(Не) лучший принц для попаданки (СИ) - Катерина Заблоцкая

в достаточно простую одежду, но на голове у мужчины сверкал украшенный драгоценными камнями венец из золота. Я присмотрелась к здоровенному рубину в самом центре композиции и едва сдержалась, чтобы впечатленно не присвистнуть. Надо же, какие объемы!

Воспользовавшись моим отвлечением, гном с ножом подобрался поближе и, поддев лезвием веревки, быстренько перерезал их. Я выдохнула, чувствуя удивленную свободу рук.

Второй же бородач бросился к Даррену и избавил его от пут. Эльфийский принц удовлетворенно хмыкнул и протянул:

— Я влез на свою территорию. Там был мой концерт. И, насколько я помню, даже если под землей царство гномов, то, что выше, им не принадлежит. К тому же, — он прищурился, — под этой поляной разве уже проложили ваши коридоры? Если так, то это плохо. Причем плохо не для меня, а для вас. Потому что либо вы воспользовались силой, дабы причинить вред гостям моего концерта, либо разучились строить тоннели, и всё просто ушло под землю… Вот я и отправился выяснить этот, несомненно, безумно важный для меня вопрос.

— Даррен! — вздохнул гном, поправляя золотой венец. — И поговорить нормально ты не мог?

— Ощутив гномью магию? — фыркнул Дар, растирая запястья. — На месте, куда провалилась целая толпа? Действительно, после этого самое время вести сознательные диалоги.

Гном почесал бороду.

— Увы. Мы только заметали следы.

— Зачем?!

— Потому что кого обвинят, если увидят, что кто-то провалился под землю? Разумеется, гномов, — он развел руками. — Наш народ и так спрятан под горами, не могу я позволить себе такую роскошь, как ненависть ещё и людей, орков, троллей… Лучше уж про нас мало помнят и не вспоминают, меньше соблазна, Даррен.

— Значит, — серьезно промолвил Дар, — мне предлагается поверить, что устроили это всё не вы?

— Отцом клянусь, — заверил его гном. — Наши отцы дружили, мы с тобой росли вместе! Разве стал бы я тебе лгать?

Я присмотрелась к гному и осознала, что он достаточно молод. Если б не борода, вряд ли я бы дала ему даже тридцать лет. Судя по тому, что он говорил Даррену о дружбе их отцов, гномы старели примерно также, как и эльфы — то есть, нормально старели, безо всякого лишнего бессмертия и долголетия, которое дало бы им ещё больше права задирать нос.

Драгоценный венец на голове у гнома мерно сверкал, переливаясь разными оттенками. В камнях, казалось, плескалась сила, и я, прислушавшись к ней, почувствовала совершенно незнакомую мне магию. Наверное, это был тот самый дар, которым нас и атаковали гномы.

— Не стал бы лгать? — изогнул брови Дар. — Что ж, допустим, я поверю, что где-то во время прохождения эволюционных процессов гномы и разучились лгать на каждом шагу…

— О, прекрати!

— Килин, — Даррен наконец-то прекратил разминать запястья, медленно слез с кровати и выпрямился во весь свой немаленький рост, возвышаясь таким образом над гномом. — Мне известно, что нет обманщиков лучше гномов. И заговорить зубы вы способны каждому.

— Это не та ложь, — мотнул головой Килин. — И вообще, ты разговариваешь с королем гномов!

Дар скептически склонил голову набок.

— Конечно, ведь в гномьих кланах так уважают преемственность! В ноги падают своему королю!

Килин скривился, а потом повернулся к двум охраняющим нас гномам и велел:

— Выйдите-ка! Довольно греть уши.

— Интересно же! — хмыкнул один из гномов.

Я едва не поперхнулась от такой потрясающей покорности. Это ж надо! Прям чуть ли не в ноги стелятся перед своим королем, однако. Как же Даррен прав!

— Да, интересно, — подтвердил Дар. — И я прям вижу, как твой авторитет подрывают мои язвительные речи. Ведь до того, как мы с тобой поговорили, эти гномы слушались каждого твоего слова, и достаточно было повести бровью…

— Ой, прекрати, — Килин приподнял корону, чтобы почесать голову, а потом вдруг изо всех сил рявкнул: — Вон пошли! Бегом!

Очевидно, это в достаточной мере вдохновило гномов, потому что их как ветром снесло. Я только и успела заметить, как хлопнули дверь!

— Итак, — продолжил Дар, — вернемся к гномьей честности?

Он вновь сел на кровать, кажется, чтобы не смущать собеседника высоким ростом.

Килин покрутил какое-то украшение на своей одежде, и кресло, до того таившееся в тени, подъехало к нему поближе. Гном устало опустился в него, откинулся на спинку и закрыл глаза, всем видом изображая невероятную усталость.

— Я не поверю в то, что ты едва держишься на ногах, — совершенно серьезно промолвил Даррен.

— Ты совершенно не по-эльфийски прямолинеен! — возмутился Килин. — Да, хорошо. Гномы умеют приврать, когда торгуются. Это наша работа! Это вы, эльфы, ничего продать не способны!..

О да, в этом я уже убедилась. Эльф не способен уговорить взять какой-нибудь товар, в сфере торговли они вообще совершенно бездарны. Тут уж скорее пожалеешь и купишь, чтобы от тебя отстали, но потом больше в эту лавку не войдешь.

— Но сейчас я не пытаюсь ничего тебе продать, — серьезно продолжил Килин. — Мы говорим о судьбах разумных существ, а не об алмазах и рубинах. Гномы не виноваты. Мы никого не трогали. Но обнаружили на нашей же территории глубокую пропасть.

— И ни одного следа людей?

— Нет. Вообще никого, — покачал головой гном. — Пусто. Только вот эта дыра прямо на поляне, которую мы только недавно решили освоить.

— Значит, хочешь сказать, кто-то роет под гномов.

— Да, — Килин кивнул. — Ты ж знаешь, из-за твоей мамаши и её предков мы давно обязались не выходить наружу. Торговля практически угасла, раса была на грани вымирания…

Даррен отвернулся. Было видно, что такой оборот разговора его совершенно не устраивает, ему до сих пор стыдно за то, что натворили его предки.

— Отлично помню, — промолвил он. — И помню, из-за чего это произошло. Эта война была глупа. Где гарантии, что вы не собираетесь её повторить?

— Не собираемся, — возразил Килин. — Мы бы с удовольствием вышли из Подгорья, но делать это собираемся с помощью денег и договоренностей, а не земли. У гномов есть уже намного больше, чем было ещё несколько десятков лет назад, когда мы с тобой детьми гонялись по лабиринтам. Тролли и орки, гоблины и люди уже постепенно соглашаются работать с нами, у нас расцвет нации! А светлые эльфы настолько потеряли в силе, что они больше ничего с нами не могут сделать.

— Светлые эльфы, — не удержалась я, — это подданные королевы Инсидарриэль?

— Да, они, — подтвердил Даррен. — Те несчастные остроухие, которым не хватает мозгов противостоять моей матери.

— А разве бывают какие-то другие эльфы?

— Конечно, — пожал плечами Дар. — Есть свободные — вроде меня. Они часто стараются замаскировать острые уши, живут в человеческих городах, живут нормальной жизнью. Ну, и есть…

— Темные