Простой советский спасатель - Дмитрий Буров

принялись опрашивать толстопуза с женой. Дама все еще что-то утробно вещала, но уже слабее. Видать устала изображать гудок.

Мужик вдруг возмущенно замахал руками, а лицо его дородной спутницы налилось краской. Милиционеры терпеливо что-то повторяли, слушали, но не записывали. «Склоняют к добровольному признанию, что ли? — мелькнула мысль. — Ну, а что. В море полез сам? Сам! Часы и колечки не снял тоже сам? А как же! Значит, кто виноват? Правильно, потерпевший! Украшения спали, такое бывает. Да и ремешок у часов расстегнулся и все, тю-тю. Ищите у другого берега через год».

И тут такой я весь в белом. Видел, мол мужика плешивого и пацаненка. Мужик на потерпевшего в воде цеплялся. А пацан за бумажной пилоткой бегал, и почему-то она упала как раз в то место, где у плешивого обувь стояла. И почему-то мальчишка утащил бумажку с собой, а не выкинул испорченную панамку в мусорку.

Ну да, законом не запрещено обниматься с полуголым мужчиной в море. Если причина убедительная. Тонешь там, или еще что. но вот почему мальчишка не выкинул бумажку. Что скажете Ватсон? Ничего, Холмс. Я не следак, в детективах не разбираюсь. Пожалуй, повременю, понаблюдаю за обстановочной на пляже. Поищу этих двоих, вдруг и правда воры да еще и в сговоре?

В милицию я всегда успею. А вот из милиции выпустят ли — вопрос! Свидетель я ненадежный, как выясняется. Все что видел, спокойно можно опровергнуть и списать на мою бурную юношескую фантазию. А стражам правопорядка нераскрытая кража на территории участка, ох, как не нужна! И будут они топить за то, что потерпевший сам виноват, к бабке не ходи! И ведь добьются своего, я в этом не сомневаюсь!

На вышку, тяжело ступая, взобрался Кузьмич.

— Ну, что, орлы? Как дела? Видели что? — Кузьмич мотнул головой в сторону парочки и милиции, вытянул из кармана пачку «Примы» и закурил.

Я сглотнул, организм учуял запах табака. Безумно захотелось курить, даже кончик носа зачесался. Но я сдержался и не попросил Сидора Кузьмича угостить сигареткой. Не бывает так, чтобы н курящий парень вдруг ни с того, ни сего от хорошей жизни закурил. Стрессов и трагедий не было. а спортсменам курить не полагается, тренер не разрешает. Приучать себя к вранью и пряткам не хотелось, проще было перетерпеть вредную привычку из другой жизни.

Я так и не смог бросить курить. А Галка моя смогла. Когда решили, что пора уже и о детях задуматься, она просто перестала курить. удивительной силы и характера была женщина. Всегда говорила, слабости у человека в его голове, так же как и сила. «Кто хочет тот ищет возможности, кто не хочет — ищет причины», — любимая присказка моей жены. Я пока не знаю, чего хочу от этого мира, нового тела и жизни. Поэтому воздержусь.

— Да ничего мы не видели, — откликнулся Женька. — Правда, Лех?

Кузьмич перевел на меня взгляд вкусно затягиваясь сигаретой. Я сразу понял, что он меня читает как открытую книгу. Ну еще бы, я для него — салага двадцати лет. а он матерый «сундук», через него таких как я прошла не одна сотня в морфлоте.

Я скосил глаза на Женьку, размышляя, стоит или нет делиться с Кузьмичем своими подозрениями. Мичман без слов все понял.

— А сгоняй-ка ты Жека, за лимонадом!

— Так вода есть, — друг предпринял неудачную попытку откреститься от миссии по добыванию воды. Но не тут-то было.

— Купи «Байкал», две бутылки, — Кузьмич протянул Жеке рубль. — На сдачу два крем-брюле себе и другу.

Женька вздохнул, деньги принял и уже веселее скатился по лестнице с вышки на пляж. Снизу послышался его голос, не теряя времени, товарищ принялся улыбаться девчонкам на право и налево и юморить. Хороший раньше был рубль: две бутылки "Байкала" — семьдесят копеек, два крем-брюле по пятнадцать — итого тридцать. А если фруктовое взять так и сдача останется.

— Что видел? — садясь на стул, спросил Кузьмич.

Глазастый черт. Да и по лешкиному лицу видимо всё, как по раскрытой книге, читается.

— Не пойму, что, но что-то видел, — облокачиваясь на перила, поделился я.

И рассказал Сидору Кузьмичу все, что видел. Или не видел, а нафантазировал. Короче, все свои догадки и размышления. Помнится, была у нас похожая история. Милиция еще была милицией и активно начала действовать только после волны многочисленных нечаянных утоплений.

Опрашивали всех, и нас том числе. Хотя мы давно уже не сидим на спасательных вышках. Оперативный дежурный принял звонок, мы вышли в море спасать. Сигнала не было, возимся на базе, чиним технику, занимаемся своим спасательным хозяйством.

На вышках все больше молодые пацаны, которых нанимают хозяева баз отдыха первой линии. На оборудованном пляже вышка со спасателем обязательно должна быть. Правда, я никогда не понимал, как загорелый мальчишка с одним спасательным кругом должен суметь кого-нибудь спасти? Утопленники возле берега редко тонут. А доплыть на руках вряд ли успеешь. У них же даже весельной лодки в распоряжении нет.

Так что сидят они там чисто для проформы и для галочки в бумажках проверяющих. По факту — все сигналы поступают оперативному дежурному, а уж он распределяет, что и кому: пожарной части, муниципальному или федеральному МЧС. Федералы — это как раз мы: спасатели на воде.

Короче, трясли всех. И выяснили одну схожую деталь. В море к человеку подплывал человек, которому вдруг становилось плохо. Якобы, судорогой ногу сводило. Просил о помощи. Будущий потерпевший соглашался. И вот вместо того, чтобы перестать истерить, все-таки рядом люди, спасут при необходимости и спасателям сообщат, мошенник вдруг начинал вести себя неадекватно. Стонать, хватать добровольного помощника за плечи, за руки, буквально вешаться ему на шею.

Спустя пару минут приступ боли проходил, он вежливо отказывался от дальнейшей помощи и уплывал к берегу. А на берегу вытаскивал из кармашка, пришитого изнутри к трусам, добычу, прикапывал ее в песок и спокойно уходил. Сообщник тут же под незамысловатым предлогом — кепка улетела или там мяч из рук выскользнул — забирал кладку и уходил в другую сторону.

Никто из отдыхающих на подельников никогда не обращал внимания. Поймали их из-за жадности. Выбрали парни двоих хороших барашков: толстые цепи, кресты на пузе, перстни на пальцах. Но плюнули на меры безопасности, понадеялись на собственную удачу. Решили по-быстрому управиться, и не стали заморачиваться расстоянием между жертвами.

К тому времени милиция уже пустила своих ряженых наблюдать за курортниками и происшествиями на городских пляжах. Вот одному лейтенантику и показался подозрительным ничем не примечательный парень, которому стало плохо в море. А через полчаса