Дачный сезон - Алексей Казарин

С тех пор мама ни разу в церковь не ходила, а попов презирала.

«Посмотри, говорила она мне, какие они все жирные и обрюзглые…». Но всякий раз, как заслышит случайно по зарубежному радио церковное песнопение, у нее от воспоминаний детства навертывались слезы.

Какой бы то ни было подходящей литературы на религиозно философские темы, атеистической, в тот период практически не существовало. Были у меня попытки почитать Библию, но эти книги хранились лишь у ветхих старушек, которые берегли их, как зеницу ока, в руки никому не давали. Признаюсь, и много позднее, как-то достав ее, я наткнулся в ней на довольно скучное, непонятное и, как мне казалось, примитивное повествование. Куда интереснее оказалась «Библия для верующих и неверующих», убеждающая своих читателей в абсурдности существования Бога.

На фоне такой «идеологической» обработки возникали какие-то сомнения, но не было никакой веры. «Вот если бы Бог сам явился к людям или же при мне совершались какие-то чудеса вот тогда каждый поверил бы в Него!» рассуждал я.

У нас в доме никогда не было радиоприемников, висели одни динамики и репродукторы, вещавшие единственную программу Всесоюзного радио. Таким образом, мы были оторваны от всего мира.

Но однажды, как-то занявшись радиолюбительством, я собрал супергетеродинный ламповый приемник, принимавший на коротких волнах радиостанции «Голос Америки», «Свобода», «Немецкая волна». Помимо интересной политической информации и освещения событий у нас в стране и за рубежом, иногда прислушивался и к религиозным передачам. Церковь посещать запрещалось комсомольцам, да и самому как-то стыдно было в ней появиться, но о чем там проповедовали тоже интересовало и краем уха, я часто прислушивался, о чем у них идет речь.

Оказалось, в пределах этих святые отцы оперировали ничем не доказуемыми догмами. Но вот всего лишь одна философская фраза, произнесенная каким-то архиепископом, запомнилась и глубоко запала в душу. Он сказал: «Тварь не может познать своего Творца!».

В самом деле, например, если человек создал какую-то вещь, скажем фарфоровую чашку, механизм или даже самую совершенную «умную» электронную технику, она никогда не сможет ощутить или осознать своего хозяина. Также не может и человек, при всем своем желании, познать Творца. Здесь действует какой-то неведомый закон мироздания, барьером разделяющий миры от сознания человека.

Увлекался я и проявлял интерес к оккультным наукам, белой и черной мази, различным видам гипноза, вообще к неординарным способностям человека. Особенно к телепатии, или передаче мысли на расстояние.

Это после того, как со мной произошел такой телепатический случай. В день моего рождения я сидел на занятиях в техникуме и. прислушиваясь краем уха к монотонному и неинтересному объяснению новой темы преподавателем. Размечтавшись, о чем-то задумался и вдруг «отключился», т.е. перестал на какое-то мгновение видеть и слышать голоса и окружающую аудиторскую обстановку. В место этого мне представилась картина: мама накрывает в доме праздничный стол по случаю моих именин. И что удивительно, по прибытии домой я заметил, что все предметы, фрукты, овощи, фрукты и блюда располагались на столе именно так, как представилось в моем видении. От мамы я узнал, что она в это в то же самое время, когда я отключился, что-то думала обо мне. Таким образом, я понял, что «уходя в себя» можно мысли улавливать, то есть телепатия не отвлеченное, а реально существующее явление.

Однако ж мое неверие в Бога исчезало очень медленно, постепенно, с годами, по мере накопления жизненного опыта и знаний.

Время быстротечно. Как-то незаметно у меня появилась семья. Выросла дочь. Всю жизнь я трудился как некий Карло или китаец, добиваясь некоторых материальных благ, старался жить честно и по справедливости. Однако с возрастом начал чувствовать какую-то неудовлетворенность в своей жизни, чаще задумывался над явлениями в природе и смыслом жизни, научился заглядывать себе в душу, стал становиться как будто мудрее. И со мной начали происходить довольно интересные вещи.

Я стал лучше понимать, как бы улавливать мысли людей и животных. Не словесно, конечно, а образно. Достаточно только взглянуть на человека, как начинаю чувствовать, о чем он думает, чем дышит.

