Играя в жизни. Полное издание - Мери Ли

на диване и смотрела на экран. Сегодня была передача, в которой рассказывалось о Семье Основателей, о том, сколько всего ценного они сделали для Столицы, и как их любят и боготворят местные жители. Из выпуска я узнала, что Бират, мужчина, с которым я танцевала на последнем вечере в доме Семьи Основателей, является вторым наследником. На мгновение я задумалась, каково это, обладать властью, но не иметь возможности ею воспользоваться? Что Бират испытывает по отношению к первому наследнику? Уважение, любовь, преданность или зависть и ненависть? Если верить видео, то он предан Семье, как самый верный пес на свете.

– Если сама не спишь, могла бы хоть другим не мешать, – зевая, проговорил Хант.

Я никак не отреагировала на его слова. Нечего было размещаться на диване, так как он мне нужен. Я прослушала, во сколько будет инаугурация и не могла пропустить ничего из того, что будут показывать по экрану, другого варианта узнать новости у меня не было.

Из комнаты вышла Лисса, что–то взяла на кухне и снова скрылась за дверью, а я продолжала смотреть, как Столица обожает Семью Основателей. Не было ни одного прохожего на улицах, который бы ответил репортерам, что Семья Основателей это полнейшее дно. Жаль, меня не спросили, я бы им такого наговорила, что все предыдущие похвалы и восторги растворились бы, как дым после потухшего костра.

После были долгие и нудные рекламы, от которых меня уже тошнило. Такое ощущение, что эти чуда техники были придуманы только для одной цели – сделать жителей Столицы тупыми и думающими только о покупках и услугах, которые им предлагал экран.

– Меня уже воротит от этого экрана, – сказал Хант.

Меня тоже.

– Тогда не смотри, тебя никто не заставляет.

– Ты заставляешь.

Повернувшись, я посмотрела на полуголого Ханта и, приподняв брови, спросила:

– Не думала, что кто–то в силах тебя заставить что–либо делать.

– Время поменялись, к сожалению.

Скорее всего Ханту было тяжело, ведь совсем недавно он правил целым Кланом, ему там все поклонялись и выполняли любые желания, а сейчас его персона ничего из этого не стоила. Из короля он превратился в пешку.

– Ты бы предпочел остаться на Ристалище? – серьезно спросила я.

– Я бы предпочел родиться не в это время.

Как всегда, ответ без ответа. Но я не стала развивать тему дальше, так как на экране закончилась очередная реклама, и я увидела улицу, которую вчера так усердно украшали. И это того стоило. Картинка была прекрасной, если бы Мэри была жива, она бы сказала, что это видение из сказки, рассказанной мамой. Бесконечное количество белых цветов заполонило улицу, казалось, что я чувствовала их аромат даже через экран. Люди были одеты в черное. Все, как один. И это выглядело величественно. Люди в черных безупречных одеяниях сидели на белоснежных стульях и смотрели на сцену, на которой сейчас стояла миловидная девушка в облегающем черном платье до пят. Из–за уха к ее губам была проведена трубка, сначала я не поняла, что это, но когда девушка начала говорить, стало понятно – это микрофон, благодаря которому ее приятный голос разносился над улицей и проникал в уши даже самых плохо слышащих людей.

– Приветствую вас, жители Столицы! Не покривив душой, я хочу сообщить вам, что мы станем свидетелями исторического действия. Все из вас знали, что Семья Основателей не в одиночку следит за вашим благополучием, раньше поддерживать жизнь Столицы и прилегающих к ней поселений помогали и деньги корпорации. Сама корпорация находилась в моменте долгого возрождения. Сейчас я открою вам тайну, о которой во всеуслышание не говорилось практически триста лет. Корпорация – это люди, люди, которые смогли невозможное. Они жили еще до того, как угроза нависла над человечеством и разрушила привычный уклад жизни. В тот момент ученый, чье имя вы сейчас услышите впервые, создал капсулы, которые были способны сохранить жизнь и усовершенствовать ее. Он выбрал самых лучших представителей человечества и разместил их в специально разработанные капсулы, оставив на триста лет. Всего таких капсул, как и людей внутри – девятнадцать. И один из корпорации – Гаррет Уорд сегодня с нами, он уже трудится на благо Столицы и готов принять бразды правления ее безопасностью. Я понимаю, что у вас много вопросов, но на все мистер Уорд ответит сам, перед тем, как произойдет инаугурация, – закончила ведущая, сделала небольшую паузу и продолжила с другой интонацией, более нежной, даже благоговейной. – А пока хочу вам рассказать о мистере Дельгадо. Этот мужчина не только является нашим спасителем и покровителем, но и находится в числе самых важных персон мира трехсотлетней давности. Этот мужчина взял на себя невозможное и создал не просто людей, он изваял искусство. Мистер Дельгадо до сих пор жив и пребывает в здравии, сейчас мы увидим его и выслушаем послание, которое он готовил долгие десятилетия.

Девушка отошла в сторону и за сценой загорелся экран, он был совершенно невидимым еще минуту назад, а теперь я смотрела на тело старого, очень старого человека. Его кожа казалась сухой и безжизненной, он фактически висел на стене, в его тело входила куча трубок, но несмотря на все это, его глаза сияли. Когда голос стал доноситься с экрана, я не сразу поняла, что это говорил старик, ведь его губы не шевелились, а голос явно принадлежал человеку гораздо моложе.

– Здравствуйте, жители Столицы, оплота мира и процветания на земле. Моя фамилия Дельгадо, и я хочу попросить вас запомнить этот день, как нечто беспрецедентное. Скоро на эту сцену поднимется один из моих детей. Сыновей, за которого я горд и счастлив. Гаррет Уорд был особенным еще в свое время, а сейчас он является эксклюзивным представителем человечества. Таких людей на сегодня в Столице больше нет. Хочу сказать вам, что триста лет назад я и потомки Семьи Основателей создали пакт о правлении. Это было сделано ради того, чтобы мир, наша любимая Столица не знала войн и бед. Гаррет Уорд является моим преемником так же, как и первый наследник Семьи Основателей. С сегодняшнего дня я позволяю им править от моего лица и от лица справедливости. У нас будет два президента, которые готовы отдать жизнь за ваше благополучие. Примерно через три года остальные мои дети проснутся и вступят в свои права, а пока прошу любить и жаловать, Гаррет Уорд.

Экран погас, и на сцену уверенной походкой поднялся