Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Современная проза » Содом и умора - Константин Кропоткин

Содом и умора - Константин Кропоткин

Читать онлайн Содом и умора - Константин Кропоткин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 56
Перейти на страницу:

— Потрахаются и разбегутся, — эхом повторила она и осеклась. — Ох, что же ты говоришь!

— Не нравится «трахаться», назовите по-другому, — начал злиться я.

Черт знает что, эти бабки на рынке врут и не краснеют, ведь обещала же матрена «молодую рассыпчатую картошечку», а подсунула старую, гнилую и наверняка твердую, как бетон.

— «Заниматься сексом», «совокупляться», «сливаться в экстазе», «вступать в связь», — предложил я на выбор.

Анна Ивановна поморщилась:

— Думаешь, это у них ненадолго?

Моя душа, оплеванная вруньями-торговками, требовала компенсации.

— Хотите правду? — я отложил нож в сторону и честно посмотрел Анне Ивановне в глаза. — Она не манекенщица, а «драгкуин».

— Вроде «драгдилера»? — переспросила она, округлив глаза то ли от любопытства, то ли от ужаса. — Наркотиками торгует?

— Ну, да, и наркотиками тоже, — согласился я, на ходу перекраивая сценарий. — Возле университета дружбы народов. Она из Африки. Для них там наркотики, как для нас семечки.

— И сама, наверное, тоже курит? — покачала головой Анна Ивановна.

— И не сомневайтесь! И курит, и колется, и нюхает, — подтвердил я.

— Кокаин? — ахнула Анна Ивановна. — Ой, бедная, бедная…

Для воспитательницы детсада она была неплохо образована.

— Вот и я о том же. Уже все уши Марусе прожужжал, что так не пойдет…

— Маруся? Из Африки? — удивилась Анна Ивановна, а потом засмеялась. — Какая же она африканка, если ее Марусей зовут? Нехорошо, Илюша, обманывать пожилых женщин.

— Не пожилых, а поживших, — поправил я и прислушался к шороху в коридоре.

Марк умчался за билетами в театр часа два назад и уже давно должен был вернуться. Нет, не он. Это Вирус ерзал. Изгнанный из кухни за попрошайничество, пес гипнотизировал нас на расстоянии. Я воодушевился:

— Так и быть, Марь-Иванна, рассказываю, как на духу. На самом деле ее зовут Махатмой…

* * *

— Отпусти, ты мне руку сломаешь, — попробовал возмутиться я.

Марк затащил меня в ванную и запер дверь. Я глядел на него с уважением. Кто бы мог подумать, что у Маруси такая железная хватка?!

— Кто такая Фатима? — грозно спросил он.

Мизансцена была достойна Шекспира. Марк нависал надо мной, как Отелло над Дездемоной. Жаль, что я сплю в пижаме, а не в майке — она могла бы сойти за наряд негритянской жены. Впрочем, марусиной физиономии, отбеленной и умащенной средствами для красоты, было тоже далеко до мавританской черноты.

Я восстановил сбившееся дыхание, как нас учили в кружке выразительного чтения и начал импровизацию.

— Ее зовут Махатма, — сказал я мягко, голосом психотерапевта на сеансе массового гипноза. — Марк, разве ты забыл, что так зовут твою девушку? Ты встречаешься с ней уже второй год. Она влюбилась в тебя без памяти и даже сделала аборт. Не помнишь?

Марк затряс головой, словно уличный пес, которого терзают блохи.

— Не может быть? — начал заводиться я, вживаясь в роль защитника униженных и оскорбленных. — Вот он — мужской шовинизм. Бедная девочка! Она отдала тебе лучшее, что у нее есть — свою честь, а ты даже не оценил ее дара!

Я хотел было воздеть руку к потолку, но передумал — это выглядело бы совсем мелодраматично. Вместо этого я шмыгнул носом и потер глаза, будто смахивая набежавшие слезы.

— Рыжик! Не надо! — скукожился Марк.

Его глаза заблестели.

— Ради тебя она бросила институт сопротивления металлов и пошла торговать наркотиками, а ты и ухом не ведешь! — от радости, что внушение удалось, а избиение отменяется, я взрыднул по настоящему. — Неблагодарный! Она отказалась от руки, сердца и миллионов арабского шейха. Она так мечтала познакомиться с твоей мамой! А, ты? Что сделал ты? Ты запретил ей! Сатрап!

Я так распалился, что был готов повалиться на пол и биться лбом о кафель.

— Не надо, Илюшенька! — Марк совсем раскис. — Я сделаю все, что ты захочешь. Все-все! Пусть она приходит, мне разве жалко? Мне не жалко!

— Кто приходит? Куда приходит? — растерялся я, теряя сюжетную нить спектакля.

— Эта девочка из института сопротивления наркотикам! Или сопротивления падишахам? Тут я не совсем понял, — Марк страдальчески сморщился.

«Еще немного, и он побежит к попу заказывать венчание», — подумал я.