Но это еще не все. Все чаще и чаше стали проявляться другие элементы ясновидения. Однажды мне представилась в голове такая сцена. Якобы в день свадьбы моей единственной дочери у меня в душе появилось какое-то опустошение. Из-за этого, первый раз в жизни, мне захотелось вдруг напиться до чертиков, поговорить с кем-то по душам о чем-то сокровенном и тем излить душу. Я вышел ночью на улицу, привел к себе в квартиру и усадил за стол первого понравившегося мне встречного старого плешивого цыгана в какой-то заскорузлой одежде и такой же шишкой на голове, представившегося бывшим полковником артиллеристом Советской Армии. Естественно, жена в шоке, устроила мне скандал. Помню, с досады я даже разбил о стену на кухне фарфоровую кружку, лез целоваться и обнимать «Будулая». Дочка, заслышав среди ночи пьяный шум разгулявшейся братии, вышла из соседней комнаты и укоризненно произнесла:

– Папа! Так вот ты какой «подарочек» на день свадьбы мне устроил!..

Кончилось все тем, что чтобы выдворить ночного гостя, жена вызвала милицию.

Самое удивительное было потом, спустя несколько месяцев, когда промелькнувшая у меня в голове эта сцена со мной точно так повторилась.

А причина тому была вот в чем. В последние годы совместной жизни отношения между нами не ладились, шли к разводу. После тридцати пяти лет совместной жизни, я, наконец, начал сознавать, что счастья или хотя бы нормальной дружбы у меня с этой женщиной никогда не будет. Всю жизнь для нее старался все делать как лучше, вкалывал где только мог не жалея своего здоровья лишь бы в семье был достаток и благополучие. А взамен ни заботы, ни ласки. А когда оглох на работе в шумном цехе, получил инвалидность, то и вовсе начались постоянные недовольства мною и ссоры из-за всякой мелочи, бесконечная зависть к другим. Однажды, после такой ссоры, даже прокляла меня:

– Ты мне всю жизнь испортил: не жили, а теперь и жить не придется! Будь ты проклят! Господи, хоть бы ты сдох!

После этого у меня не стало к ней уважения. А как жить с человеком, который в трудный момент тебя фактически предал. Это только краткий эпизод, но столько пришлось терпеть из жалости к дочке, и особенно жалел внука, ведь он меня боготворил, у него только и было на языке: дедушка… дедушка… Я понял. что она никогда меня не любила.

Я проглотил и эту обиду, но на свадьбе уделял мало своей бывшей жене внимания, ни разу с ней не станцевал. И все же, возвратившись в тот вечер со свадебных торжеств домой, оставшись одни, мне захотелось пожалеть ее, я подошел к ней и хотел обнять, чтобы приласкать, может даже поцеловать… Но она грубо оттолкнула меня, насупившись. Все это и стало причиной моего неблаговидного поступка. Хотите осуждайте меня за это, хотите нет, но я рассказываю все честно. Готовя книгу «Дневников» я об этом не мог рассказать, называя ее «моей первой любовью и нежнейшей половиной», иначе она не дала бы мне ее дописать. Пришлось идти на хитрость. Семейные отношения часто бывают сложными. Недаром Л. Н. Толстой писал: «У нравственного человека семейные отношения сложны, у безнравственного все гладко».

Позже я уже не раз ловил себя на мысли о том, что случающиеся со мной эпизоды до этого момента раньше уже «происходили» со мной. И знал обычно наперед всю складывающуюся ситуацию, выгодную, или вовсе неудачную, но, несмотря на желание что-то изменить обстоятельства вынуждали меня поступать точно по «сценарию», я был не в силах изменить в нем что-либо. (Или добавить тут эпизод с Лидой?).

Кроме того, у меня постепенно проявлялась способность как-то предсказывать события, особенно трагические судьбы людей. Бывает порой даже страшно: встречаешься со знакомыми и видишь подходит к тебе живой покойник.

Впервые я прочувствовал на себе это явление в случае с моей младшей сестрой. Я любил играть в шахматы с зятем. Зашел как-то проведать свою сестру. Сижу в домике у стола в ожидании, пока зять закончит какие-то дела в огороде. Сестра в это время, пообедав, прилегла отдохнуть на тахту и вздремнула. И тут, едва коснувшись взглядом спящей, вдруг с ужасом увидел на ее лице «печать» или маску смерти. Бело-розовое лицо еще молодой женщины (ей тогда было чуть более сорока лет) в моих глазах вдруг осунулось, вытянулось, почернело, глаза стали впалыми, нос заострился. И показалось, что она не дышит и лежит мертвой. Мне стало страшно, хотел было закричать, позвать зятя на помощь. Но тут она открыла глаза, встрепенулась и стала прежней. Больше я ее такой не видел, но в скорости она заболела и, несмотря на мои старания как-то помочь ей, как знахарь, через год она скончалась от рака. Опыта еще большого не было, она уже была не операбельна, и мне удалось продлить ее жизнь всего лишь на полгода. Так жаль эту мою любимую, самую младшую сестренку! Дети у нее в то время уже выросли, а жить для себя не пришлось. Имел бы такие познания, как сейчас, возможно и прожила б дольше.