Ночи Корусканта 1: Сумерки джедаев - Майкл Ривз

Разумеется, был довольно простой способ выяснить это окончательно. Нужно было только обратиться к Силе и уловить присутствие Вейдера. Проблема в том, что связь была двусторонней: если Джакс мог почувствовать Вейдера, то и повелитель ситов тоже почувствовал бы его. И тогда Вейдер узнал бы – или, по крайней мере, получил бы более–менее четкое представление – о том, где прячется Джакс. Насколько всем было известно, император и Вейдер считали Орден полностью разгромленным и не обращали внимание на уцелевших, но рисковать все же не стоило. Едва джедай появится, так сказать, на их радаре, и можно не сомневаться, что вскоре штурмовики будут дышать ему в затылок.

Была и другая причина проявить осторожность. Как сказал Росту на прощанье, мастер Пиелл полагал, что Вейдер ищет не только дроида, но и его, Джакса – и не только потому, что должен истреблять джедаев, но по какой–то другой причине. По какой именно, ланник сказать не успел – если вообще знал…

Если дело обстояло именно так, то поручать Джаксу найти пропавшего дроида было бы неразумно. Но Джакс был единственным, кому миниатюрный мастер–джедай мог доверить продолжение поисков.

Джакс нахмурился. Он знал, что по умолчанию приговорен к смерти – просто за то, что джедай. Но с чего бы Дарту Вейдеру проявлять к нему особый интерес? У всех джедаев, разумеется, были враги. Такова была специфика их работы. Но не так долго он был рыцарем–джедаем, чтобы успеть нажить врагов – во всяком случае, он не помнил ни одного. А будучи падаваном, он выполнял не слишком важные задания и не мог вызвать такую неприязнь – тем более на столь высоком уровне.

Джакс стоял на движущемся тротуаре, который вез его и других пешеходов через мост; улица пролегала пятью этажами ниже. Он подошел ближе к краю тротуара: анизотропная дорожка замедлила свой бег, и он смог сойти на открытое пространство моста.

Пока он держался в тени, сводя обращение к Силе к наблюдению за ее потоками, и то нечасто. Пока он был отрешен и давал Силе вести себя или, самое большее, немного подталкивать, он чувствовал, что в целом опасность обнаружения ему не грозит. Даже если Вейдеру нужен именно он, вряд ли его розыск числился за номером первым в списке дел темного повелителя. Перед ним наверняка стояли более масштабные цели. Быть орудием императора значило работать без выходных. Галактика велика: столько планет надо было еще завоевать и удержать, столько рас поработить или истребить… На этом фоне рядовой джедай вроде Джакса Павана не мог представлять большого интереса.

Или мог?

Джакс облизал пересохшие губы и огляделся. На высоте около десяти метров у него над головой, более–менее соблюдая порядок движения, проносились флиттеры и скиммеры. Гул репульсорных двигателей сливался с неумолчным гомоном толпы, образуя равномерный шумовой фон. Поток пешеходов представлял собой, как обычно, пестрое зрелище: дуросы, тойдарианцы, мон–каламари, тви’леки и, конечно, люди. Все они шагали по своим делам, все куда–то спешили, толкались, а в их глазах – у кого они были – читалось отчаяние.

Низожители.

К добру или к худу, он был одним из них.

До Джакса донесся пряный запах жареного мяса, которое готовил на гриле уличный торговец, и он вдруг понял, что страшно голоден. Он купил ломоть мяса на палочке. На этой высоте над поверхностью оно вполне могло принадлежать нетопырке, как утверждал торговец, а не бронекрысе или чему–то еще менее привлекательному. По вкусу ничего понять было нельзя – так остро мясо было приправлено.

Но это не имело значения. Джакс принялся за еду, пережевывая жесткое мясо с хрящами, пока не заболели челюсти.

Почему же он не последовал совету мастера Пиелла и не поменял имя? Хватило же ему предусмотрительности, чтобы нанять хакера и стереть все записи о себе из баз данных. Почему же он не довел дело до логического завершения?

Главной причиной было то, что это не остановило бы Дарта Вейдера – тот узнал бы джедая, как бы последний ни назвался. Но если в отношении Вейдера это было верно, то штурмовиков перемена имени могла бы сбить с толку. Впрочем, Джакс не видел в этом смысла. По всему Корусканту можно было насчитать миллионы людей, носивших то же имя; чтобы проверить их всех, понадобились бы десятилетия. А этого конкретного Джакса Павана с джедаями теперь едва ли что–то связывало – не больше, чем любого другого.

