Вслед за героями книг - Борис Бродский

Богатые вельможи щеголяли в одеждах, сплошь покрытых драгоценными камнями. Известно, например, что во время крестин королевского наследника, будущего Людовика XIII, в 1606 году на короле Генрихе IV было тридцать две тысячи жемчужин и три тысячи брилллиантов, а на маршале Басомпьере – 50 фунтов жемчуга. На герцоге Букингемском был костюм, усеянный бриллиантами на полмиллиона франков. За эти деньги в ту пору можно было купить целую провинцию.

Многим дворянам приобретать драгоценности было не по средствам, и они из тщеславия приказывали художникам изображать на своих портретах множество бриллиантов.

Д Артаньян успел прискакать в Парижскую ратушу, когда бал только начинался, и вручил королеве её подвески. Дюма пишет, что за услугу королева подарила д’Артаньяну дорогое кольцо и разрешила ему поцеловать руку.

То, что д Артаньян пользовался милостью у Анны Австрийской, подтверждают и современники. Он не только в романе, но и в жизни, вероятно, не раз получал от неё дорогие подарки. Но то, что королева протянула гасконскому дворянину руку для поцелуя, представляется весьма сомнительным. Анна Австрийская выросла в Мадриде и до самой своей смерти оставалась верной испанскому этикету. В Испании прикосновение к священной особе королевы считалось тягчайшим преступлением, за которое полагалась смертная казнь.

Известен случай, когда некий вельможа освободил от стремени ногу королевы, упавшей с лошади. И хотя он спас королеву от неминуемой смерти, ему тут же пришлось бежать из страны, спасая свою жизнь.

Королевская карета

«В полночь раздались громкие крики,- пишет Дюма. – Это король ехал по улицам, ведущим от Лувра к ратуше, которые были ярко освещены цветными фонарями».

Король, очевидно, ехал на бал в карете. В те годы карета ещё была новшеством. Тяжёлый деревянный кузов, похожий на огромный неуклюжий ящик, подвешивался на ремнях к специальным выступам, укреплённым на осях колёс. Кузов и колёса были покрыты затейливой резьбой, позолотой и эмалью, а сбруя отделана чеканными серебряными бляшками. В карету попарно впрягали шесть или восемь лошадей.

Козел ещё не было, и кучер сидел верхом на одной из лошадей. Сзади на особом выступе, запятках, тряслись два рослых лакея в ливреях с вышитыми королевскими гербами.

Кареты в XVII веке не имели ещё так называемого поворотного круга. Поэтому, прежде чем повернуть, карета описывала огромную дугу. Рессор тоже не было, и на каждой рытвине седока больно встряхивало. Когда же лошади пускались рысью, у пассажиров начиналась морская болезнь, как при сильном шторме. Поэтому кареты служили не столько для путешествий, сколько для парадных выездов.

Кареты были ещё редкостью. На бал в них приезжали лишь король и самые знатные гости. Дамы и господа рангом пониже прибывали в портшезах, небольших носилках-будочках, в которых на мягком, обитом шёлком сиденье восседал пассажир. Портшез поднимали и несли двое слуг.

Бал в ратуше

«На следующий день весь Париж только и говорил, что о бале, который городские старшины давали в честь короля и королевы».

Ратуша – это здание городского самоуправления. В средние века в ратушах обычно собирались выборные городские старшины, вершившие дела города.

В отличие от других средневековых городов, Парижская ратуша была не городским советом, а лишь местом, где парижские купцы обсуждали свои дела, устанавливали цены, совершали сделки.

Отдавая должное парижским толстосумам, король, королева и весь королевский двор снисходили до посещения бала в ратуше. Польщённые визитом купцы не стеснялись в расходах.

Это очень нравилось королю, жадному до развлечений, но стеснённому в деньгах.

Здание Парижской ратуши за несколько веков своей истории много раз перестраивалось. Незадолго до приезда д Артаньяна в Париж к ней был пристроен обширный зал, тот самый, в котором давался описанный в романе бал.

Ратуша стояла на Гревской площади. Эта площадь примыкала к берегу Сены. Сюда к десяткам небольших пристаней прибывали купеческие суда. Каждая пристань имела свою «специальность»: к одной причаливали барки с овощами, к другой – шаланды с рыбой, к третьей – с мясом. Была пристань «суконная», «шёлковая» и другие.

