Время убивает - Василий Головачёв

электрические змейки.

– Аня, вы ничего не меняли в программе машины?

– Только попыталась найти софт запуска.

– Не может от этого программа дать сбой?

Анна озабоченно посмотрела на экран, на клавиатуру, на свои пальцы.

– Н-нет, наверно… Если только случайно…

– Боюсь, комп отреагировал на ваши действия, после чего произошёл сбой.

– Как минимум дважды, – добавил Виктор. – Наши цифры не стыкуются.

– Неудивительно, в таких вещах трудно не ошибиться.

– Допускаю, ошибки возможны, мы не были готовы к хронометражу событий, однако здесь действительно кроется загадка, почему не совпадают недавние события. Если эн-накопитель отреагировал на ваши манипуляции, это одно, если машина дала сбой сама – это другое.

– Что, если она вообще отправит нас в прошлое? – Климчук издал смешок, ткнув пальцем в пол, будто прошлое там и находилось. – Или наоборот – в будущее?

Палец капитана указал на потолок.

– Не паникуйте, товарищи следователи, – улыбнулась Анна. – Даже если эн-накопитель вообще перестанет работать, ничего особенного не произойдёт, мы просто вернёмся в единый поток времени.

– А если он всё-таки закинет нас в будущее?

– Тогда мы спокойненько переживём намеченный Истоминым апокалипсис, – с мрачной шутливостью проговорил Никифор.

Анна засмеялась:

– Не поняла, пессимист вы или оптимист. Могу успокоить, эн-накопитель не машина времени в прямом смысле этого слова. Она не перемещает путешественника во времени, но изменяет скорость роста энтропии.

– Что тем не менее ведёт к изменению скорости течения времени, – пожал плечами Виктор.

– Не напрямую.

– Какая разница? Время в квартире Истомина идёт назад, создавая кучу парадоксов, а мы даже не знаем, что нас ждёт впереди. В чём ошибся Истомин? Что он запустил и не смог остановить?

Анна по обыкновению смущённо наморщила складочку на переносице.

– Скоро выясним.

– Когда нас разнесёт на атомы?

– Не изгаляйся, – хмуро сказал Никифор. – Что-нибудь придумаем. Хотя меня тоже тревожат нестыковки событий. Куда делся тот первый «я», что вошёл в квартиру до моего выхода из неё? Ведь это так выглядит? И если я выйду отсюда минут через тридцать, не встречу ли я себя самого, ещё не вернувшегося от Баринова?

Кабинетом завладела тишина.

– Позвони ему, – предложил Климчук.

– Зачем?

– Пусть сообщит показания своих часов. Заодно узнаешь, приходил ты к нему или нет. Кстати, объясните мне, почему проходят радиосигналы мобил, если мы находимся по отношению к «большой земле» где-то в другом времени.

Никифор встретил задумчивый взгляд Анны.

– Хороший вопрос, – кивнула женщина.

Никифор взялся за айфон.

Москва

Оперативный центр СК

Четырнадцать часов тридцать пять минут

Вопрос Сомова, заданный им по телефону, который час, – поставил Баринова в тупик.

– Ты же только что вышел от меня! На моих четырнадцать тридцать пять. В чём дело, майор?

Голос следователя то пропадал, то уходил в свист, лицо перекашивали судороги и полосы, поэтому пришлось напрягать слух и переспрашивать, чтобы понять, о чём идёт речь.

– Мы в квартире Истомина, – сообщил Никифор. – Работаем с его аппаратурой, пытаемся разобраться в устройстве эн-накопителя. Как давно я от вас ушёл?

– Минуты две назад, может быть, три. – Баринов озабоченно поправил очки. – Как ты смог за пару минут добраться до квартиры?

– Спасибо… – донеслось из клипсы айфона.

– За что? – не понял Баринов.

– Мы проверяем… расчёты физика… огромная база данных…

– Ты не ответил на вопрос!

– Проблема во времени… Истомин… – Волна хрипов и свистов перекрыла голос Никифора. – Налицо настоящая суперпозиция разновременных пересечений…

– Что у тебя со связью? Ничего не могу разобрать.

Бу-бу-бу в наушниках. Голос следователя:

– …новый цикл… хронопетли… не понимаем… ни в коем случае!

– Что ни в коем случае?!

