Магистр между двух Огней (СИ) - Валерия Дашкевич

— Я не знал, — произнес в оправдание.

— А я вот почему-то не верю, — ответил Артем.

— Твое право.

— Глупцы, — устало произнес дядя, присаживаясь на свободное кресло. — Вы продолжаете делить то, чего нет, и ту, кто скорее всего умрет.

— В смысле? — тут же произнес Артем, разворачиваясь к дяде.

— Я что-то не ясно ответил? — вглядываясь в нас, ответил он. — Как по мне, так я четко и ясно произнес, что пока вы тут выясняете отношения — кому из вас она достанется, девушка может умереть. Но у вас любовь, и для вас это не главное.

— Почему она должна умереть? — спросил Артем.

— Ты внимательно читал ее дневник? — поинтересовался дядя и тут же задал вопрос, глядя на тетрадь в моих руках. — Я ведь верно понял?

Я лишь махнул в знак согласия, он всегда был проницательным, жаль только отказался возглавлять клан. Глядя на сидящего рядом брата, понимаю, кому из нас придется отказаться от своей истинной. Он словно почувствовал на себе мой взгляд, обернувшись, понимаю: он не отступит.

— Никто из вас не отступит, — будто прочел мои мысли дядя. — Вы оба ее избранные.

— Тогда как же? — спросил я.

— Смиритесь, — покачав головой, ответил дядя. — Сейчас вам главное найти девушку и помочь ей.

— Что с ней? — в который раз задал вопрос Артем.

— Вирява она, — ответил дядя. — Древнее могущественное существо, вот только рождаются они редко. Считается, что силой она может сравниться разве что с Богами и бестелесными духами.

— О таком я даже не слышал, — произнес задумчиво Артем.

Пока я пытался вспомнить хоть что-то, дядя продолжил:

— И не услышишь, о таком рода хранят в тайне. Ее отец скорей всего инкуб, а вот мама — ведьма, вот и получилось. Девочке нужна помощь, иначе она погибнет.

Глянув с осторожностью в сторону брата, достал телефон, чтобы набрать Дениса.

— Я так и думал, — тут же произнес Артем.

— Не время, — осек его дядя, и тот тут же поник.

Разговор с Денисом занял пару секунд, тот тут же дал адрес и сказал спешить.

— Ты едешь? — приподнимаясь с дивана, спросил брата.

— Не дождешься, — ответил он, приподнимаясь и направляясь на выход.

— Ты с нами? — спросил у сидящего в кресле родственника.

— Вот там я вам точно не понадоблюсь, — усмехаясь, ответил он.

Понимая, к чему ведет дядя, я согласился, направляясь следом за Артемом, тот уже ждал меня у машины. Молча открыв дверь машины, не дожидаясь приглашения, Артем присел вперед. Он явно, как и я, нервничал, в первую очередь главное спасти Лавру, а потом уже решим наши распри.

Всю дорогу до самого домика мы ехали молча, возле деревянного забора нас встретила машина Дениса: моргнув фарами нам у дома Лавры, он уехал. Прикрыв глаза, я стараюсь сдерживать тревожность и переживания; заглушив мотор, перевожу дыхание.

— Я ее не оставлю, — нарушив молчание, произнес Артем, прежде чем покинуть салон машины

— Я тоже, — ответил вслед брату.

Двадцать третья глава

Артем

Если он думает, что я откажусь от Лавры, то крупно ошибается. Я не могу себе это позволить, она моя. Возможно я не слышу ее запаха, меня не сводит с ума, как многих, кто встречает на своем пути истинных. Но я уверен — она моя истинная! Я буду бороться до последней своей капли крови, ради нее, ради нас.

Громко хлопнув дверью, не дожидаясь брата, быстрым шагом направился по узкой дорожке к старому деревянному дому.

Мои мысли и чувства, полностью наполнены Лаврой. Как она? Что ей угрожает? И кто такая вирява? Что-то смутно знакомое всплывало в голове, но до конца я не уверен.

— Артем, — нервно позвал меня брат, когда я уже пересек половину двора.

Обернувшись, я удивленно уставился на брата, он находится в полутрансформации: глаза горят ярко-зеленым цветом, крепко сцепив кулаки, он выжидающе смотрит на меня. Непонимающе я смотрю на него, когда мой взгляд падает на растущие у калитки кусты. Нежно-голубые цветки колышет свежий весенний ветерок. Аконит — трава против оборотней, рядом с ним растет с сиреневым соцветием вербена — против вампиров и ярко-желтые соцветия зверобоя-против сильнейших демонов.

«Да здесь знатно защитились», — промелькнула в голове мысль.

— Пройти не можешь, братец? — усмехнувшись, довольным голосом поинтересовался у брата.

Меня в какой-то момент накрыло безудержной радостью, что хоть в чем-то я лучше. Я ликую, что он не может войти. Я первый! Она теперь только моя! Усмехнувшись, с довольной улыбкой я смотрю на брата. Его глаза сверкают изумрудом от злости, ноздри широко раздувались от гнева, тело было напряжено. Я ловлю себя на мысли, что мне доставляет огромное удовольствие видеть его беспомощным. Леонид всегда и во всем первый. Мы с ним с самого детства, будучи братьями, получили разное образование, он — как будущий глава клана, я же как бастард.

Родной отец от меня отказался, дал другое отчество, лишь бы я не претендовал на роль главы клана. Всегда и во всем я был на вторых ролях. И вот сейчас я благодарен вселенной, что я полукровка. Лавра будет принадлежать только мне.

— Обернись, — прорычал мой брат, указывая головой в сторону растений.

Сам того не понимая, усмехаясь, я оборачиваюсь. Взгляд падает на множество белоснежных цветков. Дурманящий, пьянящий, интенсивный, тепло-сладкий аромат вызывает чувство победоностности и уверенности.

— Да здесь не двор, а минное поле для существ, — непроизвольно вырывается у меня сквозь смех.

— Ее мать ведьма, — процедил сквозь зубы Леонид.

— Ну да, ну да, — повторяя произнес я.

Теперь понятно мое желание — жасмин открывает потаенные чувства и эмоции. Перед братом стало стыдно: чтобы между нами не происходило, но он никогда не унижал меня. Наоборот, порой защищал меня перед отцом, даже брал на себя мою провинность. Сейчас между нами встала женщина, обоими нами любимая. Посмотрев на брата, я лишь горько усмехнулся:

«Так пусть победит сильнейший».

Огляделся по сторонам — весь двор засажен разными травами. И спрашивается, как мне помочь ему.

— Здесь все усеяно травой, — тихо произнес я, но в тишине мой голос звучит громко.

— Попробуй вырвать ее, чтобы я мог войти во двор, — процедил брат.

— Хорошо ты придумал, — усмехнулся я, снимая с себя рубашку, чтобы обмотать ею руки.

Трава меня пропустила, но вот в руки просто так вряд ли удастся ее взять. Сделав пару шагов к калитке, меня все же продолжают грызть сомнения и желание быть единственным. Поборов себя, присел на корточки, чтобы с корнем вырвать траву. Вот только тут-то меня и догнало наказание. Она с силой ударила меня по лицу, оставляя жгучую боль и ожог.

Превозмогая боль, рука тянет стебель, листья обжигают руку, оставляя красные шипящие шрамы. Вырвав первый куст, откидываю его