Клинок Гармонии (СИ) - Илья Кишин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воспользовавшись телекинезом, я крепко ухватилась за хорошо ощущаемый обруч и потянула его на себя, тогда-то и показалось мое особенное оружие, выкованное лично мной в дворцовой кузнице из довольного редкого в наших краях сплава титана, алхимической латуни и астронита с добавлением марганца. Такой сплав делал металл невероятно прочным, но при этом он был легок настолько, что по своему весу был едва тяжелее меди. К тому же я сделала его модульным и складным, потому он мог с легкостью разделяться на несколько составных частей и складываться до размеров не больше тарелки. Теперь, когда я забрала вещь, принадлежащую мне по праву, для которой спустя много лет появилась работа — можно возвращаться.
Вернувшись на станцию в Дрянном районе, я села на тот же поезд в обратном направлении, благополучно доехав до станции в Торговом районе. Занятно, но металлодетекторы в метро никак не реагировали на «тарелку» во внутреннем кармане мундира — вот это я называю безопасностью.
За время этой долгой поездки длинною в пару часов я немного вымоталась, но в перевес уже успела протрезветь, потому теперь ступала на землю твердо и координировано, не теряя равновесия.
К моему удивлению в метро было довольно безлюдно — даже охранники отсутствовали, будто здесь готовили какую-то засаду или произошла неожиданная чрезвычайная ситуация.
Дойдя до лестницы, ведущей на поверхность, я глубоко вздохнула, набрав в легкие побольше свежего воздуха, которого так не хватало под землей, после чего стала подниматься по ступенькам.
— Нао, — окликнул меня женский голос, доносящийся со спины, который казался слишком уж незнакомым.
— М? — я обернулась, заприметив перед собой никого иного, как саму Аой Изуми, мирно гуляющую по Гармонийскому метрополитену.
Ее неожиданное появление сильно меня удивило, ведь я даже не могла предположить, что Аой реально способна выйти из своей комнаты. Голоса своей младшей сестры я даже не узнала, ведь в последний раз мы виделись слишком уж давно, и он успел немного сломаться, не говоря уже о другой манере речи.
— Что ты здесь делаешь, дура? — прошипела я.
— Нао, сестра, как же я рада тебя видеть, — глаза Аой уже были на мокром месте, едва мы успели взглянуть друг на друга.
В этот момент мне будто бы что-то вонзилось глубоко в сердце — подступило какое-то неприятное чувство вины и отчужденности в одном флаконе.
— Уходи, Аой, тебе нельзя здесь находиться, — отвернулась я.
— Нао, я пришла за тобой, давай вместе вернемся во дворец и будем жить, как это было раньше.
— Как раньше уже не будет, сестра, — я опустила голову, осознавая, какие бесценные времена мы упустили. — Лучше скажи, как ты меня нашла?
— Услышала о том, что тебя видели в Торговом районе, — объяснила она.
— Хочешь сказать, ты просто караулила меня в метро, полагаясь только на мельчайший шанс встретиться? — опешила я.
— Это не первый мой побег из дворца, — Аой улыбнулась, даже не предполагая, что я в этот момент чувствую. — Папа ни о чем не знает, потому у меня не будет проблем по возвращении домой.
— А кто сказал тебе, что проблем не будет если ты притащишь меня с собой? — наехала я на нее, поражаясь безграничной наивностью сестры.
— Все будет хорошо, Нао, я уговорю отца принять тебя и простить, — Аой сама не понимала, какие глупости говорит.
— Послушай, солнце, я не могу вернуться.
— Почему же? Ради тебя я готова к любому наказанию, только бы ты вернулась обратно…
— Аой, не будь так наивна. Отец выгнал меня из дворца за какую-то жалкую разбитую линзу, коих у него в лаборатории более полусотни. Это лишь вопрос времени, когда ты вылетишь оттуда следом за мной. Думаешь он в самом деле тебя ценит, любит? Думаешь у него остались хоть какие-то чувства к собственной дочери, которая провела семь лет на улице? Этот ублюдок заслужил всего самого наихудшего, потому я сделаю все, чтобы вернуться во дворец только ради того, чтобы сесть за пустой трон.
— Нао, не говори так, у тебя все еще есть шанс.
— К черту, Аой, я никуда с тобой не и пойду и точка! — завелась я, повысив голос.
— Зачем же ты кричишь? Я сказала что-то обидное? — размякла она, не понимая, чем вызвана такая реакция.
— Ты все такая же сопливая дура, — презрительно проговорила я, — все ноешь и ноешь в своей комнате и веришь в лучший исход для нас обоих, но, Аой, взгляни реальности в глаза — у тебя нет будущего, если ты продолжишь плакаться в подушку!
— Нао…
— Отец всегда видел в тебе только инструмент, в который нужно вкладываться, разрушая саму личность только ради того, чтобы потом это окупилось, и ты делала все, что он прикажет. Если бы я тогда не стала огрызаться, он бы не выбросил меня на улицу — все потому, что я упала в его глазах, нашла в себе силы возразить, а это значит, не оправдала ожиданий. Мы с тобой абсолютно одинаковые, но я уже давно выросла, а ты по сей день остаешься безнадежным куском дерьма!
Аой не смогла смириться с моими словами и с корнем вырвала прикрученный к полу сборщик информации о разыскиваемых преступниках, после чего с огромной силой запустила его в меня, ожидая проучить за такие грязные слова, однако я с легкостью поймала его на лету и отправила обратно. Моя сестра оказалась не совсем безнадежной и смогла изменить траекторию полета, впечатав большую коробку в стену.
— Аой, послушай, — произнесла я, вырвав кусок плитки из ближайшей стены, сымитировав снаряд.
— Что послушай? — вдруг закричала она. — Зачем ты говоришь мне все эти гадости? Разве я для тебя ничего не значу? Нао, ради тебя я сбежала из дворца не один десяток раз! Жаждала этой встречи каждый день жизни после того, как ты ушла! И что я теперь слышу? Ты тупая соплячка, Аой, безнадежный кусок дерьма! Знаешь сколько раз я уже это слышала? Каждый долбанный день из раза в раз я вынуждена впитывать эту мерзость из уст дворцовых шавок. Я надеялась, что хотя бы ты понимаешь меня и не станешь осуждать за слабость, но ты оказалась хуже всех — все потому, что ты врешь! — она замолчала, утратив силы для продолжения своего крика души.
— Я люблю
