Закон дороги (СИ) - Ларина Виктория

Не было времени думать и сомневаться. Даррен попробовал заключить это существо в огненное кольцо. Но болотный дух оказался слишком силен для него одного, а кузнец и так держит на себе огненную оборону всех отвоеванных лесовиками островков суши. Помощи ждать не от кого, устало подумал Лоцман — и ошибся. Следующую попытку уничтожить монстра предприняла Одри. Местные маги впервые имели счастье наблюдать, как выглядит на деле классическое заклятие Режущих Струй. Деревенская колдунья действовала так четко, точно находилась не на поле боя, а у наставника под крылышком. Зеленоглазый одновременно испытывал восхищение и гордость. Ведь его вклад, хоть и маленький, тоже был в этом безукоризненном исполнении сложнейшего заклятия. Совсем недавно он подсказал Одри, как лучше выверять баланс сил и находить оптимальное сочетание Потоков. Просто не смог пройти мимо слишком неосторожных опытов юной колдуньи.

У чудовища оторвало все щупальца, которые, казалось, стали жить собственной жизнью, и водяным воинам Хрустального источника с превеликим трудом удалось уничтожить их. Но, увы, болотный монстр стал не намного слабее, а над водой показалось новое кольцо тентаклей. Ну нет, бессмертны одни лишь боги, да и то далеко не все, недобро сощурившись, подумал Лоцман. Надо понять, чего он боится, все хоть чего-нибудь да боятся… Не оглядываясь на вышку, по всплеску эмоций он понял, что Хранительница очнулась и вполне способна сражаться дальше. Ну вот, теперь и он так называет Тайри, уподобляясь одной надоедливой личности в синем плаще. И ведь не возразишь! Прекрасно, моя леди, я рад, что ты с нами. Только тварь мы пока не уложили… Может, у тебя есть идеи?

Точно отвечая на мысли Даррена, взвыли призываемые одним из самых мощных заклятий воздушные элементали. Духи аэра спускались откуда-то из заоблачных высот, неся с собой холод горных вершин. Похоже, Тайри решила сковать болотника. Правильно, ведь промерзшая до дна трясина — всего-навсего кусок грязного льда. Сейчас, милая, потерпи, я помогу, не скрываясь, подумал зеленоглазый, без сожаления стягивая Потоки для новых чар. Ты всегда можешь на меня рассчитывать. И ты всегда находила верные решения…Волна искренней и светлой благодарности мягко коснулась его затылка, и Лоцман улыбнулся в ответ.

— Она говорит, если всадить в него молнию помощнее, то он рассыплется, а если добавить с трех сторон «Огненный занавес», то и вовсе испарится, — услышал он мысленный голос своего летуна.

— Скажи Одри, чтобы собрала все силы и попросила воинов Хрустального источника опуститься к самому дну. Будет жарко, — попросил его маг.

Когда созданная Лоцманом молния пробила в Болотном Духе дыру, и он стал распадаться, снова проявился настоящий “полководец” противника. Гораздо четче, чем в первый раз, прозвучал злобный и разочарованный вопль, и его услышали многие. Сквозь мешанину стихийных чар тянулась цепочка черных следов — куда-то далеко, в предгорья маячившего за Лесом Западного хребта. Даррену очень хотелось, чтобы и лесовики засекли неосторожно раскрывшегося врага. Но надо было ставить точку в этом сражении. Им с кузнецом пришлось очень постараться, чтобы пущенный с трех сторон Огненный занавес довершил дело — монстра не стало.

— Они гибнут, — прозвучал рядом грустный голос Одри, — наши воины-духи. Они выполнили свою задачу, и все их силы отданы без остатка.

— Их противники тоже гибнут, потому что сила, их создавшая, бросила своих солдат, — эхом откликнулась жрица, — слава Вечно Юной, это сражение мы выиграли!

Даррен оглянулся через плечо и не увидел бездумной радости на лице союзницы. А ведь она прекрасно понимает, что война не закончена. Впрочем, иначе она не была бы верховной жрицей.

**** **** ****

Лесовики устроили замечательный праздник в честь победы. О нет, они не обольщались, не думали, что этим сражением все закончится. И постов вдоль берега не снимали. Но все, кто не стоял в дозоре, собрались на обширной поляне, чтобы вспомнить, какой жизнь была раньше, вернуть в души искреннее веселье, поделиться радостью с остальными и поблагодарить за победу друзей, союзников и свою богиню. Кто, если не она, привел сюда пути магов? Кто не оставил своих детей в беде? Конечно, Вечно Юная, да будут ее шаги легки! Потому и горел костер, столы ломились от нехитрых угощений, и веселило душу ароматное молодое вино. Заливались соловьями лютни, скрипки и флейты, кружились в танце пары, а время от времени все объединялись в общий круг, как случалось во множестве миров по большим праздникам.

