Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Согласно сказаниям хантов и самодийцев, кольчуга была неотъемлемой частью вооружения богатырей (Патканов С.К., 1891б, с. 26). Но находки кольчуг представляют редкость. Небольшой обрывок кольчуги найден в кургане 5 могильника Релка. По технике изготовления эта кольчуга относится к кочевническим, которые были известны еще в сарматское время и затем появились вновь в VII–VIII вв. Обрывок подобной кольчуги обнаружен в могильнике Кудыргэ на Алтае (Гаврилова А.А., 1965, с. 31). Вероятно, кольчуги у населения релкинской культуры были импортными, и обладали ими только наиболее выдающиеся воины.
Импортным был, очевидно, также шлем, встреченный в насыпи кургана 2 могильника Релка (табл. XCVI, 22). Тулья его вытянута кверху, склепана из восьми отдельных пластин и снизу, по краю, украшена бронзовой накладкой с выпуклинами. Сзади, по краю тульи, имелись отверстия для бармицы. Наносник, видимо, обломан. Подобные шлемы были распространены у кочевников степей Евразии VIII–X вв. (Ленц Э.Ю., 1902, рис. 11; Самоквасов Д.Я., 1908, рис. 62, 64; Саханов В.В., 1914, рис. 50, 13; Рыбаков Б.А., 1948, рис. 47, 2). В Среднее Приобье этот шлем, видимо, попал с юга, от тюрок. Следует отметить, что находки шлемов в древностях Сибири очень редки, хотя изображения воинов в конических шлемах хорошо известны (Чернецов В.Н., 1957, рис. 5; табл. XLII, 10; Евтюхова Л.А., 1948, рис. 189, 192, 193, 196; Кызласов Л.Р., 1969, рис. 41).
В целом следует отметить, что состав предметов вооружения населения релкинской культуры отражает сильное влияние тюрок периодов Первого и Второго Тюркских каганатов, у которых военное искусство достигло высокого развития. Можно полагать, что часть оружия (сабли, панцири, кольчуги, шлемы) могли попадать в лесную полосу Среднего Приобья от тюрок.
Предметы конского снаряжения немногочисленны. Это однокольчатые удила (табл. XCVI, 23, 24, 34) с костяными и железными стержневыми псалиями со скобой (Чиндина Л.А., 1977, рис. 5, 18; 6, 14; 19, 11, 12; Троицкая Т.Н., 1978, рис. 3, 17). Кольца удил замкнутые или незамкнутые. В могильнике Релка обнаружены удила со звеньями различной длины (Чиндина Л.А., 1977, с. 34, рис. 6, 14), а в Архиерейской Заимке — удила без перегиба (ЗРАО, 1899, табл. II, 33). Удила однокольчатые, с костяными и железными псалиями со скобой были довольно распространены у кочевников евразийских степей с конца VII по IX в. (Гаврилова А.А., 1965, с. 82). Удила с асимметричными звеньями и без перегиба в I тысячелетии н. э. встречаются как исключение и более широко бытуют у кочевников в самом конце I — начале II тысячелетия н. э. (Гаврилова А.А., 1965, с. 84; Плетнева С.А., 1958, рис. 4).
Наряду с удилами обычных размеров в могильнике Релка найдены миниатюрные удила, лежавшие в сосуде вместе с антропоморфной фигуркой, миниатюрным теслом и стрелой и составляющие комплекс вещей, положенных в насыпь кургана, вероятно, с ритуальной целью или как инвентарь захоронения-кенотафа (Чиндина Л.А., 1977, с. 34).
От уздечки происходит также костяной блок от чумбура (табл. XCVI, 26), подобный известным на широкой территории, а наиболее близкие параллели имеющий у тюрок Алтая (Гаврилова А.А., 1965, табл. VIII, 7; XXII, 11; XXIII, 3). В могильнике Релка найден также костяной блок для аркана (табл. XCVI, 25), по форме напоминающий тюркские (Гаврилова А.А., 1965, табл. XVII, 3).
Для застегивания подпруг использовали костяные пряжки (табл. XCVI, 29), подобные распространенным у степных кочевников (Чиндина Л.А., 1977, рис. 5, 6; Троицкая Т.Н., 1978, рис. 3, 21; Гаврилова А.А., 1965, табл. XXI, 8, 9). Для стягивания ремней сбруи могли служить также железные пряжки с рамками подпрямоугольно-овальной и трапециевидной форм (Чиндина Л.А., 1977, рис. 33, 28, 29), бытовавшие в то время на широкой территории.
Некоторые дополнительные детали облика и экипировки коня и всадника запечатлены на бронзовых фигурках из Релки и Шутово. На первой (табл. XCVIII, 24) у узды выделены нахрапник, налобник и предположительно круглая нагрудная бляха. Под седлом, возможно, изображен чепрак с кистями, прослеживаемый по слабозаметным четырехугольным контурам каймы. У фигуры всадника, держащего повод, нога обута в мягкий сапог. Носок его не свисает, что заставляет предполагать наличие стремени. Всадник из Шутово (табл. XCVIII, 27) управляет конем левой рукой, а в правой держит палаш, что хорошо согласуется с использованием удил с асимметричными звеньями, при которых поводья пропускаются на одну сторону, чтобы освободить от управления лошадью вторую руку.
В целом конское снаряжение носителей релкинской культуры почти идентично экипировке коня граничащих с ними с юга степняков, от которых они, очевидно, быстро заимствовали все нововведения.
Одежду релкинское население изготовляло из меха, кожи и тканей, в том числе импортных, шелковых, фрагменты которых найдены в погребениях (ЗРАО, 1899, с. 322; Чиндина Л.А., 1977, с. 90; Плетнева Л.М., 1973, с. 97). Представление о покрое одежды дают бронзовые антропоморфные изображения. У части фигур одежда напоминает халаты с разрезом от пояса до подола (табл. XCVII, 2, 3), у других она показана в виде штанов и куртки (табл. XCVII, 4–7). На изображении всадника из Релки штаны заправлены в сапоги (табл. XCVIII, 24). На отдельных фигурках изображены манжеты или какие-то нашивки по концам рукавов (табл. XCVII, 2).
Одежда подпоясывалась одним или двумя поясами, которые имели символическое значение и, вероятно, украшались бляхами в соответствии с заслугами владельца. На бронзовых антропоморфных изображениях бляхи поясов декоративно подчеркнуты (табл. XCVII, 3–5). К поясу подвешивали оружие и некоторые предметы утвари — ножи, мешочек с огнивом и оселком.
Пряжки и бляшки от поясов аналогичны предметам поясной гарнитуры культур широкой полосы степи и лесной зоны Евразии. К наиболее ранним экземплярам относятся бронзовые В-образные пряжки с хоботовидным язычком (табл. XCVII, 67, 78), характерные для VI в. (Амброз А.К., 1971а, с. 114), и псевдопряжки с В-образным и сердцевидным щитком, распространившиеся в VII в. В это время
