Закон дороги (СИ) - Ларина Виктория

К водяным духам, как и к молодым деревьям Лоцмана не подпускали — его Огонь пугал этих чувствительных существ до состояния полной невменяемости. Вполне ожидаемо Даррена попросили сделать с берегом нечто такое, чтобы болотам нечем было поживиться, и чтобы земля под ногами защитников не превратилась в топь. Маг попросил всех чувствительных к огненной стихии отойти подальше, и через некоторое время на достаточно большом участке мокрая, расползающаяся под ногами земля превратилась в звонкий стеклянистый камень. Там, где мутная болотная вода набегала на спекшуюся кромку, поднимался пар.

К вечеру с острова вернулись двое лесовиков, и стало понятно, что в большом храме царят совершенно не боевые настроения. Идеи и предложения оставшихся на берегу пришлись по вкусу далеко не всем, а на победу надеются и вовсе единицы. И все поголовно не доверяют пришлым магам. Над вопросами взаимодействия, как и над частью планов, пришлось всерьез задуматься. Ах, как же не вовремя, как же мешает делу эта спесь и косность жречества. Неужели им собственная власть важнее жизни Леса? Тем более что на власть эту никто и не думал покушаться. Очевидно, в большом храме боятся того, что оставшиеся на берегу обретут куда больший авторитет — если, конечно, одержат победу над болотом. Хорошо хоть обещали не чинить препятствий.

В назначенный день все силы были стянуты на границе болот — на том ее участке, который контролировала верховная жрица Зеленой богини. Во все остальные поселения были уже посланы вестники, и со дня на день в храме ждали новых учеников. Тех, кто будет бороться с топями дальше.

Земля, спекшаяся под влиянием волшебства до состояния камня, буквально гудела под ногами. У берега стояли большие глиняные сосуды с водой Хрустального источника. Ждали своего часа невидимые воины. И везли в особых, деревянных — «живых» бочках воду из всех близлежащих лесных водоемов, свободных от черного колдовства — будущее население нового озера. Нет, вовсе не рыб и лягушек, хотя не обошлось без них и прочей живности, а чистых, неизмененных водяных духов-охранников: струйниц, придонников, омутинников и прочих.

Тайри сосредоточилась, готовясь взять на себя работу с одной из самых непослушных и непредсказуемых стихий, хоть и родной для нее — воздушной. С близкой им земной стихией легко справятся лесовики, жрецам с водной стихией поможет Одри, а Даррену и его новому помощнику — кузнецу предстояло попытаться совладать с огнем, если в нем возникнет надобность. Кроме того, необходимо было как-то координировать всех, владеющих волшебством, иначе задуманное могло просто захлебнуться в хаосе неумелых и плохо рассчитанных действий.

Лоцман стоял рядом с целительницей на наблюдательной вышке и кожей ощущал, как воздух вокруг звенит и искрится от сложнейших чар, сплетенных предыдущей ночью.

— Как ты думаешь, — спросила она тихо, — у нас получится?

— Главное, чтобы у лесовиков получилось, — ответил зеленоглазый, несколько удивленный ее волнением.

— Было бы неплохо, будь у нас на острове хоть один помощник, — задумчиво произнесла целительница, — понимаешь, если перекинуть магический «мостик» и закрепить чары по ту сторону болота, эффект был бы наибольшим. Но на это, как я понимаю, рассчитывать не стоит.

— Согласен. Но мне кажется, что кто-то оттуда пытается до нас докричаться мысленно. Будто слабо шепчет возле уха и срывается, дыхания не хватает.

— О, неужели нашелся кто-то неравнодушный, — сразу загорелась Тайри, — у нас просто опыта мысленного общения нет, вот мы и не слышим. А не попросить ли нам летунов? У них с этим гораздо лучше. Да, я помню, что они отказались беседовать с тамошними жрецами. А вдруг тот, кто с тобой пытается говорить, вовсе не жрец? Надеюсь, мой крылатый кот разберется.

— Попробуй. А я пока спущусь, посмотрю, как там дела у Одри.

Видимо, летун помог Тайри, потому что довольно скоро воздух над болотом пробило мощное заклинание «моста». И, одновременно с ним зашевелилась, заворочалась мертвая, на первый взгляд, топь. Лоцману никогда не приходилось ни видеть, ни участвовать в битве стихий. Казалось, мир вокруг сошел с ума, Потоки сплетаются и завязываются в узлы, духи четырех Основ похожи на сжатые пружины и нацеленные стрелы. Все дрожит от напряжения, равновесие невероятно хрупко — и только маг может стать той единственной осью, на которой оно удерживается. Сломается — и все полетит в бездну. Такая ноша и такая ответственность не каждому по силам, и хорошо, что им удалось согласовать совместные действия. Одиночку ждала бы верная смерть.

