Обречен тобой (СИ) - Резник Юлия

– Добрый день. Я могу вам чем-то помочь?

– Добрый. Вы ведь поняли, кто я?

– Поняла.

– У меня к вам разговор. Может быть, пообедаем? Здесь неплохой итальянский ресторан.

Ну, выбирая между спокойным разговором за обедом и скандалом у меня в приемной, я, конечно, предпочту первое.

– Хорошо. Но, боюсь, у меня не слишком много времени.

– А я много и не займу.

Развожу руками и киваю на дверь, ведущую к выходу.

– Только сумочку захвачу.

До лифтов от нас надо чуть-чуть пройтись. Повисшая тишина вызывает некоторое чувство неловкости. В лифте проще – и ехать недалеко, и в кабине мы не одни.

– Нам столик на двоих в каком-нибудь местечке потише, – просит… господи, я ведь даже не знаю, как ее зовут!

– Я, кстати, Юля, – считав мое напряжение, представляется Валеркина мать. Интересно, не назвав отчества, она пытается меня к себе расположить или, напротив, нападает, подчеркивая нашу не слишком-то большую разницу в возрасте?

– Вика. Но вы уже в курсе.

– Да. Валера много о вас рассказывает. Вас, наверное, удивил мой приход?

– Ну, почему? Вы его мать. Я допускала, что когда-то это случится.

– Да. Он не ночевал дома. И не предупредил, хотя обычно всегда это делает. Вы не могли бы… Черт, это очень глупо, он все-таки мужчина, я понимаю, – смеется. – Но вы не могли бы его немного направлять в такие моменты? Валера еще слишком молод, любую заботу с моей стороны он воспринимает как вторжение в его личное пространство. А я просто волнуюсь о сыне… – тараторит Юля, комкая в руках бумажную салфетку.

– Я понимаю. Но и вы поймите, на мою заботу он реагирует точно так же, как и на вашу.

– О… Правда? Я думала, в этом вопросе у меня какие-то персональные преференции, – смеется. Да так заразительно, что я не могу не улыбнуться в ответ. Юле в принципе удалось меня удивить. Я-то уже на скандал настроилась, на то, что сейчас выслушаю кучу нелицеприятных гадостей, угроз или просьб не портить жизнь ее мальчику. А она ни слова ни полслова. Хотя я бы, наверное, отнеслась даже с пониманием, начни она меня песочить. Любой матери хочется лучшего для своего ребенка. Но редко кто понимает, что ее лучшее и его далеко не всегда совпадают. Деликатность Юли в этом смысле меня даже восхищает. Я не уверена, что на ее месте мне бы хватило мудрости повести себя так же. Ведь это сложно на самом деле – отпустить. Позволить ребенку сделать свой выбор, и уважать этот самый выбор, каким бы он ни был. Тогда как настоящая любовь в моем понимании и есть отказ от собственных амбиций.

– О, нет.

– Вы не подумайте только, я не пытаюсь держать его у своей юбки.

– Я так не думаю.

– Просто беспокоюсь, – так, мы уже пошли по второму кругу, ну ладно…

– Мне вполне понятны ваши чувства.

– Хорошо. Я не хочу, чтобы ему было больно. Вик, простите за личный вопрос, но насколько у вас все серьезно? Валерка в вашем романе увяз просто с головой!

Ох, черт. А вот это уже – тонкий лед. Тем более, учитывая мои планы относительно беременности.

Закусив щеку, опускаю взгляд в пока еще пустую тарелку.

– Не волнуйтесь, Юль, Валера в курсе моего к нему отношения.

– Несерьезного? Вы же это сейчас подразумеваете? – грустно замечает она.

– Юль, у меня очень сложная личная ситуация. Валера в курсе. Я никогда не врала и не обещала ничего сверх того, что могу ему дать.

– Да-да, конечно. Я не обвиняю вас.

– Я бы поняла, даже если бы обвиняли.

– Жизнь – сложная штука. В моем возрасте уже не делишь мир на черно-белый. Но, боюсь, Валера еще не пришел к этой мудрости.

– Я не хочу его ранить. Но сейчас та самая ситуация, когда, как я ни поступи, это наверняка случится.

– Пластырь отрывают рывком. – Юля ловит мой взгляд.

– Да, наверное, вы правы, – шепчу я, понимая, что уже все для себя решила. Так будет правильнее. И честнее по отношению к Валере. Да, без него в моей жизни станет намного меньше радости, но что делать? Он достоин гораздо большего, чем я смогу ему когда-либо дать.

