Десница Пращура (СИ) - Чоргорр Татьяна

— Альдира, скажи мне, а давно ли хранители снов стали немы? Ведь в сказках охотники, зачастую, беседуют со щурами, а щуры — с охотниками. Они говорят и понимают друг друга. Или это не сказки — враки?

— Нет, не враки. Так было, только очень давно. Основатели Совета Мудрых прочертили борозду, отделяющую живых от умерших. Борозда росла и постепенно стала пропастью… Спасибо, ученица, что спросила меня об этом. Позже я постараюсь ответить на твои вопросы так, как пристало учителю. А за ужином мне будет, о чём расспросить Нельмару. Или пойдём вместе, сама его спросишь? В трактире Ласмы и Груны тебе будут рады.

— Не сейчас! — мотнула головой Вильяра. — Мне пора к Нимрину.

Конечно, Вильяра очень скоро объявится на Ярмарке! Лучшее место, чтобы показаться на глаза сразу многим охотникам. После они разъедутся по домам, расскажут, что их мудрая жива и бодра. Клан перестанет чувствовать себя сиротой… Но не сегодня.

Ночь Вильяра провела рядом с больным. Песни, очевидно, шли Нимрину впрок: смертной безнадёгой от него больше не веяло. До выздоровления, как до весны, но колдунье уже не надо петь над ним непрерывно, выкладываясь в полную силу. Чужак вернулся со щуровых троп, его тело припоминает, как лечить самоё себя. Теперь Вильярина задача: поддержать его, не сбивая с толку излишним целительским рвением.

Между заботами о Нимрине мудрая успела позаботиться о себе: поесть, ненадолго сходить к Камню, отоспаться на лежанке Туньи. Лениво, медленно пробуждаясь, Вильяра с удовольствием слушала, как Рыньи развлекает Иули сказкой про похождения Канрары. Мальчишка ловко сплетал слова, подыгрывая голосом. Приятно послушать, жаль прерывать.

В ту страшную зимовку знахарка Уюни совсем не рассказывала дочери сказок. Вдалбливала ей все премудрости своего ремесла, заставляла учить, без конца переспрашивала, проверяла. В пустом, вымершем доме им отчаянно не хватало, на ком оттачивать целительские навыки. Но мать ловко плела видения, и к весне маленькая Яли знала о лечении двуногих больше, чем иные взрослые. Летом на Ярмарке она быстро добрала недостающий опыт…

А вот сказок — сказок ей до сих пор ужасно не хватает, хотя на Ярмарке их тоже немало сказывали! Это ведь не только удовольствие слушать. Это общая память всех охотников. Это прошлое Голкья, из которого тянутся следы в будущее. Досадно не различать следов, которые узнаёт любой. Для мудрой — не просто досадно: опасно. Предания мудрых точнее охотничьих сказок, но ýже, как вершина горы ýже её подножия… Эх, жаль, за собственной хворью и лечением Иули Вильяра упустила возможность, не застала старейшего Нельмару в говорливом настроении! Или ещё не совсем упустила?

Поручив Нимрина заботам Рыньи, Вильяра отправилась завтракать в трактир к Ласме и Груне. Изнанкой сна — в логово Латиры, оттуда — пешком по замёрзшему заливу.

Тропинки, лыжни и санные следы от береговых пещер быстро сплелись в утоптанную колею, которая почти не уступала тракту, проложенному мористее. Снежные стены выросли вдоль колеи, заслонили окоём, загородили от промозглого ветра, несущего с моря запахи открытой воды.

Над правой стеной, всё ближе и ближе, высились самые большие в селении купола: тот самый трактир. Вильяра поспешила свернуть в переулок — через пару поворотов поняла, что заплутала. Снежный посёлок на льду залива каждую зиму отстраивали заново. В этом году мудрая забрела сюда впервые. Ну, да ничего, сейчас попадётся кто-нибудь навстречу, подскажет путь.

Колдунья пошла медленнее и едва не споткнулась о вытянутые поперёк проулка ноги. Двое рослых, добротно одетых архан дрыхли, облокотившись друг о друга и о стену. Странное место они выбрали для отдыха! Конечно, здоровый охотник переночует под открытым небом и не кашлянет… Если перед тем не перебрал марахской травы! Вильяра наклонилась над ближайшим засоней: проверить, всё ли с ним хорошо. Арханин тут же приоткрыл ярко-золотые глаза, смерил женщину острым, не одурманенным взглядом, лениво махнул рукой в толстой рукавице, мол, проходи мимо.

— Я иду к Ласме и Груне, в трактир. Это туда? — спросила его Вильяра.

— Обратно, до второго поворота направо, потом налево, — буркнул арханин, щурясь на неё против света.

— В Снежных норах вам было бы теплее и удобнее, — подсказала Вильяра в качестве ответной любезности.

— Нам и тут хорошо. Иди уже, красавица… Ой, прости, о мудрая! Не приметил сразу твою серёжку. Наверное, ты — сама Вильяра, хранительница сих гостеприимных угодий? Позволишь нам с братом подремать тут?

Вильяра коротко кивнула, подтверждая и позволяя. Конечно, охотник ведёт себя не слишком почтительно, но не настолько, чтобы его наказывать: она же не Наритьяра Старший! Арханам на ярмарке мудрая не рада, велела всем убираться в родные угодья. Но эти двое не выглядят бродягами, скорее — почтенными купцами. Такие легко находят дом, где зазимовать… Тем более, странная прихоть: спать на снегу в переулке, ну да ладно. Второй арханин так и дрыхнет, даже ухом не повёл. Может, это он нагрузился дурманом? Но вроде, не пахнет… Вообще, оба почти не пахнут, будто недавно чистились ворожбой… Колдуны, крепкие телом и одетые тепло, один — несомненно трезвый. Нет, их здоровье — точно не Вильярина забота. Мудрая развернулась и побрела назад, высматривая нужные повороты.

Путь ей указали верный. Зажатая между стен тропа нырнула под арку: лесенка вниз, лесенка вверх — первая зала. Самая холодная, обычно она давала приют всякому бездомному и калечному сброду, но сейчас пустовала. Во второй тоже сидело не больше двадцатки охотников. Мудрую узнавали, вставали и кланялись, наперебой желали здоровья. Вильяра коротко отвечала и шла мимо. Прошла трактир почти насквозь, завершив путь в зале с большим столом посередине. Пятеро мудрых приветствовали сестру по служению, не вставая. Хозяева трактира поднялись и поклонились, Ласма придвинула к столу ещё один стул. Вильяра уселась, бросив взгляд на пустое место и полупустую плошку рядом с Нельмарой. Принюхалась, фыркнула, велела принести ей разваренную сыть и немного мясной похлёбки. Без пряностей! Альдира с другой стороны стола одобрительно подмигнул.

Нельмара скользнул по Вильяре отрешённым, плывущим взглядом, откинулся на спинку стула и с полуслова продолжил предание об одиннадцати основателях Совета Мудрых.

И голос сказителя подобен был вою метели, и плетение слов его подобно сплетению корней, и образы сказуемого, подобно морским валам, вставали перед ошеломлённо внимающими слушателями…

Вообще-то, мальчишка Рыньи сказывал живее. Зато хранитель знаний излагал стародавние события в таких подробностях, каких Вильяра отродясь ни от кого не слыхала. Она развесила уши, и даже еду, принесённую Груной, заметила не сразу… Лишь когда у неё в животе громко заурчало, и Нельмара смолк, озираясь по сторонам, будто разбуженный.

Мудрый упёрся взглядом в плошку давно отсутствующего соседа, недоумённо хлопнул ладонью по сиденью пустого стула:

— Что-то я не припоминаю, Наритьяра не говорил, куда он пошёл?

— Говорил. По нужде, — отозвался Тринара. — Давненько его нет, однако!

Мудрые переглянулись, Альдира встал и раскатисто рявкнул:

— Всё! Волею временного главы Совета, повелеваю! Больше никакой марахской травы! Мудрый, уснувший в отхожем месте, это уже полное поганство.

— Чтобы не сказать, беззаконие, — усмехнулся старейший Гунтара, скиталец по чужим мирам, которого Вильяра почти не знала.

— Сейчас я за ним схожу, и… — прорычал Альдира.

Нельмара, внезапно побледнев, начал судорожно выдираться из-за стола, путаясь в ногах и ножках.

— Альдира, он не спит, он…

— Что? — резко обернулся глава Совета уже с порога залы.

— Он… Я послал ему зов… Его больше нет среди живых.

— Что!? — вскричали все.

— Мудрый, утонувший в навозной яме, это, уж точно, полное беззаконие, — протянул Гунтара, берясь за голову. — Стоило мне возвращаться на Голкья с той стороны звёзд, чтобы застать здесь такой разор!?