Воробышек (СИ) - Ро Олли

И очкую.

Банально трушу.

Боюсь дать прямой ответ. Потому что не могу разобрать каких-либо эмоций на его лице, разгадать мысли, предусмотреть дальнейшее поведение. И ругаю сам себя, потому что не за себя боюсь, за дурочку эту.

И начинаю издалека.

- Как видишь, Женева обманула тебя, что она не была в Египте. Помнишь, тогда, на ужине, она заявила, что у нее нет загранпаспорта. Очевидно, что это не так.

Отец усмехнулся. Но как-то недобро. Он подошел к шкафу, открыл его и склонился к встроенному сейфу. От меня не укрылся внимательный взгляд Женевы. Она пристально следила за каждым движением отца, я пристально следил за ней. Папа быстро набрал комбинацию цифр и отворил тяжелую металлическую дверцу. Запечатанные пачки купюр от оранжевых до зеленых ровными стопками лежали на средней полке, внизу – пистолет и пара упаковок с патронами, на верхней полке – аккуратно сложены различные документы. Ева завороженно разглядывала содержимое сейфа. Я разглядывал ее. Очевидно было, что таких денег она никогда не видела. Оружия, пожалуй, тоже, потому как заметив его, девчонка нервно сглотнула и перевела на меня ошарашенный взгляд. В ответ я лишь пожал плечами, типа «ну а что тут такого?». Отец вынул какой-то документ, захлопнул дверцу и швырнул его на стол передо мной.

- Читай, - коротко приказал он.

Я раскрыл синюю обложку тонкой пластиковой папки. Со страницы на первом листе на меня смотрела фотография Женевы. Наверняка из паспорта. Уж очень угадывался стиль.

Женева Артуровна Арент.

Видимо, это досье собранное Коротковым.

Я листал страницу за страницей. Общие данные: дата рождения, место прописки, родители… Копия паспорта, копия аттестата, копия заключения о медосмотре… Копия загранпаспорта…

Загранпаспорта?

С отметками из Египта, Турции, Финляндии, Испании…

Поднимаю на отца удивленные глаза. Он знал! Конечно же, он все о ней знал. Папа раздраженно поджимает свои тонкие губы.

- Мне просто интересно, Егор, в какой момент ты стал меня считать кретином?

- Ты знал…

- Конечно, знал! Бабы вообще много врут, им не стоит верить на слово. Это мой тебе совет на будущее.

- Но зачем? – я, правда, не понимал какой в этом смысл.

- Натура такая. Да, Женева? Объясни нашему мальчику, зачем ты обманула?

Девчонка закатила в потолок свои бесстыжие серые глаза, надула яркие губки и «включила блондинку».

- Я просто хотела, чтобы ты свозил меня куда-нибудь. Мужчины же любят быть во всем первыми. Я хотела сделать тебе приятно, Вениамин. Ты обещал показать мне Турцию, а узнай, что я там уже была, стопудово перехотел бы. А я люблю путешествия.

- Но чтобы полететь куда-то, тебе же надо было бы взять с собой загранпаспорт! В чем логика? – спрашиваю я у Евы.

- Вениамин бы новый сделал, - совершенно серьезно и без тени сомнений заявляет она.

Я смотрю на отца, и он деликатно стучит себе указательным пальцем по виску и пожимает плечами – «тупая, я же говорил».

- Женева, - осторожно продолжаю я, - Но так же нельзя. Нельзя сделать второй паспорт, если у тебя есть действующий первый.

- Но первый свой паспорт я делала еще дома, в Мурманске, а не здесь. Никто же не станет туда звонить и выяснять! А вообще, я когда из дома уходила, папа отобрал его. Да и сжег уже, наверное. По любому надо новый делать. Только странички в нем будут чистенькими, словно я и правда нигде не была.

КАПЕЦ.

Я даже рот раскрыл.

Отец свой, наоборот, прикрыл рукой. Видимо, поддерживал челюсть, выбитую силой Женевиной логики.

- Ев, но это так не работает, - мой тон был похож на то, как разговаривают с опасными психбольными или маленькими истеричными детьми – спокойный, монотонный, разъяснительный. – Если ты однажды бывал заграницей, эти данные навсегда сохраняются в единой системе, как и сведения обо всех выданных паспортах, понимаешь?

- Да-а? – недоверчиво протянула она.

- Да, – кивнул в ответ.

