернардо: Люди датской службы.
Горацио: И друзья короне?
Бернардо: Само собой.
Горацио: Бернардо? Ты?
Бернардо: Он самый.
Горацио (негромко): Черт…
Секретарь: Что с вами?
Горацио (растерянно улыбаясь): У меня такое чувство, как будто все это уже со мною было и не раз. И этот голос, и лунный свет, и шум прибоя…
Бернардо (подходя вместе с Марцеллом): Мы думали, что вы уже не придете… Кто это с вами?
Горацио: Не узнаете?
Бернардо: Лицо, как будто, мне знакомо. (Секретарю). Третьего дня я видел вас в комиссии.
Секретарь: Так и есть. Я вас помню. (Марцеллу). И вас.
Марцелл: Я вас тоже.
Бернардо: Ну, что? Докопались до истины?
Секретарь: Копаем помаленьку.
Бернардо: Бог в помощь… Знаете, что это за место?
Секретарь: Горацио мне рассказал.
Бернардо: То самое. (Горацио). Вы нас хотели видеть?
Горацио: Да. И подальше от чужих глаз.
Бернардо: Теперь понятно, почему вы выбрали это место. Дурные вести?
Горацио: Не лучшие, как вы могли бы догадаться. Он вам расскажет.
Бернардо: Что ж, послушаем.
Секретарь: Всего два слова, господа Бернардо и…?
Марцелл: Марцелл, к вашим услугам.
Секретарь: Речь идет о ваших показаниях. А чтобы быть точнее, – о призраке старого Гамлета.
Бернардо: Я так и думал… Улей загудел?
Секретарь: Куда как громче. Только об этом и гудит.
Марцелл: Главное, чтобы не покусали.
Секретарь: Не хотелось бы вас огорчать, друзья, но дело, кажется, идет именно к этому.
Бернардо: Оружье к бою! Зажечь фитили!.. Я этого ждал.
Секретарь: Надеюсь, вы знаете, что говорите. Потому что дело обстоит из рук вон плохо. Гораздо хуже, чем вы себе можете представить.
Марцелл: Ну, уж, наверное, не хуже, чем у Гнилого Болота, где ляхи надрали нам задницу.
Секретарь: Судите сами. Все склонны к тому, чтобы выдвинуть против вас обвинения в лжесвидетельствовании и неуважении к датской короне, а это, как говорится, не прибавит вам ни румян, ни локонов. Против вас настроены все без исключенья.
Бернардо (изумлен): Что, что, что?.. Скажите, что вы шутите.
Марцелл: Да-да, сударь, скажите, что вы пошутили.
Секретарь: Если и пошутил, то мои шутки еще не кончились.
Бернардо: Тогда шутите дальше.
Секретарь: Вот главное. Всем не дает покоя, что в своих показаниях вы ни в чем не противоречите друг другу, и на все вопросы отвечаете складно и уверенно. Это показалось им чрезвычайно подозрительным. До такой степени, что они легко склонились к мысли, что вы втроем сговорились, чтобы скрыть что-то важное и пустить следствие по ложному пути.
Бернардо: Мы – сговорились? (Горацио). Горацио? (Секретарю). Какого черта?
Горацио молча разводит руками. Короткая пауза.
(Марцеллу). Ты слышал? Сговорились!.. Ах, канцелярские крысы!.. Нет, вы слыхали?.. Я ждал, конечно, что эта история им не понравится, но ведь не настолько же, чтобы записывать нас в лжесвидетели!
Секретарь: И тем не менее. Как одна из этих крыс, могу вам это подтвердить и, притом, со всей ответственностью.
Бернардо (подозрительно): Но вы-то сами как?.. Нам верите? Или тоже, как эти?..
Секретарь: Как самому себе… Скажу вам даже больше… (Понизив голос). Мне кажется, все остальные – тоже.
Бернардо: Чудеса! Так что же
