Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 - Ален Демурже

Предписывалось также разламывать хлеб сообща. Ведь устав предназначался для киновийных монахов, а не отшельников, и потому делал упор на общинной жизни. Печать, в свою очередь, символизировала то же самое.

Важный смысл несло также знамя тамплиеров, называемое «босан» или «босеан», что означает «двухчастное». Так говорили, например, о лошади, если у нее в окраске присутствовало два цвета. «Я привел Босана, моего боевого коня, из Кастилии» (Рауль из Кам-брэ, лесса LХХХV). Если не считать этого случая, «босан» — это прилагательное и никогда не используется в одиночку. Знамя ордена Храма называлось — двухчастным, так как было черно-белым, подобно тому как плащи тамплиеров были либо черными, либо белыми, в зависимости от статуса братьев. Белый цвет обозначал чистоту и целомудрие, а черный — мужество и силу, по крайней мере, если верить Жаку де Витри: «Они открыты и доброжелательны со своими друзьями, черны и ужасны со своими врагами».[75]

На рыцаря, несшего знамя в бою, ложилась тяжелая ответственность, которую с ним делили от пяти до десяти других рыцарей, обязанных постоянно находиться вокруг него. Знамя всегда должно было подниматься высоко в небо, опустить его, пусть даже для того, чтобы использовать его как копье во время атаки, означало подвергнуться наказанию кандалами и, главное, утратой одежды — плаща, т. е. понести одну из самых суровых кар для всех военных орденов (статья 241). Брат-рыцарь отдавал свой плащ и надевал монашеское одеяние без креста. Ему приходилось есть, сидя на земле, и заниматься черной работой. Максимальная продолжительность этого настоящего армейского разжалования достигала одного года и одного дня.

Тамплиеры изобрели военную форму и преданность знамени; они коротко стригли волосы и носили бороду. Те немногие тамплиеры, которые избежали ареста 13 октября 1307 г., поспешили ее сбрить.

Естественно, печать и знамя вызвали нелепые измышления, которые переполняют сомнительную библиографию истории тамплиеров. Примером служит вводящая в соблазн статья, озаглавленная «Под знаком Босана», содержащая ряд сумбурных рассуждений по поводу распрей (между черными и белыми) внутри и вне сообщества, занятого охраной порядка и организацией общинной жизни в маленьком местечке Воклюз, которое в прошлом вполне могло называться Клошмерлем…[76]

Двадцать девятого марта 1139 г. папа Иннокентий II опубликовал буллу Отпе Datum optimum — основополагающий текст, который Марион Мельвиль назвал «великой хартией ордена Храма». Уступая просьбе Робера де Краона, папа собрал в один текст все привилегии, преимущества и финансовые льготы, предоставленные тамплиерам. В глазах понтифика милости, оказанные ордену, оправдывались его миссией и призванием тамплиеров — одновременно монахов и воинов. Он напоминает об этом в преамбуле к тексту. Около ста последующих папских текстов, изданных с 1139 по 1272 г., подтверждали и расширяли список дарованных привилегий и повторяли эти обоснования.[77]

Булла 1139 г. вывела орден Храма из-под власти епископов (в первую очередь патриарха Иерусалимского), чтобы перевести его под непосредственное покровительство папской власти: «Мы объявляем, что ваш дом со всеми его владениями, приобретенными щедростью государей, или в виде пожертвований, или любым другим справедливым образом, пребывают под опекой и защитой Святого престола». Эта принципиальная позиция повлекла за собой ряд последствий:

— избрание магистра одними братьями без вмешательства извне;

— усиление власти магистра над братьями: они должны были всецело ему подчиняться и не имели права покинуть орден без его согласия;

— «да не будет позволено никакому человеку, духовного или мирского звания, изменять устав, принятый вашим магистром и вашими братьями и недавно записанный; он может быть изменен только вашим магистром с одобрения капитула»;

— право для тамплиеров содержать в ордене своих собственных священников. Здесь булла лишь закрепляет существующее положение вещей: в воинстве Храма уже были свои клирики. Значение этой привилегии ясно:

Чтобы ничто не препятствовало спасению ваших душ, вы можете призвать к себе священников и капелланов и держать их в своем доме и под вашей властью, даже без одобрения епископа диоцеза, но с разрешения Святой Римской Церкви. <…> Они не будут подчиняться никому кроме капитула и должны повиноваться тебе, возлюбленный сын Роберт, как своему магистру и прелату.

