Куропаткин. Судьба оболганного генерала - Андрей Гургенович Шаваев

разведки понятийным аппаратом и оценочными критериями, подробными сведениями о вооруженных силах Франции, настроении в войсках, составе и характеристике офицерского состава иностранной армии, завязанных личных оперативных контактах в военных кругах, разведывательных, вербовочных подходах лично к нему, Куропаткину, со стороны французов, попытках прямо или завуалированно получить от него информацию о состоянии русской армии, теоретических взглядах, стратегических планах и замыслах высшего командования на европейском театре военных действий, в первую очередь в отношении Германии.

ПЕРЕИГРАТЬ Куропаткина, тем более перевербовать его, получить искомую разведывательную информацию по российской сухопутной армии французам не удалось: слишком осторожен, умен, хитер и не по годам опытен оказался Куропаткин, дала свои плоды и предварительная оперативная подготовка, проведенная в Военно-ученом комитете Главного штаба и в Париже военным атташе Фредериксом. Получив от французов все, что требовалось, Куропаткин взамен не отдал ничего.

В последующем Алексею Николаевичу Куропаткину руководство Туркестанского военного округа, российского Военного министерства и лично императоры Александр III и Николай II доверят осуществить еще ШЕСТЬ важнейших разведывательных миссий оперативно-стратегического характера, из них одну нелегальную.

Глава 5

В штабе округа

Отписавшись в Главном штабе по итогам поездки в Алжир и отбыв в Шешурино положенный после длительной командировки за рубеж четырехмесячный отпуск, Куропаткин направляется для дальнейшего прохождения службы в Ташкент, где 15 декабря 1875 года получает назначение исполняющим должность старшего адъютанта штаба Туркестанского военного округа. С 21 января 1876 года состоит для поручений при штабе округа.

То есть во второй и совсем непродолжительный, немногим более года, период службы в Средней Азии он формально, если судить по материалам послужного списка офицера, непосредственно в армейских строевых частях не служит, командных должностей в батальонах, полках и бригаде не занимает, проводит время при начальстве, исполняя необременительные, связанные с делопроизводством штабные функции и отдельные поручения руководства, от повседневных боевых и дежурных забот войск далек.

Но это только если смотреть исключительно формально, только по сухим, бесстрастным материалам личного дела.

В жизни, несмотря на престижную и непыльную штабную должность, серебряный академический генштабовский значок, адъютантский аксельбант и благосклонное к себе отношение со стороны командующего войсками округа и туркестанского генерал-губернатора инженер-генерала Кауфмана, Куропаткин по-прежнему в СТРОЮ и в БОЮ.

В январе 1876 года находившийся в Петербурге по делам службы Кауфман на аудиенции у императора Александра II смог убедить самодержца в необходимости окончательно сломить сопротивление и безоговорочно подчинить Российской империи Кокандское ханство. Получив монаршее согласие, он тотчас по телеграфу отправил в Ташкент в штаб округа приказ командующим экспедиционными отрядами генералам М.Д. Скобелеву и Г.А. Колпаковскому о немедленной подготовке войсковой операции по взятию непокорного Коканда. Симпатизировавший Скобелеву начальник штаба войск Туркестанского военного округа генерал-майор Виталий Николаевич Троцкий, передавая приказ командующего, от руки дописал: «Миша, не зевай!».

Распоряжением Троцкого штабс-капитан Куропаткин прикомандирован к располагавшейся в Намангане скобелевской оперативно-войсковой группе.

В начале января 1876 года сводное формирование кавалерии и пехоты численностью 2800 человек при 12 артиллерийских орудиях под водительством Скобелева вышло на ближние подступы крепости Андижан. После тщательной рекогносцировки северной и восточной окраин города по расположению войск противника был открыт плотный артиллерийский огонь, далее начался штурм, завершившийся взятием Андижана. Уцелевшие части войск Кокандского хана, преследуемые по пятам русскими передовыми казачьими отрядами, вынужденно укрылись в крепости Уч-Курган.

Куропаткин снова в бою и в первых рядах атакующих – 27 января 1876 года он «начальствовал штурмовой колонной» из полуроты охотников и сотни спешившихся казаков при взятии Уч-Кургана. Крепость взята штурмом, противник разгромлен, захвачены пленные и пять орудий. Выйдя на оперативный простор, генерал Скобелев «не зевнул» и, ни секунды не сомневаясь в победе, 8 февраля 1876 года, опередив отряд Колпаковского, первенствовал при завладении Кокандом.

Куропаткин красочно описывал в дневнике порядок взятия одного из укрепленных населенных пунктов:

«Приблизившись ускоренными осадными работами ко рву крепости, начинали штурм чаще всего перед рассветом. Роты, назначенные для штурма, скрытно собирались против выбранного пункта… со своими лестницами и по сигналу… вылезали из окопов, вытаскивали лестницы и вместе с ними бежали к стене крепости… Требовалось добежать до рва, спустить толстым концом лестницы в ров, раскачать лестницу и перебросить тонким концом на стену. Затем надо было спуститься в ров и, карабкаясь по этим лестницам, стараться овладеть участком неприятельской стены. Часть стрелков при этом оставалась рассыпанной у контрэскарпа для обстрела противника. Лестниц ставилось сразу несколько, и наши герои, оспаривая друг у друга место, лезли по лестницам в то время, когда против них противник принимал свои меры. На атакующих сбрасывали камни, бревна, куски от стены, лили кипяток, смолу, поражали ружейным огнем, наверху стены встречали батиками, копьями, шашками».

Разведывательная миссия № 2

Высочайшим указом от 1 апреля 1876 года Куропаткина причисляют к генеральному штабу, 4 апреля 1876 года «за отличие в службе» Алексею Николаевичу присвоен чин капитана.

В мае 1876 года капитан генерального штаба Куропаткин по распоряжению командующего войсками округа генерала Кауфмана назначен главой военно-дипломатической миссии в ставшую после покорения Кокандского ханства приграничной с Россией Кашгарию для переговоров о согласовании прохождения линии государственной границы в Восточном Туркестане между Российской империей и самопровозглашенным в 1872 году государством Йеттишар. Независимый правитель горного края Якуб-бек не без видимого удовольствия стремился извлечь максимальные выгоды из положения, при котором отторгнутая им от Китая территория представляла, в силу своего стратегического географического положения, непосредственный интерес одновременно для России, Великобритании и Турции.

Мнение генерал-губернатора Туркестана фон Кауфмана по проблеме Иеттишара расходилось с позицией российских дипломатического и военного ведомств, более того, и с личной точкой зрения военного министра Милютина: в Петербурге считали, что для России «удобнее было бы, если бы в Кашгаре снова возвратилось господство китайской власти».

В свою очередь, Кауфман, справедливо полагая, что ему на месте виднее, рассуждал о возможности заключения мирных договоренностей с тем, кто на данный момент является СИЛЬНЕЙШИМ на сопредельной территории ПО ФАКТУ, то есть с Якуб-беком. Главное, прагматично рассуждал Кауфман, обеспечить безопасность границ империи, но этот вопрос можно решить только с тем, кто обладает РЕАЛЬНОЙ властью здесь и сейчас, а чем завершится очередная схватка Якуб-бека с цинскими правительственными войсками, одному богу известно.

Куропаткин не первый русский военный разведчик, выполнявший ответственное задание в Кашгарии. До него там побывали: в 1868–1869 годах – капитан генерального штаба П.Я. Рейнталь, в 1870 и 1872 годах – капитан генерального штаба А.В. Каульбарс, в 1875 году – вновь П.Я.