Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

мы с Фрэнком поженились, – сказала она. Наверное, этого достаточно. Разве нет? Но Сабрина не спускала с нее выжидающего взгляда. – Мы полюбили друг друга. Еще в школе, в старших классах. А потом… – Господи, до чего же неловко. Она замолчла, но тут выскочила Мари-Лаура:

– Да всем известно было, Фрэнк в Аманду по уши втюрился. Они вообще как Ромео и Джульетта были, только с жареными цыплятами.

Мари-Лаура заработала взрыв хохота, а с Аманды слетело все напряжение. Но Мари-Лаура никогда не умела вовремя остановиться:

– Роман у них какой-то странный был, – с энтузиазмом продолжала она. – Мы думали они, типа того, родственники, но, видно, их предки, те, что в родстве состояли, сто лет назад жили, так что сами они друг дружке – седьмая вода на киселе.

– Фрэнк и Аманда очень друг другу подходили, – перебила ее Нэнси и строго посмотрела на свою барменшу. – Я была очень рада, когда они стали встречаться. Аманда была чудесная девушка… она и сейчас тоже…

О боже! Аманда уставилась на свое печенье, мысленно заклиная их всех закрыть эту тему. Нэнси, может, тогда и была довольна или хотя бы с легкостью притворялась, но ее собственная мать и Мэй счастливы вовсе не были. Мэй пыталась утащить Аманду за собой в колледж, а на учебу зарабатывать любой работой – пусть и самой грязной, лишь бы хорошо платили. Сама Мэй и кровь после убийств для полиции отмывала, и «экзотические» танцы отплясывала. Узнав о том, что Аманда встречается с Фрэнком, Мэй расхохоталась: ты, сестричка, стыдливо как-то против матери протестуешь. Но, когда они с Фрэнком решили пожениться, снисходительности Мэй пришел конец – она была в ужасе: «Ради своего Фрэнка и ради жареных цыплят ты себе жизнь поломать решила!» Высказывалась она на эту тему настойчиво и громко, даже говорила, что оплатит аборт, который, как Мэй прекрасно знала, Аманда никогда не собиралась делать. При этом сестра столь же громогласно требовала объяснения, каким образом Аманда, которой она, Мэй, тысячу раз рассказывала про все возможные и невозможные противозачаточные средства и меры, ухитрилась так глупо вляпаться.

Реакция матери была спокойнее, но много страшнее. О свадьбе она ничего не сказала, ничего не сказала даже о Фрэнке. Но мать вообще говорила мало. В семье Мор предполагалось, что все важное должно быть понятно и без слов. С замужеством и Фрэнком был как раз тот случай, когда о правилах, которые Мэй, видимо, всосала с молоком матери, Аманда даже не подозревала. Когда после короткого медового месяца в Сент-Луисе они уже подъезжали к дому, Аманде страшно захотелось писать. На главной улице тогда еще не было ни бара, ни кофейни, ни магазина для рукоделья, так что зайти было некуда. Вот она и попросила Фрэнка притормозить возле «Мими».

– Ты уверена?

Почему он спрашивает, Аманда не понимала. Что за вопрос? С чего бы им туда не заехать?

Машина остановилась перед «Мими», и Барбара вышла на порог. Аманда ринулась в дверь – поцелуи подождут, но сначала надо срочно пописать. Но, шагнув вперед, мать загородила ей вход.

– Нет.

– Что ты имеешь в виду? Почему нет? – Аманда до сих пор помнит свое наивное удивление.

– Нет значит нет. Ты, Аманда, теперь с «Фрэнни». а фамилия твоя теперь Погочиелло. И значит, отныне дальше крыльца ты здесь не ступишь.

Оторопев, Аманда замерла:

– Не может быть! Ты шутишь?!

– Это не мои правила, Аманда. Так издавна заведено. И ты об этом должна бы знать. Или ты думала, что будешь как дома и в «Мими», и во «Фрэнни»? – По лицу дочери Барбара не могла не увидеть, что именно так Аманда и думала. – Ты или с «Мими», или с «Фрэнни», и если ты с ними, то сюда тебе входа нет.

Плечом она теснила дочь от двери, но Аманда все же попробовала проскочить мимо.

– Мама, перестань, мне же только в туалет. Это какая-то ерунда!

Барбара не двинулась с места. Постояв секунду в остолбенении, Аманда повернула назад. Не шевельнувшись, Барбара смотрела, как она садится в машину.

– Можем попробовать заехать в хозяйственный магазин, – пробормотал Фрэнк.

Аманда рухнула на сиденье и, так и не убрав ноги в салон, не отрывала взгляд от «Мими»:

– Она меня туда не пустила.

– Конечно, не пустила. С чего бы ей тебя туда пускать? – Он посмотрел на нее, и Аманда почувствовала, что чем-то его разочаровала. Фрэнк понуро уставился на руль: – А ты думала, она тебя пустит?

Не проронив больше ни слова, Фрэнк поехал к своим родителям. Там Аманда бросилась в туалет, а он вошел только после того, как минут десять просидел в машине один. Фрэнк в ней засомневался – ей тогда это было непонятно и дошло только много позднее. Он-то воображал, она за него с открытыми глазами замуж пошла, а тут вдруг обнаружил, что она о последствиях и не подозревала. Он придумал себе жену, которая всем ради него пожертвовала, а она у него идеал отобрала и взамен подсунула просто безмозглую дурочку.

Аманда так никогда ему и не сказала, что все равно вышла бы за него замуж, даже если бы все знала. Ей было девятнадцать лет, и Фрэнк дал ей все, чего она хотела: любовь, заботу, надежность, уверенность в будущем. Но разве в девятнадцать лет кто-нибудь знает, что нужно на самом деле? По крайней мере, ей повезло. Вслепую или нет, но благодаря мужу она нашла только все лучшее. Аманда посмотрела вокруг: рядом друзья, дети, Нэнси, которая теперь успокоилась и улыбается ей через стол. Мать с сестрой – ее прошлое. А это – ее настоящее.

– Ромео и Джульетта, – просияла Сабрина. – Боже, как романтично! И теперь это твоя жизнь.

Она обвела рукой сидящих вокруг стола. Аманда кивнула.

– Да, это моя семья, – подтвердила она, думая о Фрэнке, но обращаясь к свекрови. – Я их ни на что не променяю.

У всех вырвался дружный вздох восхищения, и под их умиленными взглядами Аманда смутилась. Однако Сабрина быстро положила конец сантиментам. По ее изменившемуся голосу и жестам стало понятно – семейную идиллию она разыграла перед камерой.

– Нам нужно какое-то помещение, чтобы брать интервью, – деловито сказала она. Аманда, есть у вас какой-нибудь офис? Для звукозаписи лучше всего подойдет маленькая комната. Мы даже можем сами разобрать кладовку.

* * *

– Отлично! – Сабрина одобрительно закивала, войдя в крошечный офис, где не было даже окна и где Аманда и Нэнси вели бухгалтерию «Фрэнни». Болтая ногами, она уселась на стол, за которым Аманда обычно рассчитывала зарплату, а