Вода вдоль берега буквально кипела, и даже непосвященному было видно, что там идет борьба не на жизнь, а на смерть. Воины Хрустального источника, охраняемые и направляемые местными магами и Одри, шаг за шагом продвигались вглубь топи, беспощадно истребляя своих измененных Тьмой собратьев. Безусловно, силы неравны, хищных элементалей было куда больше, но защитники Леса не уступали.

Удача, похоже, совсем запуталась и не знала, кому отдать предпочтение. Небольшого преимущества добивались то те, то другие. Стремясь сохранить как можно дольше жизни детей Хрустального источника, Даррен и Тайри помогали им, как могли. Лоцман отыскивал на дне болота спрятанные под слоем торфа языки гранита, заставлял их нагреваться и «поджаривал» противника. Леди Даллет пускала по самой поверхности воды ледяной смерч — и болотное воинство рассыпалось снежной пылью. Тот, кто стоял по ту сторону «моста», пытался повторять кое-какие заклинания из арсенала воздушных и старательно указывал места, где лучше всего применять то, чего он не осилил сам. Пока общими усилиями удавалось держать ситуацию под контролем гораздо меньшей кровью, и не вкладывать в заклинания опасную мощь, способную нарушить закон Весов. Где-то на самом краю сознания, на пределе магических ощущений Даррен почувствовал настоящего оппонента, того, кто стоял в этом мире на стороне Сына Ночи. В эмоциях противника явно проступало удивление: кто посмел сопротивляться его творениям? Кажется, он понял, что помощь лесным жителям пришла извне, и забеспокоился. Или, все же испугался? Была в отголоске его эмоций едва заметная паническая нотка.

Тем временем, у лесных магов, направляемых Одри, все шло вполне успешно, они все-таки добились устойчивого преимущества и теперь вели водяных воинов в наступление. Когда до победы было уже рукой подать — между каменным островом и отвоеванной территорией осталась совсем неширокая полоса бурлящей серой воды — рухнул магический «мост». Скорее всего, неведомый помощник на том берегу отдал все силы без остатка и погиб, не выдержав чрезмерного для него напряжения. К сожалению, с магами так бывает. Заклятие распалось, элементали воздуха бросились врассыпную, а Тайри со стоном рухнула на руки помощников — чужая смерть задела и ее. Всегда крайне болезненно, когда гибнет связанный с тобой партнер-маг. На секунду все замерли, пытаясь понять, что делать дальше, чем тут же воспользовался враг. Из трясины начало подниматься существо, от одного вида которого многих охватил ужас. Это было воплощение самой сути болот, топей, трясин — называйте, как угодно. Сначала показался бугор, собранный, на первый взгляд, из всего, что приняло в себя болото: полусгнивших веток, камыша, травы, водорослей, камней, даже человеческих остовов, среди которых шевелилось что-то живое — змеи? Черви? Кто знает. А потом болотник начал разгибаться, будто до того сидел скрючившись, прикрыв голову руками. Конечно, ни рук, ни головы у него не было, лишь слабое подобие — покрытая грязью выпуклость, облепленная какими-то мелкими белесыми тварями. Одной из веток, заменявших руки, он мазнул по «лицу», смахивая живую «кожу», и вместо глаз обнажились два крупных птичьих черепа с длинными клювами. Трясинный монстр приподнялся еще выше, и по воде раскинулась «юбка» из множества тонких, серых с блекло-красными прожилками щупалец. Даррен содрогнулся от отвращения, когда ледяной липкий взор чудовища скользнул по нему и двинулся дальше. Казалось, что этот кошмар непобедим, мир вокруг стал мгновенно серым и зыбким. Лоцман услышал, как позади судорожно всхлипнула одна из молодых жриц: «Все напрасно…». Болотник, вдобавок, сеял вокруг себя тоску, неуверенность и безысходность — а какие еще чувства могут возникнуть у попавшего в трясину человека? Зеленоглазый отчаянно оглянулся на топтавшихся рядом летунов: может, белый кот Тайри все же слышит её? Если сейчас лесовики испугаются и отступят, все пойдет прахом. Нельзя, ни в коем случае нельзя отчаиваться и опускать руки! Ах, Тайри, Тайри, как же без тебя трудно! Это всего лишь обморок, а кажется, что…