Творения и Гимны - Симеон Новый Богослов

Представьте себе, что какой либо царь, сострадательный и человеколюбивый, увидев раба, поработившагося самоохотно тирану, обольстившему его, безжалостно обременяемаго работами в делании кирпичей, обделывании камней и рытии канав и служащаго нечистым похотям того злаго тирана, — идет сам своим лицем и исхищает его и освобождает от такого срамнаго и тяжелаго служения, и опять берет его в царския палаты на услужение без всякаго укора за прежнее его падение. Раб этот, освобожденный от таких и толиких прискорбностей, естественно потом всячески усиливается явить себя более ревностным и скорым исполнителем велений царя, нежели другие его сослужители, не испытавшие плена, чтоб засвидетельствовать величайшую и теплейшую свою к нему любовь, всегда нося в памяти, от каких зол он освободил его. То же самое помышляй бывающим и в том, кто получил помощь от Бога, как я сказал. И как царь оный видя, что раб тот исполняет всякое его хотение с великою готовностию и со всяким смирением, хотя совсем не нуждается в услужении его, имея множество других слуг, однакож за добрыя чувства раба того, являет к нему особенную любовь, так тоже самое бывает и с тем, о ком мы сказали. Ибо как тот, и получивший от Бога свободу духа, никогда не утомится и не перестанет от того, чтоб паки и паки, и всегда исполнять волю Божию, с наиболее теплейшею готовностию, так и вечный Царь и Бог никогда не лишит его благ вечной жизни, но будет снабжать его ими пребогато, — и сколько увидит, что тот каждодневно умножает свою к Нему любовь и услужение, столько будет умножать и Свои ему дары.

Благодеяния и дары, какие Бог дает рабам Своим, безчисленны, и никто не может вполне постигнуть их. Одни дает Он им в настоящей жизни, а другие дает в жизни будущей. Об этих дарах, какие благоутробный Бог подает любящим Его в сей жизни, скажу и я любви вашей немногое нечто, иное от Божественнаго Писания, а иное из того, что я и сам познал опытно.

Поелику люди к трем вещам показывают особое усердие и заботу, или к богатству, или к славе, или к свободе и радости, — и наслаждению, доставляемому сими двумя, то и Владыка наш и Бог тем, кои, оставя все, взяли крест свой и последовали за Ним, не возвращаясь вспять, перво–на–перво богато дарует эти же три. Вместо тленнаго богатства Он дает им всего Себя Самого. Понял ты мысль слова сего? Слышал страшное чудо? Как богатые мира сего иждивают свое богатство на свои нужды, привычки и желаемыя наслаждения, так и благий Владыка наш дарует Себя Самого истинным и верным рабам Своим, исполняет всякое их желание и потребу, как они того желают, и даже больше того, чем желают, снабжает их богатно всяким благом и подает им всегда нетленное и вечное услаждение. Вопервых они полны бывают неизреченной радости, что стяжали и имеют в себе не мир и не блага мира сего, но самого Творца и Господа и Владыку всех. После сего они одеваются светом, Самим, говорю, Христом и Богом, всем всецело во всех себе, видят самих себя украшенными неизреченною славою, как светлым каким и божественным убранством, и закрывают лице свое, не снося смотреть на непостижимое и чрезмерное сияние сего убранства своего, так что ищут какого нибудь сокровеннаго места, чтоб, укрывшись в нем, как бы сложить с себя великую тяготу славы сей и сего сияния. Потом сам Владыка Христос бывает для них и пищею и питием всегдашним и безсмертным: для тех, которые суть еще младенцы о Христе, несовершенны и не могут вкушать твердой пищи, Господь является какбы некиим световым и блестящим сосцем, который влагается в уста их и дает им сосать из себя, для каковых Христос бывает вместе и ястием и питием, и доставляет им столь великую сладость и удовольствие, что они не хотят, или лучше сказать не могут оторваться от него; для тех опять, которые уже отдоены, Христос является чадолюбивым отцем, детоводит их, учит и исправляет: ибо как любящий отец посаждает детей своих за трапезу свою и вкушает вместе с ними, а когда увидит, что они нерадят о своих уроках и занимаются другими безполезными вещами, тогда лишает их своей трапезы и слугам приказывает не давать им пищи, научая их сим способом не нерадеть об уроках своих, так и благий Владыка наш и Бог действует в отношении к рабам Своим, — чадам Его по человеколюбию и благодати; ибо им дает себя Христос, — хлеб, сходящий с неба и дающий живот миру и они питаются Им и вместе с Ним всегда вдоволь, и чрез причащение сего хлеба шествуют к вечному животу, освящаясь душею и телом. А когда вознерадят они о заповедях Его и самовольно предавшись лености, презрят их и вдадутся в дела мира сего, безполезныя и не согласующияся с благочестием, тогда Он, Питатель всего, лишает их Себя Самого, а чрез то и всего того, о чем мы говорили, и еще большаго того. Таковые, когда, пришедши в чувство и помыслив, какого блага лишились, обратятся опять к Нему и взыщут Его, как обычно бывало, но не обрящут, тогда начинают проливать слезы и плакать неутешно, подвергать себя всяким чувственным лишениям, желая и изъявляя готовность на всякую скорбь, искушение и безчестие, чтоб только человеколюбивый Отец, увидев скорбь их и произвольныя злострадания, сжалился над ними и возвратившись к ним, опять дал им Себя. Что и бывает стяжавают они паки Христа, возстановляются в прежнюю близость и славу еще с большим дерзновением, вводятся опять во вкушение благ оных, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, и паче прежняго начинают благоговеинствовать пред Отцем своим и трепетать, как пред грозным Владыкою, боясь, как бы не впасть опять в теже грехи по невниманию и не быть отогнанными от благ Отца своего. Так поступают те, которые, искренно с болезнию сердца каются, и за это улучают опять блага, о коих мы говорим. Но которые боятся трудов покаяния, малодушествуют в скорбях и стеснениях по требованию его, предаются лености и безпечному покою, — такие, как недостойные и не настоящие сыны, или, лучше сказать, как презрители, предпочитающие удовольствия телесныя вечным благам и даже Самому Богу, не сподобляются более вкушения оной духовной сладости, ни облечения одеждою божественной славы, но праведно лишенными остаются богатства благости Божией, и походят на псов, у которых нет хозяина. Ибо как эти псы блуждают по улицам и стогнам града, чтоб найти где либо кость какую нибудь, или клок старой кожи, и погрызть их, или чтоб напасть на место, где заклано животное, и полизать крови, а если встретят падалище, то бросаются на него и едят ненасытно, и отойти от него не хотят, но грызутся с другими псами и отгоняют их, пока не съедят и самых внутренностей и не оставят одни голыя кости, так и эти обходят врата богатых и бедных, чтоб набрать в лоно свое, если случится кому дать им что, золото, серебро или другое что. Так как они потеряли истинное и нетленное оное богатство, то, когда случится им понабрать кое–чего, им кажется на короткое время, что они сыты, удовлетворены и не требуется для них ничего более. Впрочем когда овладеет ими, как голод неверие с безнадежием, тогда они опять обращаются к прежнему попрошайству, полны будучи попечения об одном настоящем, несчастные и достойные слез, потому особенно, что ради временнаго и ничтожнаго небрегут о вечной всеблаженной жизни.

