Прием Чаплина - Сергей Викторович Вишневский

что службу несете справно, — задумчиво произнес император и одной рукой слегка отогнул штору. Выглянув за нее, он произнес: — И народ доволен.

— Так и есть, — взял чашку гость. — Все благодаря вашей компании.

Император взглянул на него и едва заметно приподнял одну бровь.

— «Сохранное агентство имени Матроны Всепрощающей», — начал пояснять Семен Гаврилович. — Я знаю, что изначально данная компания была организована как способ подготовки резервов на случай войны. Однако я внимательно читал устав и положения компании, поэтому и обратил внимание на пункт с чрезвычайными ситуациями.

— Вот как, — поджал губы император, делая вид, что удивлен.

— Да, и неурожай там тоже проходит, — закивал гость. — Поэтому наш удел и вошел в программу по заготовке «Государева резерва». В итоге, когда на юге был неурожай и у нас посевы побило градом, мы не остались один на один с перспективой голода. Мешки с мукой и зерном с маркировкой «Государев резерв» видели все. Люди знают, что их не забыли.

— Отрадно, — кивнул император. — Крайне отрадно такое слышать, хоть и прямого участия моего тут нет.

В этот момент с улицы донесся ломаный подростковый голос:

— За тума-а-а-а-аном ничего не видна-а-а-а…

Император покосился на шторку и спросил:

— Что там происходит?

— Народ приветствует своего государя, — спокойно ответил гость. — Если позволите, я узнаю: по поводу чего песнопения.

Слева от императора появился слуга с папкой. Мужчина сделал вид, что его не заметил и произнес с легкой улыбкой:

— Конечно, ступайте.

* * *

— Дернешься — нож в печень. Сдохнешь как собака тут. Понял?

Федор вздрогнул, поднял взгляд на лицо улыбающегося верзилы, а затем перевел взгляд ему за спину.

Парень нахмурил брови, растерянно покосился на державшего его за руку калеку и тихо, но так, чтобы хромой услышал, произнес:

— Стража.

Здоровяк обернулся, калека слегка отстранился, чтобы выглянуть из-за верзилы, и в этот момент Федор рванул.

В одно движение вырвал руку из захвата калеки и метнулся в толпу людей.

Он толкался, протискивался и не глядя стремился вглубь, надеясь, что его не станут хватать в толпе народа.

— Куда прешь!

— Ах ты ж мелкий!

Федор не смотрел, куда наступал, не стеснялся работать локтями, толкался, пер, как самоходная телега.

Вглубь! Дальше! Быстрее!

В какой-то момент он выбился к столбу, с небольшой железной тумбой. Он хотел было протиснуться дальше, но его резко толкнул в грудь стражник.

— Куда прешь⁈ Дальше ходу нет!

— Так, а я это… — растерялся парень и быстро глянул назад. — Мне дальше надо…

— Всем надо! Дальше только благородной крови и чинушам, — отрезал стражник.

Федор оглянулся назад, после чего постарался сделать максимально жалостливый вид.

— Дядь, ну очень надо. Вопрос жизни и смерти!

— По хребту тебе дубинкой надо! — рыкнул стражник. — Вам черни только волю дай — императора на кусочки порвете! Вали отседа!

Стражник снял с пояса дубинку, но парень тут же попятился.

— Ну, нельзя так нельзя. Тута же можно? — спросил он.

Стражник хотел было сплюнуть, но вовремя остановился и вовремя одумался, сообразив, что хотел плюнуть на спину полного мужчины в дорогом костюме.

Не став спорить, он молча отвернулся от Федора и встал боком, демонстративно поглядывая на остальных. При этом руку с дубинки он не убрал и нет-нет, да косился на Федю.

Тот наконец перевел дух, пристроился рядом с тумбочкой и поглядывал на людей.

Тут были и дорого одетые мужчины в костюмах. И дамы в платьях. Была и простая чернь, что с восторженным выражением лица вглядывалась дальше.

Страх, что его может снова схватить та парочка, отступил, но не надолго. Быстро пришло понимание, что толпа тут вечно стоять не будет. Все начнут расходиться, и тогда эти двое могут попытаться схватить его.

— Император!

— Всемилостивейший Государь!

Крики и гомон поднялся резко. Люди качнулись, и стражник выхватил дубинку. Ему пришлось пару раз приложить по телу особо рвущихся посмотреть на правителя.

— Стоять собаки! Не пущу! — перекрикивал он гвалт.

Федор от неожиданности и напора людей забрался на стальную тумбу и обхватил руками столб.

Взглянув на толпу сверху, как на бушующее море, Федор заметил здоровяка. Тот, словно айсберг, пер среди волн в его сторону.

Парень растерялся, глянул на стражника, что продолжал орать. К нему подключились еще двое. Втроем им удалось сдержать напор людей, орудуя дубинками.

«Не до меня им!» — мелькнула мысль в голове подростка, а следом пришла другая: — «Бежать!»

Куда бежать и как это сделать — Федор не понял. Море людей, что перли вперед, отрезали выходы.

«Прятаться! Я же как вывеска в мясном ряду!» — мелькнула следующая мысль, но спуститься было уже некуда. Толпа уплотнилась настолько, что не то что встать — плюнуть было некуда.

«Надо, чтобы на меня смотрели!» — спустя пару секунд возникла идея.

Только вот что делать, чтобы огромная толпа людей смотрела на тебя, а не на императора, парень не знал.

Именно поэтому Федор выпрямился, набрал полную грудь воздуха и сделал единственное, что пришло в голову — затянул протяжную заученную наизусть песню:

— За тума-а-а-а-аном ничяго не видна-а-а-а…

Голос у него был не басист, не под эту песню, но из-за многолетней практики удавалось попадать в ноты и петь довольно громко.

Голос молодого парнишки, что уже начал ломаться, подействовал. На него смотрели с удивлением или возмущением. Большинство, конечно, смотрело с растерянностью и непониманием, но это дало свой эффект.

Толпа перестала переть, и до всех дошел крик стражи.

— Стоять сучьи дети! Нельзя!

— Стоять, а не то огнем пожгу всех к едрене матери!

Федор не останавливался и продолжал петь. Толпа немного отхлынула, и теперь вперед, чтобы увидеть императора, никто не пер.

— Слазь! — просипел здоровяк, схватив парнишку за штанину. — Быстро!

— Тильки видна-а-а-а дуба залато-о-о-ого… — не обращал внимания Федор.

Сиплый перехватил парня за щиколотку и попытался дернуть, но Федор схватился руками за столб и не собирался сдаваться.

— Слазь, кому говорю! — рыкнул на него здоровяк, за спиной которого появился тот самый Хромой.

— Не трожь меня, убийца! — выкрикнул Федор, прервав песню. — Люди! Помогите!

Тут наконец на парня обратил внимания стражник.

— Ты! — указал он дубинкой на Сиплого. — А ну руки убрал! Кто такой⁈

— Господин, — тут же вылез вперед