– Вы только не спешите, обдумайте все как следует. Он вас действительно очень любит.

– Но мы ведь понимаем, что я не та, кто ему нужна, да?

– Это решать только Валере.

– Я не смогу ему родить детей. Ко всему прочему еще и это, – задумчиво кручу в руке бокал с водой. – Как я буду жить, зная, что отнимаю не только его молодость, но еще и шанс стать отцом?

– Ничего себе… Когда вы сказали, что у вас сложная ситуация, я подумала о чем угодно, но не об этом. Даже не знаю, что сказать, кроме того, что мне искренне жаль.

– Десять лет назад, на пороге раннего климакса, я успела заморозить эмбрионы. Сегодня донор спермы дал согласие на их использование, – делюсь я самым сокровенным. Юля так располагает к себе, что мне важно добиться от нее понимания. Не хочу, чтобы в ее сердце осталась злость или обида. Хватит уже того, что я сама себе места не нахожу. Как представлю наш разговор с Валеркой – так жить не хочется. Не бывать мне роковухой. Не мое это совсем.

– Валера знает?

– О том, что Мир согласился? Нет. Но он в курсе ситуации в целом.

– Бедный мой мальчик. Ему придется повзрослеть.

– Знаете, Юль, он и так не по возрасту цельный. Теперь я понимаю, как ему это удалось. Вы чудесная мама.

– Серьезно? Спасибо…

Сидим, а у обеих глаза на мокром месте. Вот уж и правда – неисповедимы твои пути, Господи.

– Юль, слушайте, а может, вина?

– Сейчас?

– Не подумайте, обычно я не начинаю пить с обеда, – смеюсь. – Но сегодня настроение такое…

– Да я же не осуждаю! Просто вы говорили, что спешите…

– Ну, так я тогда еще не исключала, что наш разговор закончится дракой. Кстати, пить вино и общаться на вы – зашкварно.

– Зашкварно? Разве так еще говорят? Я думала, молодежь уже придумала новое слово.

– Может, и придумала. Я за ними не успеваю, – отмахиваюсь со смехом.

– Ой, ладно. Кокетничаешь, Вик. Тебе самой-то сколько?

– Много. Тридцать. Валера не говорил?

– Нет. Заметил как-то, что ты старше, и все. Я только когда тебя увидела – выдохнула. А то думала, может… Там тетка такая, знаешь? Классическая совратительница.

– Ну не-е-ет, – тяну я в ужасе. – Если так, то я завидую твоему самообладанию.

– Да какой там! Я просто перед выходом бахнула пузырек валерьянки, – хохочет Юля. Подхватываю ее смех, пряча лицо в ладонях. Кто бы мог подумать, что этот разговор закончится так?

Глава 12

– … учитывая полученные результаты, я не вижу ни одной причины, почему бы нам не попробовать! – радостно заключает доктор.

Тупо моргаю. Не то чтобы я сомневалась. В конце концов, учитывая проблемы со здоровьем, я регулярно прохожу всяческие обследования, но сегодня мне все же было особенно страшно услышать вердикт. Страшно и немного тоскливо от того, что в глубине души в этот момент я все-таки рассчитывала на поддержку Мира. Но он так и не выразил желания ко мне присоединиться на консультации. Это задело. Сильно.

– Отлично, – растягиваю губы в улыбке.

– Отлично. Да. Я распишу схему… Прием препаратов можно начать…

Нина Борисовна в деталях рассказывает о предстоящей подготовке к ЭКО и дальнейшей гормональной коррекции, которая поможет мне выносить и родить. И пусть на мой непрофессиональный взгляд это несколько преждевременно, я старательно мотаю на ус полученную информацию. Чем черт не шутит, вдруг все и впрямь получится?

Покинув кабинет врача с целым ворохом рекомендаций в руках, выхожу на улицу. Останавливаюсь, так и не спустившись с крыльца, запрокинув лицо к совсем не по-октябрьски яркому солнцу. Несмотря на полнейшую неопределенность, мне до того хорошо, что хочется поставить жизнь на паузу, оставшись навсегда в этом сладком моменте. Нет, мой страх никуда не делся, он как ощущение неизбежности наступления холодов, где-то есть. Просто о нем не думаешь. Получится или нет… Как вообще поведет себя мой организм в ответ на вмешательство? Как я справлюсь с последствиями, какими бы они ни были? Я понятия не имею, и, конечно, это страшит. Но прямо сейчас, да, я гоню свои страхи прочь, позволяя себе хоть чуть-чуть, хоть ненадолго радости.