Аквилон. Трилогия - Саша Токсик

внимание привлекло нечто особенное. Самые длинные очереди выстроились к торговцам водой. Бутылки с ярлыками «Кристальный источник» — точно такие же, как в моём фургоне — продавались по цене, явно превышающей разумную стоимость обычной питьевой воды. Люди толпились, волновались, спорили за место в очереди.

Их лица выражали не просто обычную нужду в воде. Это был страх.

Знакомая картина — напугай людей, а потом продай им «защиту». Старый как мир трюк, но работает безотказно.

В отдельной части рынка, ближе к складам, шла оптовая торговля. Там, на обширной мощёной площадке, купцы и приказчики заключали сделки на целые партии товара.

Их обсуждения были деловиты и сдержанны, в отличие от шумной розничной торговли. Потрёпанные конторки под небольшими навесами защищали торговые книги от непогоды, пока писцы аккуратно заносили в них сведения о сделках.

— У соседей двое детей слегли, — шептала пожилая женщина, стоявшая впереди меня. — Горячка, судороги, на третий день кожа начала пятнами идти.

— А у Свиридовых вся семья неделю мается, — подхватил её собеседник. — Говорят, вода в колодце отравлена.

— Какая отрава, — вмешался третий. — Это всё «они» делают, чтобы нас извести. Сначала воду портят, потом свою продают втридорога.

— Тише ты, — испуганно оглянулась женщина. — Услышат ещё.

Да уж, всегда найдётся умник, понимающий суть происходящего. И обычно его считают сумасшедшим. В этот раз, впрочем, он был прав.

Люди боялись. И не только простой народ. Я заметил, как чопорные мужчины в безупречных костюмах, сразу выдававших в них прислугу, закупали воду целыми ящиками, загружая её в багажники дорогих автомобилей.

Правда, общая ситуация оказалась не так плоха, как я думал. В большинстве мест действительно торговали чистой водой. Никаких следов «звёздочек» я в ней не обнаружил.

Всего в трёх местах вода была заражена. И все они работали на оптовые продажи и обещали «быструю и бесплатную доставку и погрузку на баржи».

С глаз долой, из сердца вон, как говорится. Если отравления начнутся в городке, то выяснить их источник несложно. А вот если отправит воду на барже, то можно не переживать о последствиях.

Я решил наведаться к билетной кассе, чтобы узнать о возможностях выбраться из этого местечка. Мне нужно было добраться до столицы Озёрного края, предпочтительно живым и не привлекая лишнего внимания.

Круглолицая девушка, скучающая в своей будке, при моём приближении внезапно преобразилась. Она выпрямилась, поправила форменный платочек на шее и одарила меня улыбкой, которая, по её мнению, вероятно, должна была сражать мужчин наповал.

— Чем могу помочь, молодой человек? — поинтересовалась она, кокетливо наклонив голову.

Вероятно, несмотря на маскировку, я всё же выделялся среди местных, весьма потрёпанных жизнью кавалеров.

— Мне нужны билеты на водоход до столицы Озёрного края, — сказал я, опершись о деревянную стойку.

Водоходы — массивные речные суда, пришедшие на смену пароходам. Они приводились в движение всё теми же «русалочьими камнями», но не одним единственным, а целыми блоками подобных артефактов.

Мощные, быстрые, и, к сожалению, крайне дорогие в эксплуатации. Одной из специализаций факультета водного хозяйства, где я учился, было как раз обслуживание подобной техники. Скучнейшее занятие, если вдуматься, учитывая истинные перспективы, которые открываются перед магом воды.

— Ммм, — протянула кассирша, перебирая какие-то бумаги и явно пытаясь продлить разговор. — До столицы… сейчас посмотрим. Вы, наверное, не местный? Я бы запомнила такого видного мужчину.

— Проездом, — кратко ответил я, опасаясь, что иначе наше общение затянется, а то и вовсе свернёт на иные темы. — Когда ближайший водоход?

Она чуть надула губы, недовольная моим равнодушием, но всё же ответила:

— «Тритон» будет только завтра в это же время. Прямые рейсы до столицы у нас редко бывают.

Целые сутки ожидания? За это время те, кто меня ищет, могли бы дважды прочесать весь город.

— А есть варианты добраться с пересадками? Мне не обязательно напрямую, — спросил я.

Кассирша оживилась:

— О, конечно! Через три часа отходит «Донской» до Трёхречья, оттуда можно пересесть на «Ласточку» и добраться прямиком до Синеозерска, а из Синеозерска водоходы до столицы ходят каждый день.

Отлично. Запутанный маршрут с пересадками — именно то, что мне нужно. Никто не ожидает, что я поплыву в противоположную от столицы сторону, только чтобы сделать крюк и запутать следы.

— Я смотрю, вы отлично разбираетесь в маршрутах, — заметил я с улыбкой.

Логика проста. Если она с утра до вечера сидит тут в своей кассе, то наверняка знает все сплетни.

И мой расчёт оправдался.

Она расцвела, подалась вперёд, и, клянусь, расстегнула верхнюю пуговицу блузки.

— Восемь лет в кассе, голубчик. Всё про наши реки знаю, и про тех, кто по ним плавает, тоже.

— А что с водой в городе? — между делом спросил я. — Приехал, а все какие-то дёрганые.

Кассирша осмотрелась и понизила голос:

— Третий месяц бедствие. Сначала в деревнях за рекой болеть начали, потом колодцы в городе стали опасными, — она перешла на шопот. — Городские власти молчат, но у подруги хахаль в лечебнице работает. Он говорит — на отравление похоже.

— А откуда берётся эта чистая вода в бутылках?

— О, «Кристальный источник» — компания купца Мергеля. Богатеет на нашем горе! — она скривилась. — Раньше простым алхимиком был, а теперь особняк отгрохал, охрану нанял. Говорят, нашёл родник где-то в холмах. Капитаны водоходов рассказывают, что к его пристани постоянно баржи с пустыми бутылками подходят, а уходят полными. Цены дерёт — мне на месячное жалованье только на неделю воды хватает!

— Мергель, значит… Больше никто чистой водой не торгует?

Кассирша покачала головой:

— Сунешься с такой торговлей — тут же либо стража повяжет, либо люди Мергеля объяснят, что вода зараженная.

— То есть, монополия у господина Мергеля, — подытожил я. Ценная информация.

— Абсолютная! Даже градоначальник ему в рот заглядывает. Поговаривают, они в доле.

Я кивнул. Типичная схема — одна рука моет другую, обе чистят карманы простых людей.

— Сколько стоит билет до Трёхречья?

— В третьем классе — тридцать девять рублей пятьдесят копеек, во втором — шестьдесят четыре рубля, в первом — сто девятнадцать рублей, — отрапортовала она. — В первом только одноместные каюты, вы же путешествуете… в одиночестве? — последнее слово она произнесла с особой интонацией.

Я сделал вид, что не заметил намёка, и посчитал деньги. Тридцать шесть рублей с мелочью. Даже на самый дешёвый билет не хватает.

И тут меня осенило. Вода! У меня целый фургон чистой, неотравленной воды. Здесь, где вода стала ядом, в моих руках маленький золотой рудник.

— Благодарю за информацию, — кивнул я кассирше. — Вернусь за билетом позже.

Я уже развернулся, чтобы уйти, но девушка вдруг окликнула

— Молодой человек, вы же наверняка в