Однако, какими бы логичными ни казались все эти доводы, в конечном счете все они были бессмысленны. На деле проблема сводилась к одному простому факту. Император и Вейдер отняли у Джакса все: друзей, дом, прежнюю жизнь. Ему даже пришлось ограничить использование Силы. Осталось только имя, и он не желал расставаться еще и с ним.

Джакс вернулся на движущийся тротуар, и тот понес его дальше в безликой толпе. Он попытался стряхнуть уныние и выкинуть из головы мысли о безвыходности своего положения – и о самоубийстве. По крайней мере, у него появилась цель. Он должен выполнить предсмертную просьбу мастера Пиелла – найти дроида 10–4ТО, также называемого Жукоглазый. Ник Росту предлагал свою помощь, но Джакс сказал, что эту задачу он должен выполнить один. Росту понял. Последняя просьба джедая была так же священна для членов его Ордена, как и клятва на крови для коруна.

Джакс расправил плечи, чувствуя себя обновленным. Пусть и на короткое время, но жизнь снова наполнилась смыслом, снова обрела цель. Он выполнит свою последнюю задачу как рыцарь–джедай или погибнет.

И какой исход привлекает его больше, Джакс не мог сказать.

«Нет джедаев – нет и меня».

Глава 13

Как обычно, не он нашел ее – она его нашла.

Это было довольно безлюдное место у ряда огромных влагоуловителей, которые осушали городской воздух. Джакс стоял у основания одного из них и слушал низкий, на пороге слышимости, гул генераторов. Когда он был маленьким, другой ученик рассказал ему, что влагоуловители работают так интенсивно и эффективно, что, если свалять дурака и залезть поближе к лопастям, то назад дороги не будет – вся вода из организма почти мгновенно уйдет через поры и останется только обезвоженный труп. Теперь Джакс был взрослым и знал, что это неправда, но детский страх по–прежнему жил в нем, и он побаивался стоять так близко.

Он взглянул наверх. Клочок неба над головой был зловеще–багровым. На западе взошел полумесяц Центакса–1. Все пространство загромождали, теснясь друг к другу, невероятно высокие дома, башни, небоскребы и облакорезы. О горемыках, переехавших на поверхность, обычно говорили: даже если им удастся избежать здешних опасностей, они вполне могут сойти с ума от клаустрофобии – особенно если они родом с планеты с открытыми пространствами. Теснота угнетала даже на верхних уровнях, но здесь, внизу, казалось, что эти циклопические сооружения готовы в любой момент обрушиться и похоронить тебя под мегатоннами обломков.

Он ощутил ее присутствие, как только она заговорила.

– Тебе конец, Паван.

Джакс обернулся и увидел ее на верхушке одного из влагоуловителей в мигающем свете неисправной неоновой рекламы. Даже если бы она не заговорила, даже если бы Сила не заявила о ней четко и ясно, Джакс узнал бы ее. Ларант Тарак было нелегко забыть.

Она спрыгнула с влагоуловителя и пошла к нему, целясь из бластера, который держала в правой руке. Его собрат остался в кобуре, которая низко висела на ее левом бедре. Ларант была зеленокожей тви’лекой, поджарой и мускулистой, а ее глаза слишком много всего повидали. Два месяца назад бластерным выстрелом ей оторвало сантиметров десять левого лекку, но вместо того, чтобы убирать его назад, из некоей извращенной гордости она оставляла его свисать свободно. На ней были черная жилетка из синтешерсти, серый свитер, облегающие серые бриджи и сапоги из нео–кожи.

Ларант остановилась перед Джаксом, по–прежнему держа его на прицеле. Потом убрала бластер в кобуру:

– Будь на моем месте штурмовик, ты был бы уже трупом.

– Возможно, – ответил он. – Но не только я.

Он быстро указал взглядом вниз. Она опустила глаза и увидела в его руке бластер, дуло которого смотрело ей в живот.

Ларант едва заметно кивнула:

– Тренировался, я вижу.

– Нет, я всегда это умел. Просто не хотел, чтобы ты чувствовала себя неполноценной. – Джакс приподнял локоть, и миниатюрное телескопическое дуло спряталось обратно в рукав.

Она не рассмеялась. Он никогда не слышал от нее и короткого смешка и даже ни разу видел, чтобы она улыбалась.

– Мы не виделись с Ночи огня, – промолвила она. – Что тебя сюда привело? Это опасное место – даже по меркам Трущоб.

– Если тут так опасно, – ответил Джакс, – зачем ты пришла сюда?

Ее лицо стало еще более суровым – если только такое было возможно.

– Ты же знаешь ответ, Джакс.