Вкус блаженства - Элоиза Джеймс

– Почему в таком случае вы продолжаете пить? – осторожно спросила она, наблюдая за ним сквозь ресницы, чтобы он не заметил ее любопытства.

Мейн даже не взглянул на нее.

– Со времени моего романа с леди Годуин у меня не было женщины... – Он оборвал фразу на полуслове.

Джози знала, что леди Годуин не только блестящая музыкантша, но и сочиняет вальсы вместе с мужем. Ей принадлежал и волшебный вальс, под который Джози танцевала в бальном зале Рейфа еще до начала этого ужасного сезона. Теперь она не могла танцевать вальс, потому что иначе партнер сразу почувствовал бы рукой ее корсет.

– Сильви гораздо красивее леди Годуин, – твердо заявила Джози.

– Верно, – согласился Мейн после паузы. – И Сильви – художница, о чем я, кажется, говорил вам. А какой талант у вас?

Джози пожала плечами:

– Ничего, чем может похвастаться леди. Я не умею даже вышивать, и мое любимое занятие – чтение.

– Что ж, это тоже неплохо. Чтение – достойное занятие.

– Но не такой литературы, которую предпочитаю я, – призналась Джози в порыве бесшабашной честности. – Я люблю читать книги, публикуемые издательством «Минерва пресс».

Мейн рассмеялся:

– Приключение, бегство, девица в беде! О, Джози, не узнаю вас! Разве вы, любя лошадей, не боитесь ездить верхом?

– С вашей стороны невежливо говорить об этом!

– Тогда давайте поговорим о чем-нибудь другом. Например, о том, что вам надо навсегда проститься с вашим чертовым корсетом. Да-да, не удивляйтесь! Еще когда мы ехали в Шотландию, я несколько раз отметил про себя, что у вас формируется прелестная фигура... – Мейн вдохновенно взмахнул бокалом.

– Ох! – выдохнула Джози.

– Видите ли, когда я впервые познакомился со всеми сестрами Эссекс, у вас была просто очаровательная фигурка для девушки вашего возраста. Сколько же тогда вам было лет, черт побери...

– Когда мы познакомились, мне было пятнадцать, – сообщила Джози с достоинством.

– Ну да, в таком возрасте и положено быть немного пухленькой. – Мейн сладко потянулся. – Уверяю вас, почти все девушки в этом возрасте такие. Я сразу понял, что, повзрослев, вы начнете разбивать сердца мужчин, и они будут падать штабелями по пути вашего следования. Но тогда вы еще не до конца сформировались и не умели ходить, как полагается.

– А потом я растолстела.

– Нет! Потом вы стали носить это сооружение, которое делает вас похожей на...

– Фаршированную колбаску.

– Вот именно. И если вы не хотите этого, то должны снять эту чертову штуку немедленно!

– О чем это вы?

– Снимайте, быстро! – приказал Мейн и поднялся, даже не покачнувшись при этом. – Сейчас я вам помогу...

Джози охватил ужас.

– Вы, должно быть, пьяны! – взвизгнула она.

– Ничуть! – Мейн обиженно посмотрел на нее. – Ради всего святого, Джози, я вовсе не собираюсь вас соблазнять. Как вы могли такое подумать? Мне тридцать четыре года, а это, поверьте, не шутка! Через два дня стукнет тридцать пять. А вам сколько? Восемнадцать?

– Почти девятнадцать, – процедила Джози.

– То-то же. За всю мою долгую и непутевую жизнь я никогда не причинял вреда младенцам. Кроме того, я влюблен в Сильви, и вы это отлично знаете.

– Пусть так, но я все равно не пойму, чего вы от меня хотите.

– Если вы не скажете Сильви и вашим сестрам, сговорившимся упрятать вас в это чудовищное сооружение, то сейчас я покажу вам...

– Покажете что?

– Как следует ходить, чтобы поработить любого мужчину и заставить пасть к вашим ногам. Разве вы не этого хотите?

– Конечно, хочу! – почти прорыдала Джози. – Но я не могу... не могу раздеться сама!

– Вам не придется раздеваться полностью, – успокоил ее Мейн. – Снимите только эту... коросту, а потом можете снова надеть платье.

– Не коросту, а корсет! Вы пьяны!

– Вы тоже, – парировал Мейн, усмехаясь. – Мы оба в этой комнате, залитой светом звезд, довольно пьяны, ну так что из того?

Прежде чем Джози успела что-либо сообразить, Мейн заставил ее подняться на ноги и, ловко повернув спиной к себе, принялся расстегивать пуговицы платья.

Разумеется, всему виной шампанское, подумала Джози. Ее гувернантка, мисс Флекно, никогда бы не допустила подобной непристойности. Хорошо еще, что этот добровольный помощник не собирался ее соблазнять...

– Боже всемогущий! – прошептал Мейн, когда платье было расстегнуто. – Что это такое, черт возьми? Похоже на крепление в днище корабля или... У меня просто нет слов!

– Это корсет особой конструкции, – пояснила Джози, чувствуя, как кровь бросается ей в лицо. – Такие продают в Париже для дам крупных габаритов. Может, теперь вы будете так любезны снова застегнуть мое платье?

Но он тянул за шнуровку корсета.

– Еще чего! Теперь придется расстегнуть крючки по всей длине, а потом можно начать расшнуровывать этот дурацкий корсет.

– Послушайте, – испуганно закричала Джози, – если вы правда хотите снять с меня корсет, то надо делать это медленно!

– Это еще почему?

– Потому что если вы сделаете это слишком быстро, я могу потерять сознание.

– Черт! – тут же выругался он.

Джози все же не потеряла сознание, несмотря на то что сжатие ее тела прекратилось так стремительно, что она качнулась вперед. К счастью, Мейн помог ей удержаться на ногах, после чего решительно стащил с нее платье. Корсет отправился на пол за платьем и упал с леденящим душу звоном, поскольку к китовому усу были прикреплены особые свинцовые наконечники, не дававшие пластинкам впиваться в кожу.

Покончив с этим подвигом, Мейн неподвижно уставился на то место, куда упал корсет.

– Это сооружение напоминает причудливую куколку, из которой давно выпорхнула бабочка, – саркастически заметил он, поднимая корсет за один из многочисленных шнурков. – Скажите, вам не страшно его носить?

Хоть он и не смотрел на нее, Джози тут же скрестила руки на груди, пытаясь не думать о своей ничем не сдерживаемой плоти.

– Он делал меня тоньше! – пискнула она.

Мейн удивленно взглянул на нее:

– Не понимаю, зачем вам это? – Только тут он наконец оценил ситуацию и извиняющимся тоном произнес: – Вам, наверное, холодно? Наденьте платье.

На мгновение наступило молчание, потом Джози сурово изрекла:

– Я не могу: без корсета платье на меня не налезет.

Это было одним из преимуществ корсета: с ним она могла, хотя и с трудом, носить платья того же размера, что и Имоджин. Мейн с неожиданной злостью отбросил корсет в сторону, потом подошел к нему и пнул его ногой.

– Я найду для вас что-нибудь, – сказал он сквозь сжатые зубы и, прежде чем Джози успела произнести хоть слово, исчез за дверью.

Боже, какое восхитительное ощущение! Восхитительное! Почувствовав себя вольной птицей, Джози раскинула руки. На ней была сорочка из легчайшего батиста, и ей казалось, что она парит в воздухе, а прозрачное одеяние волнами струится вокруг ее ног...