— Это, Марусенька, клиника, — серьезно сказал я. — Нельзя быть таким доверчивым. Совсем нельзя.

* * *

— Вы уж простите его за глупую шутку, — виноватился Кирыч.

Он затолкал чемодан Анны Ивановны на полку и сейчас крепко держал меня за руку, чтобы я не сбежал.

Я глядел в окно. На перроне тетка в лохматом берете тискала мальчика лет семи. Он вертел головой и собирался заорать.

Ему было стыдно.

Мне было жарко.

Анна Ивановна перецеловала нас всех по очереди, но всепрощение не артикулировала. «Не очень-то и хотелось», — потея, думал я.

— Счастливого пути! — сказал Кирыч и начал оттеснять меня к выходу.

— Семь футов под килем, Аннванна! — поддержал я и послал ответный поцелуй. Воздушный, правда.

Глубокий реверанс я сделал уже перед закрытой дверью, отгородившей от нас Анну Ивановну и Марка, который задержался для последних родительских наставлений.

— Опять устроил балаган, — выговаривал мне Кирыч на перроне.

— Ой, только не зуди, — огрызался я, выбивая сигарету из пачки. — Аннванна приняла и поняла. Вон облобызала даже. Ты-то чего ерепенишься?

Кирыч запыхтел, как самовар. «Сейчас будет читать мораль», — понял я и вжал голову в плечи, изображая раскаяние.

От морали меня спас Марк. Он выскочил из вагона румянее, чем пачка «Голуаз», которую я только что засунул в карман.

Поезд лязгнул и тронулся с места.

— И что она сказала? — спросил я, провожая взглядом поезд с чужой мамой. Милой, в общем-то, женщиной. Доверчивой только.

Марк побагровел.

— Сказала, что понимает. Что я осторожным должен быть, сказала… И! — Марк умолк.

— Что «и»? — спросил я, всерьез опасаясь, что он лопнет от свекольного сока, которым налилось его лицо.

— И что внуков у нее не будет сказала, — нехотя ответил Марк.

— Как это? — осклабился я. — А Махатма?

— Почему ты все время врешь? — сердито произнес Кирыч.

РОМАН С ТЕРМИНАТОРОМ

— …Я не вру, я сочиняю. Что лучше, «милый» или «уважаемый»?

— Глубокоуважаемый, — предложил Марк.

— Слишком формально, — покачал головой я, напряженно вглядываясь в монитор. — Мы же любовное письмо пишем, а не повестку в суд.

— Тогда, — Марк на секунду задумался и внес еще одно предложение. — Любимый!

— Преждевременно, — отверг я и его. — Так мы его только напугаем.

— Ну, дорогуша, я не знаю, — развел руками Марк.

— Умница! — восхитился я. — Напишем, «дорогой». Просто и со вкусом.

Я заколотил по клавишам.

«Дорогой Кирилл! Вы будете удивлены, прочитав это письмо. Но оно, поверьте, вас ни к чему не обязывает…»

* * *

С того времени, как Кирыч поменял работу ради хорошей зарплаты и звонкой должности, мы с Марком перестали его узнавать. Вроде бы те же глаза, нос и уши, и даже любовь к синим рубашкам никуда не делись, а Кирыч уже не тот.

— Как дела?

— Нормально.

— Что нового?

— Ничего.

Вот и весь разговор. Кирыч никогда не был болтуном, но тогда я чувствовал хотя бы его молчаливое участие. Сейчас казалось, что говорит не человек, а машина.

— Это неважно, — отвечал он на все расспросы о новой работе и спешил уединиться. В спальню — с книжкой, на улицу — с Вирусом. Куда угодно, лишь бы не с нами.

— Терминатор, какой-то, — сказал однажды Марк.

— А мне с таким спать! — в сердцах выпалил я.

— Неужели? — Марк оживился, воображая лязгающий металлом секс.

— Окстись! — разочаровал его я. — Теперь мы просто соседи по койке.

Эх, знать бы, что именуя наши отношения «соседскими», я когда-нибудь и впрямь обнаружу рядом постороннего субъекта, который даже во сне ухитряется сохранять безразличный вид. Эмоциональные инвестиции посторонних ему были не нужны. А я был именно посторонним. «Соседом по койке», как уже было сказано.

Очень неуютно.

— А вдруг он отмывает бандитские деньги? — предположил Марк и от страха зажмурился.

— И что тогда? — заинтересовался я. — Побежишь сдавать его в милицию?

— Мы сорвем куш и уедем на Канарские острова! — завопил Марк и заскакал по комнате, исполняя какой-то дикарский танец.

— Аферист! — удовлетворенно ругнулся я. — С нашей удачливостью, Кирыч, скорее, сядет в тюрьму, а мы будем носить ему передачи.

* * *

Кирыч замыкался все больше, а его реакции становились все менее предсказуемыми.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 56
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Содом и умора - Константин Кропоткин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться