За семью замками. Снаружи - Мария Анатольевна Акулова

Агата думала, что выдержит этот слегка насмешливый взгляд, но не смогла. Опустила свой. Пожала плечами.

Говоря честно… Наверное, да. Хотела услышать это. Чтобы возненавидеть сильней. Чтобы окончательно убедиться — он такой жестокий со всеми, кто его любит… И не она одна при этом продолжает… Мотнула головой, чтобы даже мысленно не ляпнуть, снова посмотрела на Гаврилу.

Чуть склонившего свою, смотревшего пытливо…

— Бой валялся на трассе. Кто-то взял щенка на поиграться. Быстро надоело. Но игры были… Хорошие. Перебили лапы. Резали. Палили. Выбросили подыхать. А он жить хотел…

— Я поняла… Не надо больше…

Агата попросила тихо, чувствуя, что из-за волнения и новых картинок вновь начинает немного мутить… Хотя в последние несколько дней в этом плане стало намного легче. Агата даже шутила про себя, что причина была не в беременности, а в близости Кости.

— Почему не надо? Ты рассчитывала на другое? Ну ничего… В жизни не всегда получается так, как хочется…

Гаврила продолжил, Агата подняла на него взгляд. Подняла и отвести уже не смогла. Он смотрел прямо и цепко. Не зло, но проникновенно…

— Костя подобрал Боя на дороге. В ветеринарку отвез. Ему сказали, что надо усыплять. Он настоял, чтобы спасали. Спасли, как видишь. Я так не гоняю, как эта кобыла… Хотя и меня…

Гаврила замялся, посмотрел чуть в сторону, сжал челюсти…

Агата почему-то в этот момент затаила дыхание…

— Я употреблял. Наркоманом был, если по-простому…

Гаврила сказал, у Агаты по рукам пошли мурашки, а тошнота усилилась…

Когда всё только начиналось, когда она только впустила Костю в квартирку и думала, что он мажор, долго приглядывалась. Больше всего боялась, что он окажется любителем травы или нюхнуть кокс. Она знала, что богатые и легкомысленные таким увлекаются. А Костя… Ну он правда походил. В итоге спросила напрямую. Поверила в однозначное: «нет». Теперь же… И тут соврал, получается… И тут она как дура повелась…

— Только я. Не Костя. — Но Гаврила будто прочел сомнения. На них же и ответил. Потом продолжил. — Когда мне было двадцать, а одной девушке только стукнуло восемнадцать, мы очень сильно полюбили друг друга. Так взрослые не любят. Только дети. Дурно. Без башки совсем. И без мыслей о последствиях. Я — босота. И голота. Шестерка сомнительных людей. Она — дочка богатого папы. Он узнал. Он не позволил. Её отправили заграницу. Меня… Накачали. Потом я накачивался уже сам. Ума хватило. Но я о другом хочу рассказать. Единственный человек, который зачем-то решил опуститься на дно моей канавы и вытащить меня оттуда — не мать. Не та самая. Не друзья-нарики. Костя. Ужасный Костя. За шиворот, Агата. Из блевотины. Я обязан ему жизнью. Бой обязан ему жизнью. Ты не обязана, но не рисуй его хуже, чем он есть. Хочешь знать мое мнение? Он ведет себя сейчас, как придурок. Если тебе от этого легче — я рад. Но и ты — не кусок золота, скажем прямо. Ты правда знала, с кем связываешься. Тебе наверняка всё нравилось до поры до времени… А хочешь знать, что самое забавное?

— Нет. Не хочу…

Агата еле выдавила из себя отказ. Зная, что это Гаврилу не остановит. Вопрос риторический…

— Он же правда тебе не изменял. У него сложная логика. У него жизнь сложная. Он не умеет проникаться чувствами других. Даже твоими, как бы дорога ни была, до конца не проникнется никогда в жизни. Но когда началось у вас — оборвалось то, что было для Кости привычным. Втыкал в телефон постоянно. Просирал работу. Встречался с Полиной, только когда это было необходимо. Мы всё делали с ней вдвоем. И пусть в будущем, возможно, он бы всё же сорвался. Но на момент, когда ты дала ему поджопник, он его ещё не заслужил.

— Это не отменяет того, что я не должна быть здесь.

— Не отменяет. Но ты уже здесь. И ты можешь к нему присмотреться. Он не так плох, Агата. И мне почему-то кажется, что ты-то можешь его очеловечить сильнее, чем кто бы то ни было. Он хочет. Он просто не понимает, как это работает. Подскажи. Покажи. Научи. Разберись, зачем ему дом. Объясни ему, как нужно. Найдешь правильные слова — получишь правильный результат.

Гаврила замолк, продолжая смотреть на Агату. А она на него. Спорить и что-то доказывать еще и ему не хотелось. Наверное, впервые ей просто захотелось обдумать.

— Как звали ту девушку, из-за которой ты…

Агата не договорила. Гаврила опустил взгляд на дорожку. Смотрел несколько секунд, потом усмехнулся. Снова на Боя глянул, потом на Агату…

— У тебя хорошая чуйка, сестрёнка. Поля. Её звали Поля. До сих пор зовут. Павловская. Слышала, наверное…

Глава 7

Агата понятия не имела, приедет ли Костя домой сегодня. Держала в уме, что ему вроде как можно позвонить, написать, но это было бы… Странно. Он понял бы неправильно, снова напридумывал бы себе, а она…

Просто долго думала о том, что рассказал Гаврила. Сначала долго думала, а потом долго решалась…

Всё же попытаться поговорить. С человеком, который спасает собак. Который жалеет людей. Может и её пожалеет.

Часов до десяти Агата выглядывала Костин Мерс из окна, потом спустилась вниз, села на одну из нижних ступенек.

Свет не зажигала, прислушивалась и присматривалась. Пыталась понять, что сама испытывает вот сейчас.

Это не был страх. Это не была злость. Это определенно было волнение, но впервые, пожалуй, с надеждой…

Впервые за проведенное в этом доме время Агата поверила, что они действительно могут попробовать договориться. Как взрослые люди. Если она правильно подберет слова. Если Костя откроет уши.

Ближе к полуночи Агата почувствовала разочарование. Потому что, кажется, сегодня Костя домой не планирует… По какой причине — размышлять не нужно. Вот просто не нужно, чтобы себя не взвинчивать.

Агата покрутила телефон в руках, со вздохом отложила. Не могла себя пересилить и набрать. Слишком… Интимно. Слишком… По-семейному.

А они