Я не выйду за варвара (СИ) - Вишневецкая Мирослава

Через некоторое время дверь снова отворилась. За ними стояла моя последняя надежда, но нет. Это был всего лишь мой воин, сказавший роковое «Пора», и вот тогда-то я понял, что до этого у меня была вовсе не паника. Именно в тот момент я осознал, что такое настоящее волнение. Мне не было так страшно даже во время моей первой битвы. Все те кровавые сражения, что я прошел ранее, казались теперь детскими шалостями в сравнении с этим «Пора». Оно звучало как погребальная песня для меня, для нордорийцев и, конечно же, для моей Анны Авроры.

Я посмотрел на лица моей свиты и генералов в поисках решения или хотя бы поддержки, но вместо них на меня взирали лишь безмолвные и побледневшие статуи. Мне показалось, что в тот момент они нуждались в той самой поддержке даже больше меня самого. И я должен был ее дать, потому что Эрл.

— Идем. — уверенным голосом сказал я и твердым шагом двинулся в тронный зал.

Они мгновенно вскочили и, придав своим лицам беспристрастные выражения, последовали за мной. Когда я входил в тронный зал, все уже были на месте. Надо же, даже Его Высочество Эрл Джордж здесь. И как это он не опоздал? Так не похоже на него. Ах, да, точно, сегодня же будет объявлено имя нового императора. Ради такого события можно и снизойти и явится вовремя.

Я со своей свитой направился в отведенное для нас место, находящееся у подножия трона. Представители древнейших родов, главные военные чины, за исключением генералов, стоявших подле меня, жрец и так далее-далее расположились по периметру помещения, дабы освободить центр зала для предстоящей битвы.

На середину вышел старейший представитель кланов Великого и Бескрайнего севера Бартэн Далливион. Он двигался медленно, упираясь на свое длинное копье, которое скорее служило посохом, чем оружием. Старик смотрел в пол, было видно, что его не радует такое расположение дел. Сейчас не время для распрей. Но разве Джорджу есть до этого дело?

Пока Бартэн зачитывал свою речь, как того и предполагали обычаи, внутри меня все переворачивалось с ног на голову и обратно. Я стоял перед ужасным выбором: отдать ему трон, рискуя тем, что он в любой момент прирежет меня, как дичь, и оставить таким образом в руках такого бездарного правителя судьбу нордорийцев? Или же убить его, но тогда вместе с ним умрет и Анна Аврора. А ведь она единственный шанс узаконить власть бескровным путем, силы наших войск на исходе. Выстоим ли мы нападение соседей?

— … И раз Боги Великого и Бескрайнего Севера жаждут, чтобы следующий Верховный Эрл омыл свой путь к трону кровью, — договаривал свою речь старейшина, — То пусть же свершится их воля!

Я глубоко вдохнул и вышел в центр зала на негнущихся ногах. Я шел как в последний раз: гордо, с чувством достоинства и высоко поднятой головой. Джордж тоже вышел туда. Только в отличии от меня, он прямо таки сиял. Шагал, как вожак волчьей стаи. Вальяжно так, будто он тут хозяин.

Мое сердце стучало в бешенном ритме. Отбивало никому не ведомую быструю и тревожную мелодию. Оно оглушающе колотилось в ушах, больно трепыхалось в горле и ломало ребра в груди. Сейчас. Все закончится. Я сделаю это. Последний шаг.

Глава 11. Коронация

Последний шаг и все закончится. Я делаю его и становлюсь на одно колено, держа на ладонях свой меч. Это колено опустилось не просто на пол, оно больно давит на мою гордость, на честь в глазах представителей нордорийской знати. Последние едва слышно перешептываются от удивления и я слышу как прокатывается волна растерянности по тронному залу. Спиной чувствую их осуждение. Позор, какой же это позор. Нордорийцу не пристало вести себя так. Но я смиренно глотаю это чувство и склоняю голову перед Джорджем, забывая про собственное достоинство. Я готов выдержать и не такое ради своего народа, ради нордорийцев. Ведь, если сейчас я одержу победу в бою, его верные псы убьют Анну Авроры. А я, то есть мы, без нее не сможем. Нордоцийцы не удержат огромную империю одним лишь мечем. Нам нужно узаконить свою власть на троне и ее голубая кровь, наш единственный шанс выстоять и снова не стать рабами в руках очередного императора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не мог проиграть в бою. В нем не проигрывают в нем умирают. Но без меня даже Анна Аврора не сможет помочь ему удержаться на троне. Его волнуют лишь развлечения: бордели, пьянства, охота, пиры и банкеты. Он хороший воин и бездарный политик. Своим правлением он погубит нордорийцев. Ради своего народа я готов согласится с условиями его сделки и быть главным советником при нем, цепной собакой, шутом, да кем угодно лишь бы он дал мне возможность заниматься политическим и экономическим развитием страны. Я хочу, чтобы нордорийцы жили в достатке и безопасности. Пусть гуляет, пирует. Если не он, то хотя бы его дети станут достойными Эрлами. Я сделаю все для этого, приложу все усилия, буду нанимать им лучших учителей и сам обучать всему что умею. Я буду прививать им любовь к своей стране, к своим поданным. Они должны знать, что Эрлы не имеют право на слабости. Их единственной привязанностью могут быть лишь нордорийцы. Страна прежде всего: семьи, чести, гордости, любви.

