Загадки Тянь-Шаня - Иван Черепов

Подрубив маленькую ступеньку, я ударил клювом ледоруба в скалу.

— Мелковато!

Дальше лед стал толще, но когда я начал рубить шестую ступеньку, отойдя на три метра от страхующего, подо много откололся широкий пласт льда вместе со всеми вырубленными ступеньками. Успев крикнуть Держи! — я скользнул вниз.

Мухин страховал хорошо и задержал меня, стравив всего метра полтора веревки. Стоявшие рядом товарищи смогли меня вытащить.

Тогда мы пустили в ход ледорубы. Слегка очистили ледяную броню второго жандарма, но полезли на него, не снимая кошек. Снять лед со всех уступов было невозможно. Видно было, что на северной стороне скалы он лежал веками. Кошки скрипели, царапая камни, а руки скользили на обледенелых уступах. Так или иначе, но через час Попов выбрался первым на вершину скалы и помог подняться остальным. Спуск на южную сторону жандарма был легче.

Умудренные опытом, третий жандарм обходить мы не стали. Взяли его в лоб за 30 минут и собрались на вершине. Это была такая же мраморная, обледенелая глыба, как и предыдущие, только меньше размером.

Дальше были видны препятствия иного характера. Четвертый и пятый жандармы были сплошь облеплены наметенным с запада снегом, и с них свисали над бездной грандиозные карнизы. Навесы этих карнизов выступали метров на 10–15, высота их была примерно такая же. Основание карнизов просматривалось по линии камней, проступавших кое-где с западной стороны.

Шестой жандарм был виден не полностью. Он представлял собой ледяной конус, но снежные бугры вокруг него позволяли надеяться на возможность его обхода.

За шестым жандармом виднелась неглубокая, но довольно широкая седловина, а за ней склон ледяного купола вершины.

По западной кромке купола виднелись выступы небольших скал. Опыт хождения по карнизным гребням у всех участников был достаточный, поэтому, ввиду позднего времени, решили дальше не ходить и на этом разведку закончить.

Удовлетворившись результатами разведки, мы; еще засветло в отличном настроении возвратились на свой уютный карниз. Перед тем как забраться в палатку, очень тщательно проверили состояние карниза и не нашли никаких оснований для опасений. Если он днем не рухнул, надо полагать, что ночью, когда снег смерзается крепче, тоже не упадет. Все с этим согласились, но страховкой не пренебрегли.

Солнце опускалось за зубчатые гребни западных хребтов. Порозовели снежные склоны окружающих вершин, а снизу, из глубоких долин уже надвигалась темнота и постепенно поглощала склоны. Ясный закат предвещал улучшение погоды. После удачной разведки настроение у всех было такое хорошее, что никто не стал укорять дежурного за подгоревшее молоко. Поужинав, мы мирно сидели и вспоминали, как приятно купаться в теплом море и объедаться фруктами и какими надо быть чудаками, чтобы вместо морского пляжа залезть на эту кручу, сидеть голодными на ледяном уступе и сто раз рисковать жизнью. А все-таки хорошо в борьбе с природой прокладывать пути для науки, для исследователей и альпинистов. На Кавказе идешь, например, на Ушбу — это самый замечательный маршрут — на каждом шагу видишь следы трудов поколений альпинистов. Крюки забиты, площадки сделаны, жандармы знакомы по описаниям, камни сброшены. А здесь на Тянь-шане большинство маршрутов нехоженые, каждый уступ надо очистить, характер каждого жандарма изучить.

Согретые дружеской беседой, мы запели всем известную альпинистскую песню

Если к карте ты глаза поднимешь,Чтоб взглянуть на контуры страны,Никаким охватом не обнимешьНеобъятной этой ширины.

И везде — до Дальнего Востока,Как суровый страж родных полей,Горы поднимаются высокоНа границах Родины моей.

Пусть готовность светится во взорахСтать стеной за Родину свою,Кто не растерялся в снежных горах,Тот не струсит ни в каком бою!

На следующее утро, это было 7 сентября, с восходом солнца мы вышли на штурм. За два часа прошли три уже знакомых нам скальных жандарма. Четвертый, снежный, потребовал к себе большего внимания, так как на нем трудно было организовать страховку. Ледорубом воспользоваться нельзя под тонким слоем снега оказались скалы. Крюк забить тоже нельзя — не было ни чистого льда, ни свободных ото льда скал. Эти особенности пути мучили нас и дальше. С большим трудом очищали мы ото льда и снега отдельные выступы, укладывали на них веревку или вонзали свои ледорубы в трещину между карнизом и скалами гребня. Надежности & этих устройствах не было.

Пятый жандарм оказался еще круче. С запада к самому карнизу подходил покрытый льдом склон около 60 град. крутизны. Карниз также круто взмывал метров на 10 вверх и только в самой верхней части загибался на восток. При такой крутизне необходимо было вырубать ступени. Ниже гребня под тонким слоем льда оказалась плита. Попов, пробивавший эту часть пути, вырубал и расчищал ступени на самой верхушке скального гребня и шел по ним, придерживаясь рукой за карниз, стоявший слева от него твердой белой стеной. Таким образом, он прошел половину жандарма, отойдя от страховавшего его Рацека метров на 25. Товарищи из другой связки ждали своей очереди на переход и фотографировали этот громадный карниз с прилепившейся к нему маленькой фигуркой альпиниста.

Вдруг послышалось негромкое шуршание, и весь стройный карниз исчез, будто его никогда и не было. А Попов остался стоять на вершине острого гребня и, внезапно потеряв опору, некоторое время балансировал руками. Мы сделали еще по одному снимку — то же самое место, но уже без карниза.

Падение карниза помогло нам быстрее закончить преодоление пятого жандарма. Шестой мы миновали, обойдя его без особых затруднений, и вскоре вышли на седловину. Яркое солнце заливало ослепительным светом юго-восточную сторону купола вершины, очерчивая ее контуры ореолом.

Основание купола было отлогим, но дальше характер подъема резко изменился. Появились полосы твердого голубого льда, чередующиеся с полосами снега. Это было похоже на забитые снегом трещины. Мы шли, то проваливаясь по пояс в снег, то наши затупленные на скалах кошки скользили по твердому льду, и тогда приходилось вырубать ступени и забивать ледовые крючья.

К часу дня вся группа вышла на вершину. Купол был рассечен огромной трещиной, на краю которой мы пробыли около часа, сделав много фотоснимков и записав свои наблюдения. Анероид Попова показал высоту 5 250 метров. Инструментальной съемкой высота пика Сталинской Конституции была определена в 5291 метр.