Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

В могильнике Релка из 54 захоронений и с ингумацией отмечены четыре парных (Чиндина Л.А., 1977, табл. I). Погребенные уложены на спине вытянуто; иногда ноги согнуты. В Релке отмечены четыре погребения с согнутыми ногами, в Могильницком — одно. В парных погребениях умерших клали параллельно друг другу. Часто это захоронения женщины с ребенком.

Ориентировка погребенных не была стабильной и варьировала на различных могильниках. В могильнике Релка преобладала ориентировка погребенных головой на юго-восток, но наряду с этим встречено и положение головой на юг, юго-запад, восток, северо-восток (Чиндина Л.А., 1977, табл. I). В памятниках Новосибирского Приобья, на южной периферии релкинской культуры преобладали северо-восточная и восточная ориентировки погребенных, сближающие их с погребениями одинцовского этапа верхнеобской культуры (Грязнов М.П., 1956, с. 110; Троицкая Т.Н., 1981, с. 115). В могильниках Томского Приобья наблюдается то преобладание северо-восточной ориентировки (Тимирязевский I могильник), то южной (Тимирязевский II могильник), то юго-восточной (Могильницкий), что, видимо, объясняется окраинным положением этого региона (Плетнева Л.М., 1973, с. 99; 1981а, с. 90).

Расположение костей в некоторых погребениях, но не в анатомическом порядке дает основание предполагать существование ритуала повторных захоронений умерших, когда после пребывания покойника на поверхности в берестяной обертке или в каком-либо лабазе его останки предавали земле (Чиндина Л.А., 1977, с. 87; Плетнева Л.М., 1981а, с. 91). Подобный ритуал существовал у некоторых пародов Сибири и описан у обских угров (Чернецов В.Н., 1959, с. 154) и селькупов (Костров Н., 1872, с. 48; Прокофьева Е.Д., 1949, с. 159; Пелих Г.И., 1972, с. 72, 73).

Еще одной особенностью погребального обряда носителей релкинской культуры является наличие захоронений без черепов. В могильнике Релка таких было не менее трех, и при этом в отдельных случаях прослежено, что длина могильной ямы была рассчитана на помещение в нее туловища умершего без головы (Чиндина Л.А., 1977, с. 87, 88). В этом могильнике известно также 10 случаев захоронения отдельных черепов в шести курганах. Находятся они чаще в верхних слоях насыпи и не сопровождаются вещами. В кургане 27 было три черепа человека. В некоторых случаях черепа сопровождались костями конечностей лошади, керамикой и вещами (Чиндина Л.А., 1977, с. 12, 81, 89).

Ритуал захоронения человека с отчлененной головой находит объяснение в этнографическом материале. Он связан с обычаем почитания головы и верой в возрождение души, обитающей в голове и волосах и переходящей после смерти в новорожденного ребенка того же народа. Отсечение головы лишало душу возможности к возрождению. Согласно преданиям хантов и селькупов, головы отсекали тем, кто, по поверьям, был связан с нечистой силой, чтобы не дать ей поселиться в новорожденном ребенке (Пелих Г.И., 1972, с. 117; Кулемзин В.М., Лукина Н.В., 1973, с. 37, 79).

Особую роль играл культ огня, прослеженный в части погребений по обряду ингумации. В некоторых случаях могила предварительно обжигалась. В таких могилах встречены захоронения без черепов, захоронения черепа и повторные захоронения, что позволяет предполагать связь огненного культа с определенными социальными группами. В единичных случаях прослежено частичное обжигание завернутого в бересту покойника до такой степени, что береста обугливалась, а кости частично кальцинировались (Чиндина Л.А., 1977, с. 93).

В ряде погребений справа от скелета человека находились кости ног лошади. Можно предполагать, что хоронили шкуру коня. Причем кости лошади обнаружены в мужских, женских и детских погребениях, как у грунтовых, так и в наземных. В могильнике Релка с костями коня открыто 19 погребений. Несколько таких погребений встречено в Тимирязевских могильниках (Чиндина Л.А., 1977, с. 92; Плетнева Л.М. 1981а, с. 91). Рядом с костями лошади располагался обычно сосуд или фрагменты сосуда. Сюда же иногда бросали сбрую. В могильнике Релка около костей лошади обнаружены костяная подпружная пряжка и блоки от аркана (табл. XCVI, 25, 26, 29). Черепа лошадей хоронили в насыпи в стороне от могил, поодиночке, а иногда по нескольку штук. Только в одном погребении Релки череп и конечности лошади лежали вместе, грудой, и среди них находились бронзовое антропоморфное изображение и наконечник ремня (Чиндина Л.А., 1977, с. 92) — возможно, от ремней упряжи. Обычно черепа лошадей также сопровождались керамикой. Такое расположение останков коня в могильниках релкинской культуры отличает их от захоронений коня или чучела коня в погребениях тюрок.

Снабжение покойников инвентарем в разных погребениях было неодинаковым. Отдельные захоронения вещей вообще не имеют. Наиболее распространенным инвентарем была керамика (табл. XCIV; XCV). В могильнике Релка сосудами сопровождалось 39 погребений (Чиндина Л.А., 1977, с. 91). Сосуды ставили в разных местах: в ногах, в изголовье сбоку, а также рядом с костями коня. Сосуды были, вероятно, наполнены жидкой пищей. Один раз в сосуде обнаружены костяные наконечники стрел (Чиндина Л.А., 1977, с. 92).

Обычая снабжать покойного мясной пищей, видимо, не было. В трех погребениях Релки найдены кости водоплавающих птиц, однако наличие их следует интерпретировать, вероятно, в связи с представлениями о душе, широко распространенными среди угорского и самодийского населения Приобья. По повериям манси, душа умершего на спине утки отправлялась к холодному морю. Среднеобские угры изображали птицу (тетерева, трясогузку) на крышке гроба, которая должна была привязать душу покойника к месту погребения (Чернецов В.Н., 1959, с. 144, 151).

Из орудий труда в захоронениях представлены железные ножи, топоры-тесла, сошники, мотыги-корнекопалки, клещи, оселки (табл. XCVI, 36, 39–45). По набору инвентаря мужские погребения несколько отличаются от женских, а некоторые категории предметов присутствуют в тех и других захоронениях. Крупные ножи в окованных ножнах лежат слева или справа от пояса в мужских погребениях. Женским погребениям свойственны маленькие ножи. Топоры-тесла найдены в мужских и женских погребениях. Оружие сопровождает, как правило, мужские захоронения, но наконечники стрел, преимущественно костяные, встречены также в отдельных женских могилах (могильники Релка, Могильницкий). Наконечниками стрел снабжены около 20–25 % погребенных. Они помещались справа у бедра, возможно, в колчане, или у левого плеча. В могильнике Релка стрелы обнаружены в 12 погребениях. При этом в захоронении чаще было один-три наконечника и только в одном случае — 13 штук (Чиндина Л.А., 1977, с. 92).

Детали одежды и украшения находятся на погребенных в тех местах, где их носили при жизни. Так мелкие бронзовые бляшки-нашивки, гладкие и с выпуклостями (табл. XCVII, 61–65) обнаруживаются в области головы, рук, туловища, поскольку были нашиты на головные уборы и одежду. Бляхи от наборных поясов найдены только