И они безответны. Бог явил им богатство благости Своея, сподобил их вкусить небесной благодати и соделал их причастниками Духа Святаго, как говорит божественный Павел. Но они не прославили Его, как Бога, не возлюбили, не возблагоговели пред безпредельною Его благостынею и не возблагодарили Его, но осуетились в помышлениях своих и омрачилось неразумное их сердце, и они, глаголющеся быти мудри, объюродеша. Но те, которые боятся Бога, не поступают так, но с радостию терпят обучительныя наказания Отца своего Владыки, как рабы благодарные и как сыны истинные, говоря: гнев Господень стерплю, яко согреших Ему (Мих. 7:9). И еще: недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас (Рим. 8:18). Говорят так и смиренно постоянствуют в терпении обучительнаго наказания Господня и во всегдашнем покаянии, не малодушествуют и не тяготятся им, но пользуются им, как руководством, по сказанному нами способу, и находятся всегда в отеческом своем доме, украшенные светлым убором, вкушают пищу вместе с Отцем своим, видят славу Его и богатство, кои имеют наследовать. Когда таким образом воспитаются они и обучатся, и достигнут в меру возраста мужа совершенного, тогда и всеблагий Отец отдает в руки их все блага Свои.

2. Но скажем прежде, что есть мера духовнаго возраста и высота исполнения Христова, а потом опишем блага Отца небеснаго и покажем, какия из них дает Он в руки тех, кои веруют в Него. Слушай же внимательно.

Меру возраста исполнения Христова составляют такия черты жизни духовной, кои созерцаются духовно. Начинаю изображение черт сего возраста снизу: ноги его — вера, а святое смирение — основание его твердое и непоколебимое. Голени, колена, бедра — нестяжательность, обнажение от всего, странничество, подчинение, бывающее с разумом по любви Христовой, послушание и благоохотное служение. Внутреннейшия и сокровеннейшия части (надо полагать нервы) — непрестанная умная молитва, сладость, пораждаемая излиянием слез, радость сердца и непрестанное его утешение и покой. Жилы и мускулы (с костьми) — постоянство и терпение в молитвах (домашних) и на церковных службах, и горение желания созерцать Бога и беседовать с Ним, порождаемое молитвами и богослужением церковным, как поет Божественный Давид: разжзи утробы моя и сердце мое (Пс. 25:2); и св. Павел говорит: станите убо препоясани чресла ваша истиною (Еф. 6:14); и Апостол Петр: препоясавше чресла помышления вашего, трезвящеся, совершенне уповайте на приносимую вам благодать откровением Иисус–Христовым (1 Петр. 1:13). Благодатию здесь называет он дар Святаго Духа, делающий нас сопричастниками и сообщниками Бога. Живот, желудок и весь снаряд внутренностей — рабочия силы души, в средине которых, как бы сердце, стоит разумная сила, имеющая под собою и вместе с собою силы желательную и раздражительную. Впрочем не они собственно разумеются под сказанными частями, а наипаче то, что направляет сии силы к единому и связует между собою, именно: кротость, простота, незлобие, сострадание, благоговеинство и страх Божий, которыя, подобно ребрам, перепонкам, покровам и связкам, сжимают те силы, покрывают и не дают им обращаться к видимым вещам мира сего, или желать что либо из них, равно как не попускают завидовать имеющим их, серчать из–за них и злопамятствовать.