Булла 1139 г. также отчасти удовлетворяла настойчивые просьбы Роберта де Краона о еще одной важной привилегии, освобождении от выплаты десятины, к великому недовольству белого духовенства. Причину угадать несложно: десятина выплачивалась именно белому духовенству, священникам и епископам, и вносили ее все держатели и пользователи земли, собственники любого имущества. Кому должна поступать десятина, когда верующий передает свою собственность ордену Храма? Белому духовенству, которое всегда заботилось о его душе, отвечали епископы; ордену Храма, который использует эти средства на службе христианству, отвечали тамплиеры! И естественно, они отказывались платить десятину от своего собственного имущества. С тех пор как у тамплиеров появились свои капелланы, их претензии в этом вопросе стали более обоснованными.

Однако капелланы были введены в орден, чтобы совершать богослужения только для одних тамплиеров. И крестьянам, как свободным, так и сервам, которые работали на землях, полученных домами Храма в результате дарения, покупки или обмена, по-прежнему приходилось платить десятину своему приходскому духовенству, кроме, понятно, тех случаев, когда сами клирики, полностью или частично, выплачивали десятину ордену, а это случалось не так уж редко. Например, 27 сентября 1138 г. епископ Каркассона и монахи церкви Сен-Назер отдали ордену Храма десятину с принадлежавшего ему в Куре сада и животных с условием, «что вы и ваши преемники будете честными и верными друзьями церкви Св. Марии (в Куре) и клириков, которые там находятся, а также клириков монастыря Св. Этьена», как уточнил епископ.[78]

Булла 1139 г. отчасти решила этот вопрос в пользу ордена: «Мы запрещаем всем принуждать вас к уплате десятины; напротив, мы подтверждаем ваше право пользоваться десятиной, которая будет вам дана с одобрения епископа».

Даже несмотря на эту оговорку, орден получил привилегию, которой до того времени обладали только цистерцианцы. Это сближение неслучайно: папа Иннокентий II был многим обязан св. Бернарду, и на протяжении всей своей жизни он был неизменно расположен к ордену, который оказал ему серьезную поддержку.

Иннокентий II дополнил эти распоряжения еще двумя буллами. Тамплиеры уже обладали правом заниматься сбором пожертвований, просить милостыню и раз в год оставлять за собой приношения, сделанные в любой церкви, — какой убыток ожидал в тот день священника! Вдобавок булла Milites Templi, от 9 февраля 1143 г., позволила капелланам ордена раз в год служить мессу в местах, на которые Цековь наложила интердикт. Церковь часто злоупотребляла этой санкцией, выражавшейся в прекращении всякой религиозной жизни (мессы, таинств) в целой местности, области или даже королевстве в наказание за грехи сеньора, общины или короля. Естественно, отправление культа в таких условиях привлекало значительную массу верующих, а значит, пожертвования и приношения, вся прибыль от которых отходила одним тамплиерам — под завистливыми взглядами местного белого духовенства, нередко совершенно неповинного в сложившейся ситуации.

Булла Militia Dei от 7 апреля 1145 г. расширила предписания буллы 1139 г., позволив ордену владеть собственными церквями и кладбищами. На богослужениях в храмах тамплиеров присутствовали не только братья ордена, но и окрестные прихожане с семьями, что наносило ущерб кюре близлежащего прихода… Оригинальный поворот ситуации, если учитывать, что в оправдание присутствию в ордене капелланов в свое время приводилась необходимость избавить братьев от общения с мирскими «толпами, идущими на погибель».

К этому Целестин II добавил, что братья, их вассалы и держатели будут неподвластны отлучению от Церкви и интердикту, провозглашенному епископами. С этих пор отлучить их мог только сам папа. Не чрезмерными ли были эти привилегии? Возможно. Но орден Храма делил их с орденом цистерцианцев и другими военными орденами. Госпитальеры даже опережали тамплиеров, поскольку уже в 1113 г. Пасхалий II вывел этот новый орден из-под любой опеки, кроме непосредственного подчинения главе христианского мира. Впоследствии госпитальеры получили те же привилегии, что и орден Храма, но они права содержать собственных священников дождались только 1154 г.