Ева перевела виноватый взгляд с меня на отца. Тот также кивком подтвердил мои слова. Девчонка выдохнула и опустила плечи.

- Блииин… Я как-то не подумала даже…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Женева на некоторое мгновение зависла, глядя в пол, и по лицу ее можно было наблюдать, как складываются в светлой головке мысли, подобно паззлам. А затем она вновь подняла на отца свой взгляд, наполненный слезами.

- Это значит, что я не смогу никуда с тобой поехать, пока не заберу у папы паспорт?! – вселенский ужас плескался в серых омутах.

Трагедия века, твою мать!

- Не переживай, Женева, я что-нибудь придумаю. Скажем, что ты его потеряла, и сделаем новый. Все, как ты хотела. С чистыми страницами. И представим, что у тебя это все в первый раз.

Слезы на глазах у девушки мгновенно высохли, а я поймал себя на мысли, что не верю в ее маленькое дебильное представление. Переиграла птичка. Не так она тупа, какой хочет казаться. На мой взгляд, это очевидно.

Отец забрал у меня папку и бросил ее в верхний ящик стола. Видимо, прятать в сейф обнародованный документ, необходимость отпала. А может, просто поленился вновь открывать кодовый замок.

- Это все ваши секреты? – Вениамин Аркадьевич вновь вернул деловой серьезный тон и внимательно разглядывал нас, словно провинившихся детей.

На деле мы ими и были. Провинившимися детьми.

- Да – чересчур быстро и звонко ответила Женева.

- НЕТ, - твердо опроверг я.

- Ну что ж, я слушаю, - резюмировал отец.

Глава 14.

И вновь прежде, чем я открыл рот, в дверь настойчиво постучали.

- Да! – раздраженно рявкнул отец.

В проходе появилась встревоженная Римма Семеновна. Старушка недоуменно разглядывала присутствующих и заметно нервничала.

- Вениамин Аркадиевич, там Коротковы пришли… Пять минут уж сидят… Некрасиво как-то… гости вроде как…

Отец вздохнул и хлопнул ладонями по своим ногам.

- Женева, переоденься и выходи к гостям. Римма Семеновна, предложите Ивану Гордеевичу чай с лимоном и передайте, что мы будем через пару минут.

Ева бросила на меня мимолетный взгляд, но я все же уловил в нем негодование. Вслед за Риммой Семеновной отцовская невеста покинула кабинет.

- Егор, давай сразу к делу. Фактами. Без домыслов и предположений. Времени, сам видишь, в обрез.

- Я спал с Женевой, - выпалил, как на духу, и ощутил, как ровно на секунду перестало биться мое сердце, а потом пустилось вскачь, разгоняя по венам кровь.

- Что, прости?

- Там, в Шарм-эль-Шейхе… мы переспали, - сказал еще быстрее, боясь, что он подумает, что секс у нас был уже в этом доме. - Я был у нее первым, - ляпнул прежде, чем подумал.

Отец глядел на меня немигающим взглядом, лицо его вытянулось и… короче, таким охреневшим его еще никто никогда не видел, уверен.

Я не знал, что будет после моего признания. Абсолютная неизвестность. И все-таки почувствовал невероятное облегчение. Сбросил огромный камень, давивший на грудь, душивший своей неподъемной тяжестью.

- Пап, я просто не мог больше молчать… Может, и не стоило тебе говорить, но я чувствовал, что совершаю предательство.

- Мда… Удивил ты меня, сын…

- Прости, что не сказал сразу.

- А сейчас? Сейчас что между вами?

- Что? Нет, пап. Ты что! Ничего! Между нами ничего нет и быть не может, честное слово. Просто эта тайна… не знаю… я спать спокойно не мог.

- Хорошо. Пойдем, гости ждут.

- Ты выгонишь ее?

- А надо?

- Только если ты сам этого хочешь.

- Я подумаю, сын. Мне сложно сейчас что-либо решить.

Отец направился прямиком во двор, где ожидали приглашенные на шашлык соседи. Мне же срочно требовался стакан холодной воды и минута уединения. Войдя в кухню, я едва не сбил Еву, держащую тарелку с вымытой клубникой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Отступил, сделав пару шагов назад и пропустил даму вперед. Женева прошла мимо, не поднимая глаз, затем остановилась и также, не оборачиваясь, тихо спросила.

- Ты рассказал?

- Да, - ответил я, и ее плечи обреченно опустились.