'Я - кто?! Сенсей?' 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1. - Kerr Riggert

Я старательно пожирал взглядом Анко, чтобы не слишком явно пялиться на уходящего Кабуто. Не нужно ему обращать на меня внимание.

После того как подручный Орочимару ушел, Сакура занервничала и что-то стала доказывать Саске громким шепотом, но тот убедил ее молчать. Благо из-за шушуканий других команд слова розововолосой нельзя было разобрать. Анко тоже шептала про снятие Учихи с экзамена (это я прочел по губам), но Третьего и Какаши переубедить не удалось. Перешептывания закончились, а Саске остался.

С тихим скрежетом появилось табло с первой парой имен, на арене остались только рефери да первая пара участников.

Знания от клона пришли неожиданно и, словно сообщение в почте, застыли не открывшись. Этому трюку с памятью "отложенный прием" нас тоже научили в Каменистом. Конечно, там были другие примеры, но мне ближе всего ассоциация с электронной почтой.

“Надеюсь, Кабуто не развеял клона сразу, как заметил”, — "открыл" я воспоминания, позволив им на краткий миг отсечь меня от реальности.

Перед тем как всех собрали в зале, я оставил дубля в одной из темных ниш коридора, который никак не минуть выходя отсюда. Тот прятался под потолком за небрежно висящими проводами. Оттуда он выскользнул и в виде мыши побежал за Якуши.

Когда кольцо камер вокруг башни было пройдено, клон изменился, догнав Якуши уже в виде человека.

— Добрый день, Кабуто-сан.

Очкарик давно заметил мышку и потому позволил себя догнать, но он ожидал увидеть кого-то другого.

Кабуто отскочил с оружием в руках, но кунай не метнул.

— Кто ты такой?

Первое, на что должен был обратить внимание Кабуто — глухая черная маска с белым узором и пустые руки незнакомца.

В центре черной лакированной поверхности находился белый завиток, начинавшийся от края маски, а сверху справа и снизу слева от него — два треугольника, третья сторона которых была практически не видна из-за выпуклой формы.

Каюсь, вдохновлялся "Мадарой" Обито, который вместе с Итачи перебил Учих.

Я не исключал, клон может пригодиться снова, а потому потратил уйму времени, создавая максимально эффектный и простой дизайн персонажа.

Кроме маски не стал придумывать больше ничего крутого, от плаща я отказался в пользу матерчатого черного комбинезона закрывающего все тело. Только еще добавил три белые полосы, окольцовывающие запястья дубля, чтобы приковывали внимание к рукам клона. Получался такой чересчур самоуверенный безликий мужчина без видимого оружия и защиты.

Пауза начала нервировать Кабуто.

— Мы, — поправил клон, наклонив голову набок. — Мы — Ищущие знания. Последователи древних ученых. Наша жизнь — служение разуму и прогрессу.

Голос и манеру говорить Искателю я выбрал такую, чтобы казалось, будто ему дико скучно разговаривать, а язык непривычен. Потому говорил он медленно и без особых эмоций.

— То есть двинутый на знаниях фанатик? — усмехнулся очкарик, убирая оружие. Он явно провоцировал искателя, чтобы он ляпнул лишнее.

— Можете считать так, Якуши-сан, — равнодушно пожал плечами клон. — Мы хотим совершить обмен. Равноценное знание в обмен на равноценное знание, — нарочито медленно изобразил клон жест, напоминающий чаши весов.

— И чего же вы хотите? — искренне веселясь, спросил очкарик, и кивнул головой, намекая, что разговор лучше продолжить на ходу.

— Секрет смешения геномов, — поравнялся с ним клон.

Кабуто нервно расхохотался и ответил, что это мои больные фантазии. Но клон как ни в чем не бывало продолжил:

— Вы с Орочимару-самой смогли добиться поразительных результатов с таким отсталым оборудованием и ограниченными знаниями. Это достойно уважения, мы признаем это.

Только с манерой Искателя этот комплимент выглядел вынужденным, словно сквозь зубы и для галочки.

— В обмен на секрет используемого вами варианта смешения геномов мы дадим знание создания генетически точных копий мертвых и живых особей человеческого рода. Вам незачем будет похищать того же Саске Учиху, ведь можно будет создать его копию без привязанностей, целей и собственных мыслей. Идеальный сосуд при должном воспитании.

Либо взять более качественный материал кого-то из ныне почивших. Предки ныне живущих имели сильную кровь и значительно меньше изъянов. Генетический материал тех же Учихи Мадары и Учихи Изуны должен быть весьма высокого качества. Если верить документам, — спокойно рассуждал клон. — К сожалению, ваш век чрезвычайно бестолково относится к информации, — посетовал он. — Вполне возможно, что кроме этих двоих были и другие, достойные экземпляры для изучения. Например, Хаширама Сенджу, образцы которого так заинтересовали одного хорошо известного вам саннина.

Очкарик даже остановился, а затем холодно спросил:

— Судя по вашим словам, вам уже известен способ дать человеку улучшенный геном. Но ни одна Великая деревня не обладает такими знаниями!

Клон промолчал, выжидая.

— Так откуда вы? И кто вы такие? — прищурился Кабуто.

— Нам нет нужды держаться за спинами Великих Деревень. Нам открыты многие знания, в этом наша сила. Мы — Ищущие знания. Мы потомки тех, кто существовал до Рикудо. Потомки и хранители великого прошлого, от которого осталось так мало. Технологии, знания об истинном устройстве мира, чертежи, схемы, рецепты, информация. Нам доступно многое, и нам нужны умные, способные сторонники. Такие, как вы и ваш Учитель. Хотя, скорее, учителя. Сасори-сан нам тоже подходит. Создание кукол из людей — это весьма интересно, — клон задумчиво потер подбородок, — хотя не настолько, как смешение геномов. Слишком уж просто... и ограниченно. Никакой фантазии. Его исследования в фуиндзютсу, особенно в области контроля разума, намного перспективнее. Это значительное достижение для вашего отсталого времени.

В прошлом я интересовался Сасори, потому что он напоминал мне страшных и жестоких шиноби из аниме "Манускрипт ниндзя". А я от того аниме балдел, как кот от валерьянки, и именно из-за него начал смотреть "Наруто". Да и японской темой тоже из-за него увлекся.

Маска на лице Кабуто дрогнула от упоминания Сасори. Сразу видно — проняло.

Словно сжевал лимон целиком, Якуши процедил:

— А вы очень много знаете.

— Мы живем, чтобы знать, — со скромностью, что хуже любой гордыни, ответил клон. — И мы