У причалов располагались склады товаров; а на самой площади шли ряды деревянных навесов, где эти товары выставляли для продажи.

Под одним из навесов был установлен эшафот, где казнили преступников.

Мерлезонский балет

На балу в ратуше гости танцуют мерлезонский балет.

Для нас балет – это особый вид театрального искусства. Но в XVII веке балетом называлось нечто среднее между современной игрой в шарады и маскарадом. Эта была пантомима с музыкой и отдельными танцевальными номерами, которые исполняли одетые в маскарадные костюмы придворные кавалеры и дамы.

Впервые профессиональные актёры были введены в балет композитором Сюлли. Произошло это значительно позже событий, описанных Дюма.

Любопытно, что первые актёры должны были надевать одинаковые с придворными костюмы и не снимать маски. Делали это для того, чтобы актёров нельзя было отличить от остальных участников празднества.

В романе король представлен ловким танцором. В действительности Людовик XIII танцевал плохо и танцев не любил, в отличие от своего сына Людовика XIV, который ежедневно брал уроки танцев с самого детства и до глубокой старости.

Парадный костюм

Парадные туалеты XVII века придавали гостям вид чопорный, важный, и пышный.

Рёбра и талию женщин стягивал корсет на металлических планках. От этого верхняя часть туловища становилась похожей на рюмку. Юбка напоминала колокол. Чтобы сделать её по возможности шире, вокруг бёдер подвязывали круглую подушку, с которой спускался проволочный каркас. На него, как на абажур, натягивали материю. Надеть это платье могли только с помощью двух человек. Такой же каркас имели и воротники. У некоторых дам стоячий воротник поднимался до темени, так что повернуть голову было совершенно невозможно.

Одежды отличались необычайным разнообразием красок. Оттенков было так много, что приходилось каждому давать особое, иногда диковинное название: «весёлая вдова», «больной испанец», «отравленная обезьяна».

Дамы старались одеваться как можно ярче. В юбке из тёмной плотной ткани делали спереди широкий вырез, сквозь который виднелось ещё несколько юбок других цветов. Рукава на плечах и выше локтя-в виде шаров с прорезями. Сквозь прорези выглядывала яркая цветная подкладка.

Особое внимание дамы уделяли причёскам. Причёски были сложны и причудливы. Для того чтобы волосы сохраняли нужную форму, голову обливали топлёным бараньим салом. Застывая, оно скрепляло причёску, и расчесать такие волосы было весьма трудно. К тому же в них кишели насекомые. В тяжёлых туалетах чесаться было неудобно, и дамы под платьями носили небольшие коробочки с клеем – «блохоловки».

Мужской парадный костюм состоял из коротких штанов и камзола, доходившего почти до колен. Застёгивали его лишь на верхние пуговицы. На бал мужчины являлись в цветных шёлковых чулках и белых атласных башмаках с красными каблуками. Многие пожилые люди по старой моде украшали своё платье гофрированными воротниками, известными под прозвищем «мельничные жернова». Это твёрдое накрахмаленное сооружение и впрямь напоминало жёрнов, надетый на шею. Иногда оно было так велико, что при еде приходилось пользоваться ложками со специально удлинёнными черенками- иначе трудно было дотянуться до собственного рта.

Королевский бульон

Дюма лишь упоминает о том, что в одной из комнат был приготовлен буфет. Но пира, завершавшего праздник, он не описывает.

В помещение, где были накрыты столы, входили строго по знатности. Места за столом также занимали согласно чину.

Сервировка стола считалась сложным и важным искусством. Целые трактаты посвящались тому, как накрывать стол, как подвязывать салфетки, из какой посуды есть, какие блюда и когда подавать, как рассаживать гостей на больших и малых приёмах.

Кушаний были десятки. И в то время, как французский крестянин голодал, придворные лакомились «королевским бульоном». Для приготовления трёх чашек такого бульона требовалось шестьдесят фунтов мяса. Особое искусство требовалось для изготовления паштетов с живыми птицами, которые разлетались по комнате, когда паштет разрезали на блюде.

Какое значение придавалось кухне и еде, можно судить хотя бы по тому, что знаменитый повар Ватель покончил с собой, узнав, что к королевскому столу не была вовремя доставлена рыба.