Многоярусный мир: Ярость рыжего орка. Лавалитовый мир. Больше чем огонь. - Филип Фармер

Кикаха нажал на педаль акселератора. Аэробот рванул вперед, прижав пилота к спинке кресла. Ему следовало лететь помедленнее, пока он не выберется из купола, но Кикаха торопился.

Вот эта-то спешка его и погубила. Или, возможно, скорость в данном случае не имела никакого значения.

В любом случае, когда в нескольких дюймах от двери появилась мерцающая пелена, тормозить было уже поздно.

— Попался! — взвыл Кикаха.

Аэробот промчался сквозь мерцающую завесу — то есть через врата, настроенные Рыжим Орком так, чтобы они открывались, как только к ним приближался аппарат.

16

Пулей промчавшись сквозь завесу, Кикаха тут же нажал на две кнопки, открыв огонь из мощных лучеметов-«пушкек», расположенных по обеим сторонам носа аэробота, Что бы там ни ждало его по ту сторону врат, такие пушки все сметут. Металл расплавится, а плоть превратится в облачко атомов.

Нет, не сметут. Пушки не изрыгнули прожорливые лучи, уничтожающие все в пределах их досягаемости. Черт, ему следовало проверить оружие, прежде чем стартовать. Рыжий Орк дезактивировал пушки.

Хотя Кикаха и кипел от злости на себя за такую оплошность, он тем не менее принял все меры, чтобы не дать аэроботу врезаться в противоположную стенку гигантского ангара, куда его выкинуло. Убрав ногу с педали акселератора, он до упора повернул рычаг обратного магнитного выброса. Тело его слегка качнуло вперед, и магнитное поле безопасности не дало Кикахе переломать грудные кости о штурвал. Аэробот остановился, почти коснувшись носом стены.

Отодвинув фонарь кабины, Кикаха глянул вниз. Аэробот парил футах в пятидесяти над полом ангара. У задней стены просторного помещения были припаркованы четыре десятка аэроботов разной величины и судно, размером и формой напоминавшее цеппелин. А близ передней стены стояла дюжина людей с нацеленными на Кикаху лучеметами. То, что он принял за стену, оказалось верхней частью закрытой двери ангара.

Из маленькой дверцы рядом с большой вышел Рыжий Орк. Встав за спинами вооруженных людей, он поглядел вверх. Хотя на таком расстоянии он казался маленьким, голос его прозвучал громко:

— Медленно посади аэробот и сдавайся! Иначе я взорву бомбу, которая находится у тебя на борту!

Кикаха выполнил приказ. Скорей всего, из этой ловушки ему уже не выбраться. Кикаха был уверен, что тоану больше не нужен Обманщик. Кроме того, хитроумный леблаббий столько раз так ловко ускользал от Владыки, что тот больше не рискнет дать ему такую возможность.

Но, впрочем, имея дело с Рыжим Орком — таким же жуликоватым и непредсказуемым типом, как и сам Кикаха, — ни в чем нельзя быть уверенным.

Кикаха выключил двигатель, потом по команде стоящего во главе солдат офицера выбросил из машины рюкзак и оружие, затем вылез из кабины и постоял с поднятыми руками, пока офицер водил по его телу металлодетектором и обыскивал вручную. По окончании процедуры офицер заговорил по-тоански, велев ему опустить руки и убрать их за спину. Наручники с тихим клацканьем замкнулись на его запястьях.

Тем временем к Рыжему Орку присоединилась прекрасная женщина с длинными прямыми черными волосами, спадавшими ниже плеч, в простом красном платье-рубашке и сандалиях.

— Анана! — крикнул Кикаха.

Она с недоумением взглянула на него и перевела вопросительный взор на тоана.

— Она тебя не знает, Кикаха! — сказал Рыжий Орк, обняв женщину одной рукой за талию. — Я ей про тебя не рассказывал. Но расскажу обязательно. Она узнает, какой ты злобный тип. Правда, ты вряд ли ее очень заинтересуешь.

За долгую жизнь с Кикахой случалось много неприятностей. Но эта казалась ему самой худшей.

Рыжий Орк велел офицеру увести пленника.

— Мы скоро увидимся, — пообещал тоан. — И наш разговор будет в каком-то смысле последним.

В каком-то смысле? Что это означало?

Анана смотрела прямо на Кикаху. Лицо ее отражало жалость к нему. Но та скоро сменится отвращением, когда лживый тоан наплетет ей, каким трусливым подонком был всю жизнь его пленник.

— Не верь ни единому его слову обо мне! — крикнул ей Кикаха. — Я люблю тебя! Ты тоже любила меня когда-то, и полюбишь снова!

Анана теснее прильнула к Рыжему Орку, и тот положил ладонь ей на грудь. Кикаха рванулся вперед, но тут же упал на колени от удара рукоятью лучемета по затылку. Оглушенного, с раскалывающейся от боли головой и подступающей к горлу рвотой, пленника увели. На полпути к зданию, которому предстояло стать его тюрьмой, Кикаху чуть было не вырвало. Но конвоиры пинками погнали его дальше.

Несмотря на тошноту, Кикаха озирался, оглядывая окрестности и большое здание, к которому они направлялись. Она стояло на обширной поляне, окруженной лесом. Деревья росли так густо, что ветви их переплелись, словно они ощупывали друг друга. Кикахе не требовалось объяснять, что эти деревья служат тут сторожевыми псами. Независимо от того, просто ли схватят они беглеца или сожрут его, препятствием они окажутся не из легких.

Конвоиры — высокие, голубоглазые, светловолосые — носили желтые рубахи и мешковатые зеленые шорты по колено, пристегнутые подтяжками к кожаной сбруе на плечах. На широких, тянувшихся диагонально поперек груди кожаных ремнях сверкали металлические значки, изображавшие солнце с лучами. Такой формы Кикаха никогда раньше не видал.

Здание, в которое препроводили Кикаху, напоминало по форме луковицу, его фасад украшали скопления демонических и змееподобных фигур, сцепившихся то ли в схватке, то ли в соитии.

Его провели между двумя рядами стражи через просторный хол, а потом велели остановиться у двери лифта. Дверь не открылась. Вместо этого перед ней появились мерцание активированных врат, и пленник вместе с конвоирами шагнул сквозь пелену в просторную кабину лифта. Такой кабины — с раковиной, вешалкой с полотенцами, туалетом, феном, душем, дренажными дырочками в полу и креслом с пледом — Кикаха еще ни разу не видел. Кабина поднялась на несколько этажей. Когда она остановилась, дверь не скользнула, как ожидал Кикаха, в сторону. Но кабина накренилась вбок и быстро помчалась дальше в горизонтальной плоскости.

Вскоре она опять остановилась. Солдаты промаршировали сквозь появившееся на месте дверного проема мерцание. Как только последний из конвоя покинул кабину, врата исчезли.

Так, значит, кабина служила также и тюремной камерой. Спустя час пребывания в ней Кикаха увидел, как небольшая секция стены ушла вверх. Из ниши выдвинулась вращающаяся полка. На ней стояла его еда. Отлично. Ему уже и раньше подавали обед таким вот образом. И он не раз выбирался из камер, откуда казалось невозможно сбежать.