То «заика», то «золотуха» - AnaVi
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боевик
(Cover — TERNOVOY)
Девушка бросает парня и, бросив же затем в него его же ключами от подаренной ей им же машины, уходит! А за «что»? За его ревность. Безосновательную и… Враки! Но и это он понимает уже после и самого же «расставания», когда тянется к бардачку и… Нет. Не там!.. А и чуть ещё нагнувшись, находит под сиденьем… соседним… нижнюю часть… её же нижнего белья! «Догадайся с двух раз»: называется. «А то и с одного», как говорится! И, в ярости бросив его в бардачок, уезжает, резко и с визгом сорвавшись с места. Подъезжает к дому. Не её!.. И не своему. Гасит движок. Вылетает… из этой «коробки порока»… на улицу, дыша во всю силу лёгких, только и сейчас понимая, что не дышал в ней, и летит к подъезду! Распахивает с громогласным стуком, и с таким же хлопком затем закрывает, железную дверь, не пользуясь лифтом, которого и нет; как удачно и удобно, однако; поднимается на пятый этаж и, будто и выстукивая какой-то только ему известный ритм; «музыкальный», конечно, да, ведь и пусть он не барабанщик, но певец, начинающий как минимум, и понимает, более-менее, как это всё утроено как максимум; долбит в дверь! Спустя минуту-две — на пороге появляется девушка, но… другая… сестра его: что сначала злобно хмурится, а потом буквально и «пилит» его взглядом; за разбуженную себя минутами ранее, а так-то уже далеко и глубоко — за полночь; пока и он же ничего не отвечает ей на это и вообще не говорит, стоит и, в какой-то же «своей» тишине, молчит, а когда уже она более-менее замолкает — аккуратно отодвигает-отпихивает её от прохода, чтобы пройти самому; да и холодно же, зима, как-никак, на улице, в подъезде… да и в душе; и, под её же закатанные глаза, проходит внутрь — и сразу же на кухню: изымая по дороге и из тумбы-бара же початую им же, как и оставленную ранее, бутылку виски… с одним бокалом. Не только и потому, что она не пьёт; а она и не пьёт, а он «да»; но и потому, что вряд ли уже куда-либо поедет. Некуда! Да и не к кому. Потому что, как и в случае с подъездом; так или иначе, зависимым от улицы; тут была — такая же тема: никто не ждал. Уже! И, пока сестра подпирает косяк, выжидая нужного момента, чтобы спросить или в очередной раз, но громче, прокашляться или буркнуть-фыркнуть, не хуже Мардж из Симпсонов, он выпивает полбутылки и только тогда обращает помутившийся взгляд на неё, отодвигая всё стеклянное и колюще-режущее, в перспективе, от себя, как и от неё: когда она садится напротив. Благо в правиле — всегда было исключение: и им они, безусловно, были — обойдя всю структуру «братско-сестринских» отношений; хотя бы и на этапах — возраста и понимания-принимая: где он — старший, а она — младшая. Да и: мужчина и женщина. И… Всё! Ведь и в первом случае — всё решил паспорт. Во втором — лишили биология с… анатомией. И именно же: «лишили»!.. Ведь и то, что сейчас сидело перед ней — не было: её сильным и «справедливым», мужественным братом. А вот какого и «понимания»?.. Без слов! И тут — скорее к горю, чем счастью, ведь оба: не были довольны собой, своими отношениями и… дальше по списку «упаднической низкой самооценки… и не только в момент разрыва»! Оба же были — вне обоймы. Опять и… «Снова». Выйдя… почти красиво. И пусть и не с совсем, но и… поднятой головой! Ведь и если она — уже вполне оправилась и… держалась прямо; он — не держался совсем! Что ж, ей всегда удавалось куда быстрее — пролетать все этапы потери: кого и чего бы то ни было; пусть и знатно буксуя порой на вираже «Торга»: раз от разу. Но и никто же до сих пор не умер… за него и из-за неё… так что: всё было — более-менее стабильно и… стандартно! А уж и стоит ли говорить, что с тем и тогда, да и в принципе — он помогал ей? Пришла — и её очередь! И хорошо, в какой-то степени, что они именно так чередовались: и плевать — на «стакан воды при смерти»!.. Как и что первым в основном — всегда уходит мужчина. Ведь и из жизни, да. А вот из отношений — далеко не всегда. Да и с конца-ми. Но и это же — было лучшим их исходом! И, сгребя ключи от машины, как и собравшись так же, по-армейски и военному, пока «ничей» не подгорел… фитиль, они в такой же тишине — двинули на выход: к машине, где и за рулём была в этот раз, соответственно, она! А приехали они затем — не куда-нибудь, а в машинную мастерскую, что работала круглосуточно и, как опять же удачно-удобно, со сменой с их общим другом: что сначала, для вида и галочки, всё же немного побухтел, и даже завидев «никакого» своего же «брата», но потом всё же отдал под «разгром» — своё же помещение; взяв обещание, более-менее, после и затем прибраться, если это вообще будет мо- и возможно сделать, как и в любом гараже, и закрыть за собой. Отдал ключи и уехал со всей бригадой своих же ремонтёров, пожелав «выздоровления» парню: со всем «мужицким» набором терминов — в сторону «не женской особы», что так «погано» поступила! И это — если ещё исконно: русским, великим и могучим. И без мата. То бишь: мелочей и деталей. И начался — антистресс!.. В ход по- и шло — всё: от палок и, неожиданно, самих бит… до отвёрток, молотков, пил и… баллончиков с краской! Лишив машину стёкол,