Бу-бу-бу…

– …никого не пу… катастрофично… оборона…

– Я связался с замом министра, он обещал отозвать своих людей.

– …из-под контроля… перезвон…

Связь оборвалась.

Баринов подождал немного, вслушиваясь в тихое шипение эфира, ткнул пальцем в грибок селектора:

– Володя, найди мне Марина напрямую.

– Слушаюсь, Кирьян Валерьевич, – ответил секретарь.

Капитан, чья группа должна была охранять квартиру Истомина, позвонил через несколько секунд:

– Слушаю, товарищ полковник.

– Что там у вас делается?

– Всё в норме. Приезжали грузчики (имелся в виду спецназ ГРУ), начали качать права, но быстро угомонились и свалили.

– Где Сомов?

– Он приехал как раз в момент, когда грузчики пытались вытеснить нас отсюда. Майор зашёл в квартиру и остался.

– Ты ничего не путаешь? – осведомился Баринов. – Он мне звонил из квартиры пару минут назад, но не мог же он домчаться до квартиры за эти две минуты? Если только не телепортировался.

Марин помолчал.

– Не знаю, что сказать, товарищ полковник. Сержант Тарасов утверждает, что Сомов один раз выходил к нему, спрашивал время, потом уехал и вернулся только что.

– Значит, Сомов всё-таки с вами?

– Так точно, в квартире.

Баринов беззвучно выругался.

– Жди, я скоро буду.

Вспомнились слова Никифора: временная суперпозиция… Интересно, что он имел в виду? Истомин изучал свойства энтропии, поддерживающей стрелу времени от прошлого к будущему… Неужели умерший от сердечного приступа учёный создал машину времени? И все странности происходящего объясняются её хитростями? Но Сомов не говорил о машине… как он её назвал? Эн-накопитель. Не знал, что она изменяет время? Да нет же, знал, пытаясь разобраться в эффектах, хотя и слишком мудрёно говорил, непосвящённый фиг поймёт…

Кирьян Валерьевич нацепил очки, вызвал номер следователя.

Однако прошла минута, другая, майор не отзывался, и полковник снова вдавил клавишу селектора:

– Володя, конверт и двух оперов на стоянку! Срочно!

– Вызываю, товарищ полковник.

До центра Дубны, где на улице Ленинградской располагался дом Истомина, долетели за десять минут.

Правила воздушного движения над городами и вообще над территорией страны ещё не заработали в полной мере, летающие грузовые аэромобили можно было пересчитать по пальцам, такси и малого индивидуального транспорта тоже было мало, и водитель служебного тетракара с молчаливого согласия Баринова позволил себе разогнаться до трёхсот пятидесяти километров в час.

Марин с двумя бойцами ждал начальника отдела у подъезда дома. Торопливо подошёл.

Баринов отметил любопытные взгляды останавливающихся прохожих и жильцов дома с детьми и собачками, буркнул мрачно:

– Светитесь здесь… как американцы на Луне.

– Американцы не были на Луне, – с усмешкой ответил капитан, небольшого роста, но широкий в плечах. Заметив, что начальник не горит желанием продолжать в шутливом тоне, он сделал каменное лицо и вытянулся. – Товарищ полковник, за время дежурства на объекте…

– Отставить, капитан. Поехали наверх. И убери своих парней так, чтобы вас не было видно, не пугайте людей.

– Мы и так старались не светиться.

Лифт доставил четырёх, включая спутников Баринова, белобрысых качков в штатском, выглядевших братьями, на шестнадцатый этаж.

Топтавшийся на лестничной площадке боец в камуфляже вытянулся по стойке «смирно».

– Товарищ полковник…

– Давно стоишь? – перебил его Баринов.

– С половины второго, товарищ полковник.

– Когда вернулся майор Сомов?

Боец кинул взгляд на часы:

– Семнадцать минут назад.

Баринов прикинул время, потраченное с момента переговоров с ним Сомова до настоящего момента. Всё вроде бы совпадало. На спуск с этажа офиса и проход к аэромобилю ушло около пяти минут, плюс десять минут коптер летел в Дубну, ещё две понадобилось на подъём на этаж. Итого семнадцать. Что не так?

Он двинулся к двери квартиры Истомина.

Лифт за его спиной загудел, открылись дверцы, и на площадку вышел… Никифор Сомов!

Наступила ошеломительная пауза. Мужчины застыли, разглядывая следователя как