Бонапарт. По следам Гулливера - Виктор Николаевич Сенча
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Граф де Сегюр: «С 23-го Наполеон готовился к этому почти безнадежному предприятию. Сначала он приказал принести орлов ото всех корпусов и сжег их. Из 1800 спешенных кавалеристов своей гвардии, из которых 1154 человека были вооружены только ружьями и карабинами, он составил два батальона.
…У Латур-Мобура… оставалось только 150 конных солдат. Император собрал вокруг себя всех офицеров этой армии, имевших еще лошадей, и назвал этот отряд из 500 офицеров своим священным эскадроном. Груши и Себастьяни были назначены начальствовать над ними; дивизионные генералы служили в нем в качестве капитанов.
Наполеон отдал еще приказание, чтобы все ненужные экипажи были сожжены, чтобы ни один офицер не имел бы при себе более одного экипажа, чтобы сожгли половину фургонов и карет во всех корпусах, и чтобы отдали свободных при этом лошадей гвардейской артиллерии».
А дальше произошло следующее. После того как кольцо вокруг французов сжалось до расстояния одного перехода, Наполеон отправил в Борисов маршала Удино, приказав ему овладеть переправой через Березину.
В то же утро 11 (23) ноября адмирал Чичагов отправил на соединение с войсками Витгенштейна трехтысячный авангард генерала Палена. Если город Борисов условно назвать точкой «Б», получается следующая картина: из точки «А» Наполеон отправляет авангард Удино в точку «Б»; из точки «Б» в точку «В» (Витгенштейн) Чичагов выдвигает авангард Палена. А дальше неподалеку от местечка Лощицы (пункт «Г») два авангарда неожиданно для себя столкнулись. Более готовыми к сражению оказались французы, которые, стремительно атаковав кавалерию противника, отбросили отряд Палена обратно к Борисову.
Появление французов обескуражило Чичагова. Решив, что он имеет дело со всей армией Наполеона, адмирал приказал оставить город, после чего отвел войска на правый берег Березины. В Борисов вошла 4-я кирасирская дивизия генерала Беркхейма.
В мышеловке была проделана огромная дыра, которой следовало незамедлительно воспользоваться. Когда курьер от маршала Удино сообщил Наполеону о взятии Борисова, туда срочно были отправлены саперные части для подготовки переправы севернее Борисова, у деревни Студянка. Вскоре туда же прибудут Мюрат и Мортье.
16 (28) ноября в Борисов в окружении гвардии прибывает Наполеон…
* * *
…Бертье плел всякую чушь. Впрочем, как и этот разнаряженный петух Мюрат. Этим воякам только бы лезть напролом…
– Войска русского адмирала в серьезных боях не бывали, – говорил Бертье. – Если создать мощный авангардный кулак, русских удастся скинуть с тракта на Вильно… Собрать лучших кирасир, отборную кавалерию – и от противника ничего не останется!..
– Сейчас не лето, Бертье, – недовольным голосом сказал Наполеон. – Люди устали, солдаты еле волочат ноги…
Он уже сам, кажется, еле волочит ноги. Примерно то же самое, что сейчас ему сказал начальник штаба, накануне твердил Мюрат. Были мальчишками – мальчишками и остались. Армия, по сути, разгромлена. Не видеть этого – значит обманывать себя. Хитрый лис Кутузов его все-таки перехитрил. Поэтому не пора ли сыграть с этим старикашкой в его же игру?..
– Ситуация в пользу русских, Бертье, – задумчиво продолжал Бонапарт. – Кутузов сделал все, чтобы на берегах этой самой Березины лечь нам костьми…
– Ваше Величество, если мы создадим здесь мощный кулак, есть верный шанс…
– Перестаньте, mon cher, – устало махнул рукой Наполеон. – Ответьте-ка, вы готовы угодить в русский плен? Лично вы, Бертье, готовы?!
– В плен? – удивился начальник штаба.
– Не валяйте дурака, генерал, – улыбнулся Наполеон. – Об этом думал даже я, ваш Император. Поэтому можете мне не отвечать: я знаю, что вы об этом, конечно же, думали тоже…
– Сказать по правде, такие мысли…
– Бросьте, бросьте, Бертье… Так вот, мы погибнем здесь все, но в плен не сдадимся! Вам понятно?! – железным голосом вдруг заговорил Бонапарт. – Выбраться отсюда будет нелегко, да и огромных потерь не избежать. Тем не менее основной костяк армии сможет пробиться к Вильно лишь в том случае, если мы ответим хитрому Кутузову той же монетой…
– У Вас, Ваше Величество, есть какой-то хитроумный план? – оживился Бертье.
– Есть. И вы первый, с кем я хотел бы им поделиться…
Еще в бытность свою легкомысленным учеником Парижской военной школы Бонапарт научился выделять из всего увиденного и услышанного главное. Так, преподаватель геометрии всегда подчеркивал, что научиться отличать аксиому от теоремы – значит овладеть азами этой науки. И юный Наполеоне геометрию усвоил быстрее всех. Но еще лучше – тактику. Именно на уроках тактики отставной сухорукий полковник однажды заметил:
– Тактика очень похожа на шахматы. Это почти одно и то же. Но тактика может дать вам и кое-что поинтереснее – например, возможность умереть. Хотя, если этот выбор не для вас, остается последнее – хитрость. Овладев хитростью, вы станете непобедимы…
Русские загнали армию Наполеона в «мешок». И это как дважды два. Сухорукий полковник из Парижской военной школы на это лукаво бы сострил: дважды два – не всегда четыре, бывает и пять! И, возможно, он был бы прав. Если Кутузова еще никто не обманывал, значит, следует наконец это сделать. Когда тебя, как зайца, загнали к речке, следовательно, нужно прыгнуть в сторону и… вернуться обратно. После того как гончие кинутся за тобой, спокойно уйти в противоположном направлении. Держись, старик Кутузов, тебя ждет жестокое разочарование…
– Так вот, Бертье, готовьте приказ, – тряхнув головой, Бонапарт вновь обратился к своему начальнику штаба. – Обозы, груженные досками и бревнами, выдвигаются… выдвигаются… – Он подошел к оперативной карте и продолжил: – Выдвигаются в район Ухолод, южнее Борисова. Туда же везите и пушки… Именно здесь для моих войск будет построена переправа через Березину. И это очень важно. Но важнее другое: чтобы эта информация как можно быстрее дошла до адмирала Чичагова…
Стоя рядом с Императором, Бертье быстро записывал его распоряжения.
– А теперь пройдемте к картам, – сказал Наполеон начальнику штаба. – Все, что сейчас записали, это приказ для русских. А вот что будет на самом деле…
И они оба склонились над картами…
* * *
Война 1812 года на территории России подходила к своему логическому завершению. И апогеем этого завершения должна была стать блистательная широкомасштабная операция по окружению и уничтожению вторгшегося на ее территорию захватчика. Ну а «узурпатор», Наполеон Бонапарт, с точки зрения освободителей, должен был сложить оружие, склонить знамена и безоговорочно капитулировать. Все это вполне укладывалось в концепцию войны и в план, утвержденный в заснеженном Петербурге императором Александром. Когда подписанный царем документ был доставлен флигель-адъютантом генералом Чернышевым фельдмаршалу Кутузову, тот, ознакомившись с бумагами, лишь мотнул головой. Чернышев так и не понял: то ли старик согласился, то ли усомнился…
