Возвращение домой - Александра Турлякова

— Засыпаешь? — спросил старший. Рука его легонько коснулась щеки Джейка. Он двинул подбородком протестующее, замычал недовольно сквозь плотно сомкнутые губы. В ответ на это врач хмыкнул, явно с усмешкой, а потом спросил:- Мне только что сообщили, что в день своего ареста ты связывался с Ниобой. Это так?

— Нет! — Джейк старательно отрицал даже то, в чём сами допрашивающие были уверены на все сто. Он и сам не мог понять, зачем он это делает. Наверное, всему причиной желание позлить врача, руководившего допросом. Но сам при этом доби-вался лишь худшего для себя отношения. С каждым разом число препаратов и их сложность возрастали, всё больше среди них было таких, которые входили в список запрещённых веществ.

— А всё-таки? — в этом вопросе сквозила лукавая улыбка, готовая превратиться в яростный оскал. — Я же знаю, что ты врёшь мне! Может быть, ты всё же немного подумаешь и ответишь честно? Я не тороплю тебя…

Джейк промолчал, в этот момент он почувствовал, как сильные пальцы ассистента стиснули его руку, а потом в вену с коротким болевым уколом влили очередную порцию какой-то дряни.

Наркотик начал действовать почти сразу же, но не принёс привычного расслабле-ния. От него вдруг сильно заныло сердце, а рот наполнила горечь, как от желчи. Суставы рук будто кто начал выкручивать, выкручивать медленно, доводя до такой боли, что перед глазами всё почернело. Померк даже свет, до этого нестерпимо бьющий в лицо.

— Ну, что? Ты готов отвечать? — сейчас Джейк ненавидел его голос. Если б не рем-ни, задушить бы попытался этого типа. А так лишь дёрнулся, яростно стискивая кулаки, еле сдерживая стон отчаяния и боли. А потом выкрикнул со злостью:

— Да!!! Да, я заказывал переговоры с Ниобой? Вы же и сами это знаете…

— У тебя есть друзья на Ниобе? Кто они?

Боль немного отпустила, спустилась до той отметки, когда её уже можно терпеть. Но Джейк всё равно ответил:

— Это личное… Это не относится к делу…

— К делу? К какому ещё делу? Разве ты здесь решаешь, какие вопросы для меня важны? С кем ты разговаривал в тот день?

— Это моё личное дело! Какая вам разница? Это женщина!.. Она не знает ничего…

— Ну, хорошо. Кто она такая? Ты был знаком с ней раньше? Кто она? Какую ин-формацию ты должен был сообщить ей?

— Я не буду отвечать на эти вопросы… — Голос Джейка сник до шёпота. — Не буду — и всё!

Это знакомое и непонятное сионийскому врачу упрямство вызвало ответную улыбку. Эта же улыбка, но с недобрым намёком, засквозила в словах:

— А если я буду понастойчивей?

Джейк промолчал, лишь напрягся всем телом, пытаясь освободиться, разорвать эластичные ремни. Но тело подчинялось слабо, ценой больших усилий. Тогда он просто закрыл глаза, расслабился, давая понять всем своим видом, что не собирает-ся отвечать на эти и другие вопросы.

— Ладно, к этому мы ещё вернёмся, а что ты скажешь мне про Гвардию?

— Ничего! — Джейк чувствовал, что засыпает, поэтому отозвался с превеликим тру-дом. Коротко, чтоб отвязались.

— Совсем ничего? — Сиониец хмыкнул, не скрывая удивления. Уж такого ответа он не ожидал совсем. Не ложи и не признание! Отвяжитесь, мол, со своей болтовнёй. Как от мух назойливых отмахнулся!

— Шеф, он засыпает! — вмешался ассистент, наблюдающий за мониторами, на кото-рые выводились результаты датчиков, встроенных в ремни.

— Так встряхни его чем-нибудь покрепче! Неужели самому не ясно?! — взорвался старший, залепив Джейку пощёчину. — Давай-давай! — процедил сквозь зубы. — Неко-гда спать…

После первых двух дней Гервер обычно встречался с начальством, чтоб провести доклад о проделанной работе. Но впервые в своей жизни он общался с таким высо-копоставленным лицом: с самим главнокомандующим Сионийской Армии, с Мар-челлом.

