Мятежный дом - Ольга Чигиринская

— Учту, — как хорошо, что Пауль Ройе починил ему сердце, оно могло бы лопнуть от такой радости и тревоги. А что если она полюбила этого… царька-солнышко? Он же наверняка образованный. Не только жития и учебники читал. С ним, небось, и об опере можно поговорить, и обо всем… У Дика печень заныла, когда он представил, о каких разных разностях может говорить с Бет образованный Тейярре. Наверное, стихи ей читает, может быть даже и пишет их сам…

— Ты куда уже мыслями улетел? — поинтересовалась Шана.

— От Рэя новости есть? — Дик с усилием переключился.

— Нет, он в Колонии Прокаженных больше не появлялся.

— Симатта, — пробормотал Дик.

— Да не расстраивайся ты. Мы же не держим твоего самогонщика усатого под круглосуточным наблюдением — так что морлок мог бы и проскочить, просто я об этом ничего не знаю. Зачем ты написал письмо от руки? Сбросил бы в инфосферу — оно бы дошло уже.

— Мне важно, чтоб они узнали мою руку.

— А о паролях каких-то, условных словах вы не договаривались?

Дик пожал плечами. Шана отчего-то развеселилась:

— Я хочу увидеть это чудо природы — грамотный морлок!

— Может, и увидишь.

Визит в клинику состоялся не сразу — сначала был прием у губернатора лорда Кимера. Бет и ее свиту угостили обедом в резиденции Кимера, затем повели на прогулку по знаменитым подводным садам. Роль провожатой и первой помощницы гостеприимного хозяина взяла на себя внучатая племянница лорда Дэйла Сонг.

Кланы Кимера, Сонг и Дэвин были так прочно спаяны давнишними деловыми и матримониальными связями, что Бет даже не попыталась со слов Дэйлы запомнить, кто там с кем и где чьи ноги. Потом Андреа нарисует схему, так будет понятнее. Но одно было ясно сразу — дедушка допустил очень, очень большую ошибку, попытавшись увести невесту у человека, принадлежащего к этому триумвирату.

Рихард перед отъездом еще раз специально прокачал ее относительно дедушки: ничто, ничто не должно подтолкнуть Кимера и Дэвинов к сомнению в текущем статусе кво «все прощено и забыто». Поэтому тему Этана Леева лучше не поднимать. И без того арест Сонг Лао сделал отношения между Сэйрю и Судзаку несколько прохладными. Кстати, визит Бет как раз и должен был растопить этот ледок. По идее.

Но то ли сработал эффект «белой обезьяны», то ли атмосфера подводных садов была мрачноватой — хотя о какой атмосфере можно говорить под водой? — но Бет не могла отделаться от мыслей о том, что пожилые люди из свиты лорда Кимера знали тихого эколога, что дед Кориолано Дэвина держал Леева в заточении, пока у того не развилась душевная болезнь… Тут еще и гид, как нарочно, перед посадкой в батисферу спросил — нет ли у кого клаустрофобии?

А самое главное — она не могла перестать думать о встрече с Диком. Каким он стал сейчас? Как он перенесет то, что ей придется сказать ему?

Эта задумчивость, естественно, вызвала недоумение сопровождающих — за два часа в тесной батисфере трудно было не заметить, что красоты подводных садов оставляют гостью равнодушной.

— Немножко больше внимания, — шепнул Бет на ухо Рин Огата, которого в этой поездке снова назначили главным по безопасности.

А кстати, не является ли присутствие здесь еще одного внука Леева вторым знаком доверия, которое Шнайдер оказывает Кимера?

Или не оказывает, а показывает?

Бет изобразила заинтересованность и постучала пальчиком в иллюминатор, за которым резвились полосатые тропические рыбки. Подводные сады Кимера были побочным продуктом терраформирования прибрежных вод континента. Задумывались они как резервация генофонда водных растений и животных — и развившихся на Старой земле путем естественной эволюции, и созданных лабораториями Кимера. По мере расширения и разрастания водного парка все больше и больше внимания уделялось красоте, генетики принялись выводить не только полезные для экологии и промысла, но и чисто декоративные виды водорослей, рыб, рачков и планктона — и все это в конце концов превратилось в подводный сад, наполненный мягким свечением, яркими цветами, подвижными и неподвижными созданиями, похожими на живые драгоценности. Батисфера шла с отключенными прожекторами — и полумрак котловины кратера наполнился мерцанием кораллов, рыб, морских звезд и крохотных рачков. Потом прожекторы включили — и серо-синие сумерки брызнули яркими, насыщенными цветами. Стайка рыб, которых Бет различала только что лишь по неоново-синей полоске вдоль спинного плавника, оказалась окрашена в благородный, глубокий ультрамарин. Водоросли, светившиеся в темноте бледно-розовыми прожилками, расплескались по камням сочными лиловыми листьями. Морские коньки, на чьей коже светящиеся пятнышки складывались в рисунок скелетика, при свете отливали зеленоватой бронзой. Непонятное создание, которое в темноте казалось россыпью желтых светящихся точек, обернулось живым пушистым кустом, чьи ветки-щупальца постоянно подрагивали в ожидании неосторожной добычи. При виде каждый раз нового чуда генной инженерии Бет восторженно ахала вслед за свитой, и в другой раз эти ахи могли быть даже искренними. Но не сейчас.

