Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

Теперь или пан, или пропал. Джей терпеть не может «Блестящий дом» и все, что с ним связано. Его бесят и тысячи ее подписчиков в Инстаграме, и бесконечные предложения делать рекламные посты и участвовать в фотосессиях, которые отовсюду сыпятся на нее и даже на детей; и необходимость постоянно просить няню Джессамин посидеть дополнительное время с Мэдисон и Райдером. Деньги, которые Мэй зарабатывает, эти часы покрывают, но он все равно возражает – говорит, не в деньгах дело. А в чем еще, если не в деньгах? Сейчас каждый раз, как он утром уходит из дома, Мэй отнюдь не уверена, что вечером у него все еще будет работа. Но если у нее с «Кулинарными войнами» получится, то бояться ей нечего. Она справится, сама всю семью на плаву удержит. Но Джея этим не проймешь.

Она выдавила из себя ноту энтузиазма, будто ждала, что ее новость его обрадует:

– Видишь ли, я, может, какое-то время с «Блестящим домом» дела иметь не буду, но позвонила моя сестра. «Кулинарные войны» делают в Канзасе программу о ресторане нашей матери. Аманда и мать просят приехать им помочь.

Пока она говорила, Джей взял бокал – то ли пил шампанское, то ли делал вид. Его брови поползли вверх, он шумно выдохнул и со звоном резко поставил бокал на стол. Физиономия у него была такая, что Мэй ясно видела: он не верит своим ушам. Ничего не выражающим голосом он сказал:

– Значит, они хотят, чтобы ты приехала участвовать в очередном реалити-шоу?

Весь его вид выражал бесконечное презрение к миру, частью которого стала теперь Мэй.

– Но мама действительно хочет, чтобы их снимали. – Вот гад! Он радоваться за нее должен. Это же чудо, что она может вернуться на телевидение, да еще безо всякого перерыва. Должен уважать ее за готовность схватить удачу за хвост. Он когда-то именно за это ее и любил. Любил ее энергию в их консалтинговой фирме, ее идеи собственного бизнеса, любил за то, как она этот бизнес запустила, хотя Райдеру тогда едва-едва год исполнился, за то, как быстро она все раскрутила: сразу получила контракт на книгу, научилась убеждать людей следовать ее мнению, ее советам, стала, что называется, инфлюенсером, создала себе имидж, репутацию, чуть ли не мини-империю.

А теперь он только одного хочет: чтоб она все бросила и остановилась. Она еще пока надеялась сквозь все его новое недовольство достучаться до давнего Джея:

– Джей, и для меня время самое что ни на есть подходящее! «Блестящий дом» узнает мне цену, а не узнает – у меня в любом случае появится отличный козырь. Ты же сам знаешь, когда работаешь, найти работу всегда легче.

Он был готов испепелить ее взглядом. Мэй – увы, с опозданием, – поняла: в ее словах он слышит только очередной упрек, нападки на его мечту послать все ко всем чертям. Она поспешила сменить тему:

– А сестра после смерти Фрэнка вообще ничего не делает. Застряла в своей дыре – изо дня в день одно и то же. Приеду – смогу помочь ей выбраться из ее болота.

На этот раз лицо у Джея передернуло:

– Давай лучше начистоту. Тебя сегодня из твоего телешоу турнули, а твою сестру, к которой ты шесть лет носа не показывала, наоборот, в телешоу пригласили. Вот тебе вдруг и приспичило ринуться домой, чтобы принять участие в ее шоу. Не надо мне про помощь Аманде мозги пудрить – я вранья не люблю. Чушь это, я тебя насквозь вижу. – Он отпихнул от себя тарелку. – Чушь! Ты ведь уже обещала им приехать? Обещала? И билеты уже взяла? а меня ты спросила? Согласен я отпустить детей болтаться неизвестно где вокруг съемок? Вот что ты мне на самом деле сказать хочешь! Зуб даю, ты уже и чемоданы собрала. Признайся, собрала? Ну скажи, попробуй скажи мне, что еще и не думала собираться!

Мэй искоса глянула на шкаф в холле, куда она затолкала собранные чемоданы, и почувствовала, как лицо залила краска.

– Да, я построила планы, потому что нам действительно надо ехать. У матери, у сестры наконец появилась отличная возможность поправить дела. Ты же не спрашиваешь, держатся они на плаву или нет! а если для меня это тоже шанс, что с того? Да, я купила билеты. И Джессе я заплачу – она с нами едет. Тебе вообще не о чем беспокоиться. Тебе же лучше, у тебя время будет без детей своими делами заняться.

– Ты едешь в Канзас. Ты берешь детей. Чтоб и их в реалити-шоу запихать. А меня ты о чем-нибудь спросила? – Джей поднял голос. – А что, если бы я сегодня допоздна работал? Проснулся бы и нашел твою записку? – Он оттолкнул стул и поднялся. – Ненавижу все это! Ненавижу, что я последним обо всем узнаю! Мне претит, что ты и детей в свои дела впутываешь, все эти твои приторные картинки, мемы из аэропорта: «любящая мать путешествует с детьми»! Или что ты еще там в Инстаграм засунешь? а потом отправишь их подальше болтаться с Джессой в каком-то незнакомом городе, пока ты из кожи вон лезешь в погоне за своей долбаной популярностью. У тебя и так до фига подписчиков. Когда только этому конец наступит?!

– Ни за какой популярностью я не гонюсь. Это способ книги распродать, новые контракты получить и деньги заработать на квартиру, на няню и на частную школу. Так-то вот.

– За квартиру и за няню ты, Мэй, не одна платишь. Мы за них вместе платим, мы! Это наши дети. У нас есть сбережения. Их, на мой взгляд, лучше бы потратить, чтобы нам обоим о жизни подумать. Потому что оба мы в тупике.

– Никакого тупика нет. У нас здесь прекрасная жизнь. Ты просто не хочешь это увидеть.

– Я твою «прекрасную жизнь» не вижу, потому что вечно торчу на работе, а домой только спать прихожу.

– Миленький, ну потерпи немного. И дома ты будешь, и вместе мы будем. Надо только сейчас еще немножечко поднапрячься, потом станет легче. Тут ничего нового нет – так жизнь устроена. Сначала пашешь – потом дивиденды получаешь и пенки снимаешь.

– Или сначала пашешь – потом помираешь. Может, ты как канзасский первопроходец. Может, тобой до сих пор твой канзасский заряд движет. Но некоторым из нас нужно время, чтобы понять, что им от жизни нужно, для чего мы работаем и на что зарабатываем.

– А некоторые знают, что шанс нам чаще всего выпадает только один, что другого случая жизнь не даст.

Они пришли к