Гости-союзники держались тесной группой вместе со своими крылатыми кошками. Но лесовики им скучать не давали. Вот утянули в быстрый хоровод смеющуюся Одри, вот одна из подруг верховной жрицы Зеленого храма закружила Габриэля, и даже Даррен поддался веселью и что-то лихо отплясывал в общем кругу с кузнецом и здешними магами. Только Тайри пряталась в глубокой тени, привалившись к теплому боку своего летуна. Она очень любила такие праздники… когда-то. В прошлой жизни, оставшейся гораздо дальше, чем по ту сторону Звездной тропы. Память услужливо подкидывала воспоминания о Длинной ночи, которую Тайри первый и единственный раз праздновала с любимым и с теми, кто был ей дорог…

Крылатый кот, видимо, без труда уловив ее мысли, недовольно заворчал.

— Ты снова сердишься, Мур? Я тебе мешаю? Или снова что-то сделала не так?

Кошки, они и в Арашамфе кошки, хоть и крылатые. Такие же бесцеремонные и независимые, как их собратья в любом из миров. Летун Тайри считал, что она нуждается в постоянной опеке и понятия не имеет, что для нее важно, а что нет.

— И вовсе я не сержусь, Ри, — ответил мысленно большой белый кот, — но сейчас ты поступаешь неправильно. И даже опасно для себя самой. Признайся, ведь так и есть.

— Тебе виднее, мой крылатый друг, — улыбнулась целительница. Вот уж совершенно неподходящее было время, чтобы спорить с котом.

— Так вот и слушайся умных советов.

— Угу. И что, по-твоему, мне необходимо сделать сейчас?

— Пойти к большому огню и потанцевать вместе со всеми. Я знаю, ты умеешь.

— Может быть, чуть позже, Мур. Я слишком устала. Можно, я посижу здесь, с тобой?

— Я тебя, конечно, не прогоню, но ты делаешь ошибку. Зря отгораживаешься от общей радости, словно это и не твоя победа тоже.

— Я радуюсь, Мур, только тихонечко…

— Сейчас нельзя тихонечко. Сейчас только враги тихонечко сидят и прячут головы под хвост. А ты должна танцевать.

— Почему?

Летун ничего не ответил, только улегся калачиком вокруг нее, и замурлыкал, точно домашний кот. Конечно, если это басовитое урчание можно так назвать.

— Спасибо, дружище, ничего лучше и быть не может, — мысленно поблагодарила его Тайри.

— Что с тобой творится, Хранительница? — рядом возникла из сполохов и теней верховная жрица, — мне тревожно за тебя.

Ну вот, раздраженно подумала Тайри, и эта туда же. Подцепила новое прозвище у Даррена, не иначе.

— Не знаю, Майлин, — остается только пожать плечами и встать из такого уютного кошачьего “гнездышка”.

— Разве ты не рада за нас всех? Разве ты не счастлива? Посмотри, ты прекрасна, точно богиня, у тебя замечательные друзья, ты владеешь могущественными чарами, и не только! Ты сумела заставить нас поверить в собственные силы! Почему же я чувствую холод рядом с тобой? У нас говорят, что так ты делаешь подарок Тьме, и твоя броня становится тоньше.

— Иногда я думаю: а если убрать все волшебство, которым я владею, все мои знания, что от меня останется? И будет ли это кому-нибудь нужно? И будет ли рядом кто-то, кто примет все, как есть? А Тьма…она всего лишь затаилась и ждет, когда ей вернут лакомый кусок, что выдернули у нее из зубов.

— Не понимаю, зачем тебе прятаться за ледяным панцирем. Это лишь иллюзия, не защита. Кто-то разбил тебе сердце?

— О нет. Просто погиб на моих глазах, а я ничего не могла сделать. Поэтому разбивать теперь нечего. И болеть нечему.

— Так не бывает, Хранительница. Сердце твое на месте, иначе у тебя не нашлось бы сил на все, что ты делаешь. Ему просто невыносимо тяжело под ледяной коркой, ну так позволь ей растаять!