Когда прогулка наконец закончилась, Бет и ее свитские приняли участие в ужине, таком же торжественном, как и обед, после чего их ознакомили с расписанием экскурсий и визитов. Согласно этому расписанию, визит в клинику был назначен на завтра, шесть часов первой смены. Кроме того, Бет получила от Андреа целый ворох разноцветных карточек с приглашениями на частные визиты.

Она как раз пыталась разобраться с этими карточками, когда пришел Огата, обсудить вопросы безопасности на завтра.

— Что это тут у тебя? — спросил он.

— Да вот, думаю, какие предложения принять, а какие отклонить. Проблема в том, что я могу принять не больше четырех…

— Дай помогу, — Огата взял стопку плотных, каллиграфически подписанных карточек, взвесил в ладони — и спустил беспощадно в утилизатор.

— Э-эй! — только и смогла выдохнуть Бет.

— Если ты можешь принять только четыре предложения, не принимай ни одного, так никому не будет обидно, — пояснил Огата. — А нам еще рано здесь делать врагов.

— Рано — это в смысле того, что совсем без врагов не обойдется, да?

Огата печально кивнул.

— А почему?

— Ты знаешь, сколько у Шнайдеров денег? — спросил Рин.

— Мало? — попыталась угадать Бет. Раньше она над этим вопросом катастрофически не задумывалась, молчаливо предполагая, что уж кто-кто, а тайсёгун Рива может не задумываться о том, что ему есть завтра.

— Не просто мало, Бет. Их нет. Шнайдер весь в долгах.

Из-под Бет как будто выдернули стул.

— Это не так страшно, как ты думаешь, — Рин засмеялся и сел напротив. — На самом деле это гарантирует ему определенную безопасность — кредиторы отлично понимают, что с мертвеца денег не возьмешь. И часть долгов он отдает тем ресурсом, который имеется в его распоряжении — властью. И именно поэтому без врагов не обойдется, Бет. Лорд Кимера — один из кредиторов. По части долгов с ним рассчитались тем, что назначили его губернатором Сэйрю. А ситуация с Сонг Лао открывает, как думают некоторые здесь, возможность потеснить губернатора Сэйрю на этой позиции. Теперь ты лучше понимаешь, каким целям, кроме всего прочего, служит твой визит?

Бет опустила голову. Ее щеки пылали. Дядя, золотой воин Рива — оказывается, банальный взяточник…

— Сеу Элисабет, — Огата приподнял ее лицо, тронув пальцем за подбородок. — Надеюсь, вы понимаете разницу между займом и взяткой?

— Нет, — Бет отвела его руку. — Не в данной ситуации.

— Эта разница заключается в двух вещах. Первое — Шнайдер тратит эти деньги не на себя. Основная статья его расходов — содержание государыни Иннаны и поддержка бедствующих хикоси. И второе — никакие деньги не купили бы Кимере поста губернатора, если бы он не был компетентным управленцем. Повторюсь: у Кимеры есть враги, которые хотели бы взять на себя почетное бремя тайсёгунского кредитора. Кое-кто из них прислал вам приглашения. Я сейчас не буду говорить, кто. Если бы вы приняли их, Кимера посчитал бы это недружественным жестом. Если бы вы отклонили их, но приняли приглашения других — они могли бы счесть это недружественным жестом, и из врагов Кимеры превратились во врагов Шнайдера. Вы уже знаете, что подарки выше определенной стоимости нужно отклонять в любом случае. Когда вы попадаете в незнакомое окружение, отвергаете приглашения и прочие авансы также в любом случае, от кого бы они ни исходили. Не волнуйтесь, вы так не возбудите ничьей вражды — если не говорить, конечно, о тех, кто враждебен вам просто потому что вы Шнайдер или императорская невеста. Остальные в худшем случае вас посчитают послушной девочкой без инициативы. Что не так плохо само по себе.

— Благодарю, — Бет кашлянула. — Вы пришли обсудить вопросы безопасности на завтра.