A&B - Tais

полу — поросшая мхом земля вперемешку с мусором: осколками стекла, звеньями цепей, железными прутьями, бычками, пластиковыми пакетами, картонными коробками и прочим. Свет почти не пробивался через грязные мутные стекла, из-за чего здесь даже при свете дня было темно. В некоторых местах протекала крыша, и можно было видеть, как капля за каплей на землю падала вода. На стенах красовались плоды народного творчества — граффити.

Араки прошел в самый дальний угол здания, надеясь найти в полумраке вторые ворота, но их там не оказалось. Вход был только один. Он сам по глупости загнал себя в ловушку. Раздался скрежет ворот. Хиро боялся обернуться. Спрятаться ему здесь было негде. Бежать тоже больше некуда. Это конец. Раздался звонкий женский смех, отражаемый эхом в пустом помещении. У Араки внутри все похолодело.

— Попался, — смеясь, крикнула девушка.

Она шла впереди, за ней те же четверо парней. Они закрыли ворота за собой. Двое остались сторожить единственный выход. Остальные пошли на Араки. По пути один поднял старую длинную арматуру. Все пятеро противно посмеялись. Хиро отошел вплотную к стене. Приближались они медленно, специально стараясь нагнать на свою жертву больше страха. Араки уже не просто боялся, он был в полной панике. Судорожно он перебирал варианты спасения в своей голове, но ни один ему не казался реально осуществимым. И вот расстояние между ними сократилось до пары метров. Тот, что с арматурой, осмелев, решил нанести первый удар. Он замахнулся, целясь длинным прутом в лицо, но Араки успел выставить руку и схватить прут. Руке было больно, от удара ладонь прижгло, но терпимо. Второй парень в этот момент незамедлительно ударил Араки в живот ногой. Отвлекшись на парня с прутом, Хиро его не заметил. Согнувшись от внезапной боли пополам, он отпустил прут. Другой схватил Хиро за волосы и нанес удар коленом по лицу. Хиро вскрикнул от боли, но этот вскрик будто еще сильнее раззадорил нападавшего, он повторил удар, а потом еще раз и еще. Из носа Араки пошла кровь. Оливия, та девушка, стояла неподалеку, и мерзко хихикала, с нескрываемым удовольствием смотря за действием. Собрав волю в кулак, Араки одним резким движением встал и отпихнул одного парня. Он хотел бежать. Ноги плохо слушались, голова кружилась, но страх перед неминуемым придал ему сил. Он рванул к воротам, не задумываясь о том, что будет делать с двумя другими, охраняющими выход. Девушка засмеялась еще громче, уже просто заливаясь смехом. В руке она держала что-то небольшое черного цвета. Араки уже казалось, он далеко отбежал от них, и что они никак не догонят его, но в действительности их отделяло лишь метров пять. Все так же смеясь, Оливия направила это что-то на Араки и нажала небольшую кнопку с боку. Из небольшого продолговатого предмета выскочила тонкая проволока-леска и впилась в ногу Хиро. Секунда и его скрутила нестерпимая боль, казалось, что позвонки вот-вот лопнут, а мышцы всего тела сокращались в ужасных судорогах. Он свалился на сырую землю.

«Что это? Что… это…такое?»

Ее смех нагонял еще больше страха на беднягу, будто одной боли мало. Так смеется сам дьявол, отправляя грешников на адские муки, но в ее собственных глазах все было иначе. Все, что она делает — правильно. Она наказывает зло, маньяка, убийцу. Вся эта жестокость оправдана ее благими, почти святыми, намереньями защитить других. С той же уверенностью инквизиторы сжигали ведьм. С той же уверенностью и одержимостью. В руке она держала электрошокер уже запрещенной для использования марки из-за слишком сильного разряда, часто приводящего к смерти. Она вновь нажала кнопку, и вновь Араки пронзила боль. Он кричал, но не в силах был уже даже пошевелиться.

Почувствовав, что Араки больше не представляет опасности, все брезгливо выкинули подобранные «орудия». Да и сбежать у него точно теперь не выйдет, поэтому и выход оставили без охраны.

Парень по фамилии Новак схватил ее за руку, в которой она держала шокер. Он был самым щуплым из всех, маленького роста, ничем не выделяющийся, разве что странным вытянутым профилем лица, слегка напоминающим крысиную морду. А малюсенькие глаза, глядящие вокруг с прищуром, делали это сходство только сильнее. Но, несмотря на свою совсем неблагообразную внешность, одет он был с иголочки. Школьная форма идеально облегала, ни складочки, ни пятнышка. Волосы старательно уложены и зачесаны набок. Безупречный ухоженный вид придавал ему некоторый лоск, что сглаживало изъяны. Не очень внимательный человек даже может принять его за красавца. Однако даже такой человек сразу изменит свое мнение, после того как тот заговорит. Для парня голос его был слишком высокий, слишком визгливый. Услышав этот голос впервые, каждый невольно морщился, настолько он был неприятен.

— Мы так недоговаривались. Оли, перестань! — крикнул он, девушка злобно одернула руку и смотрела на него. — Ты же его так убьешь! Сдурела?! — Парень еще сильнее повысил голос.

— И что с того? Этот мусор это заслужил!

— Совсем конченная? Я пособничать убийству не хочу!

— Эй-эй! Ребят, ну к чему эти пустые ссоры? — в разговор влез парень с темновато-рыжими волосами по фамилии Шарифов. Улыбка не сходила с его лица. Вот его без зазрения совести можно назвать настоящим красавцем. Природное обаяние, приятная внешность, глубокий низкий голос, прекрасно сложенное тело — все это было. И пусть ухаживал он за собой не так тщательно, как его друг, выглядел он в разы лучше. Эта небрежность — взъерошенные волосы, чуть мятая рубашка, легкая щетина, даже придавала ему особый шарм.

— В смысле, пустые? Дэн, посмотри, что она творит?

— А что такого? — Хищная надменная улыбка сильнее расползалась по его миловидному лицу.

— Что такого? Она его убьет!

— Ну и?

— Ну и?! — Новак перешел на противный визг, похожий на поросячий. — Вы совсем с ума сошли! Я ухожу!

— И куда ты пойдешь?

— Да какая разница! Я не хочу этого видеть.

Парень направился к выходу. Шарифов едва заметно кивнул другому парню, более крупному и более послушному. Тот, как по приказу, скрутил паренька.

— Слушай, ну давай тут без этого. Мы начали это вместе и закончим вместе. В конце концов, как мы можем быть уверены, что ты не на его стороне. Может, ты побежишь сейчас в полицию, — он говорил медленно и будто лениво.

Новак испуганно глядел на своего рыжеватого друга. Они были знакомы с раннего детства, буквально выросли в одном доме, соседи по парте с первого класса, лучшие друзья. Никому он не доверял больше, чем ему, но что же такое происходит? Эта злая улыбка, это выражение лица, даже тон голоса,