Я, Витторио Хангвул, наследник Верховного Эрла Вальфа Хангвула и если для блага своего народа мне нужно будет ползать на коленях перед дьяволом, то я буду это делать. Надо же, я так легко предал себя, унизил, втоптал в грязь, но Анна Аврора… Девушка, что смотрит на меня изумрудными глазами моего заклятого врага, Вильгельма I Завоевателя… Почему приносить ее в жертву Джорджу мне куда сложнее, чем предавать себя? Может потому, что отличии от меня, она виновата лишь в том, что в ее жилах течет благородная кровь?

Странно. Даже сейчас я думаю о ней. Как же я ненавижу тебя, Анна Аврора. Вильгельм I ворвался в мои родные земли, ты — в мое сознание, в мою душу, куда-то под кожу, под ребрами, в мое обоняние и слух, в сны и виденья и даже в молитвы. Я отравлен тобой. Ты везде и я никак не могу избавить себя от тебя.

Но я должен это сделать. Этими словами я отдаю тебя и приговариваю на вечные муки с Джорджем Теперь мы оба с тобой при жизни будем гореть в аду:

— Я, Витторио Хангвул, — говорю я, продолжая стоять на одном колене, — Сын Верховного Эрла Великого и Бескрайнего Севера Вальфа Хангвула, отрекаюсь от трона в пользу более достойного наследника, законного сына моего отца, моего младшего брата, Эрла Джорджа Хангвула. И да даруют Ему Боги многие зимы честного и справедливого правления во благо всего нордорийского народа.

Вот он. Я сделал его. Последний шаг в пропасть. И как бы хотел я разбиться, но я не могу. Вместо меня разбиваются те, кто мне дорог.

— Генерал Рольф! Генерал Рольф! — послышалось, вдруг, в толпе.

Я обернулся к источнику звука и увидел, как мой верный поданный свалился без чувств. Его успели подхватить за плечи, но после этого падения он уже не встал. Сердце старика не выдержало. Это я во всем виноват. Еще в кабинете, перед этим всем я должен был приказать ему остаться там. Я слышал, как дрогнул его голос. Он был на пределе. Генерал Рольф переживал за Север больше, чем за самого себя. Это мой грех. Его смерть на моей совести. Если бы только я надежнее охранял уже не мою герцогиню, то этого всего бы не произошло.

Анна Аврора, как же я ненавижу… Я ненавижу тебя за то, что не смог уберечь.

— Боги Великого и Бескрайнего Севера жаждали жертву в обмен на трон для нового Верховного Эрла. И если им не преподнесли ее в смертельном поединке, то они взяли ему сами. — резюмировал старейшина Бартэн Далливион, обращаясь к общественности. — Они забрали одного из лучшего нордорийских воинов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Боги… За что они так с нами поступают?

Но кто я такой, чтобы их ставить под сомнения их решения? Казалось, что с моим отречение все наконец-то закончилось, но все только начиналось. Это точкой отсчета ведущей нордорийцев тернистой и кровавой дорогой на пути к миру и процветанию.

Незамедлительно, прямо в тронном зале произошло молитвенное отпевание генерала Рольфа. На этом столе, с покрытыми монетами глазами должен был быть я или Джордж. Я хотел избежать этого. Думал одним махом спасу всех: нордорийцев, Анну Аврору, себя. Но желанию Богов перечить нельзя. Они все равно возьмут свое, если им не дать по доброй воле. Рольф стал платой за трон и именно перед коронацией мы должны были провести этот ритуал.