— Ну, что, какие результаты? — спросил тот первым с нескрываемым интересом. Гервер в ответ протянул распечатки. Марчелл молча и очень внимательно просмот-рел листы. Заговорил, наконец, опять открыв первые страницы:

— Итак, имя он своё нам уже назвал, — сказал чуть слышно, проверяя звучание фа-милии на слух:- Джейк Виктор Тайлер. — взглянул на Гервера исподлобья. — Вам зна-комо это имя?

— Тайлер? — переспросил тот, будто уточняя, потом повторил себе под нос:- Тай-лер… Да, в наших кругах, среди медиков, есть один человек, Глория Тайлер. Мик-робиолог. Премирована Межпланетным Конгрессом за свои разработки. Не буду вдаваться в подробности, это довольно сложно… Она ниобианка… Но они скорее всего однофамильцы. Уж очень это нереально…

Марчелл кивнул, не поднимая глаз от листов.

— А что с Гвардией? У вас про это ничего не сказано…

— Он отрицает свою причастность к Гвардии Императора…

— Отрицает?! — Марчелл рассмеялся, но нервно и резко. — А моего свидетельства этому щенку недостаточно, да? А фотографий? Вы видели фотографии?

— Конечно! Но я и без них знаю, что он лжёт.

— Прижмите его покрепче, док! Я разрешаю! Он должен говорить только правду. Любыми средствами заставьте! Вплоть до применения силы! Вплоть до промывки! — Марчелл задохнулся от негодования, задышал глубоко, пытаясь успокоиться.

— Мы уже применяем препараты из группы "А", — словно напоминая, сказал Гер-вер. — Просто у меня своя методика допроса, господин главнокомандующий. Я нико-гда не начинаю сразу же с тяжелопереносимых веществ. Мозг подследственного должен сохраниться. Ведь вы же не торопите меня с результатами, так ведь? Ещё немного, и вы будете знать о нём всё. Вплоть до того, какими кашками его кормили в первый год жизни.

Марчелл усмехнулся в ответ на последние слова врача. Подумал с невольным удивлением: "А этот сухарь не лишён чувства юмора. Своеобразного, правда, как и у всех врачей." Вслух сказал другое:

— Да, я не ограничивал вас в сроках, мистер Гервер, но к приезду Императора в этот город хотелось бы знать как можно больше.

Императора и всю Его жизнь поминутно видеть глазами этого гвардейца. Ведь они, гвардейцы, приближены к Нему как никто другой. И тогда эта венценосная особа никуда от нас не денется, — Марчелл улыбнулся, предвкушая скорое совеща-ние. — Он примет наши условия. Никуда не денется!

..А мальчишку этого сохраните живым. Он может ещё нам пригодиться. На пред-стоящей встрече важен каждый козырь.

Гервер кивнул головой, соглашаясь.

Несколько минут они посидели в молчании, только Марчелл продолжал просмат-ривать первичные результаты допроса.

— Насколько я понимаю, гвардеец попал в наши руки впервые, — заговорил вдруг Гервер, до этого долго обдумывая что-то. — Мы все знаем, что Гвардия — это какое-то элитное подразделение, входящее в окружение Императора Ниобы. Но ЧТО за этим стоит? Что значит "элитное подразделение", вы можете мне объяснить? — Взгляд на Марчелла. Тот нахмурился вопрошающе, но ни о чём не спросил, ждал продол-жения и перебивать не собирался. Тогда Гервер продолжил свои рассуждения вслух. Он уже много над этим думал, но впервые доверил свои мысли кому-то:

— В своём отчёте я лишь сообщил полученную информацию, но есть кое-что такое, чего не запишешь, что не поддаётся нашему пониманию. Этот юноша… Он наделён такими способностями, какие не присущи любому другому человеку.

Невиданный иммунитет, например. Он легко и достаточно быстро приспосабли-вается к таким веществам, выработка иммунитета на которые у простого человека длится от нескольких недель до шести месяцев.

Он глотает лошадиные дозы такой непереваримой мерзости, а через полчаса уже имеет ясные мозги и прежнюю активность.

К тому же эта удивительная способность к регенерации.

Вы знаете, что его уже расстреливали однажды? Наши солдаты. Трудно поверить, правда? Но следы от четырёх пуль он носит на своём теле. Правда, все четыре ра-нения — сквозные, ни одна кость не задета, но два из них как минимум смертельны. Одной пулей задета сердечная сумка… Прострелена печень. Он должен был уме-реть!.. Должен был! В первую же минуту после ранения… Ни один медик, какой бы он ни был гениальный, даже со всеми теми спецсредствами, которые они там носят в своих армейских аптечках, не спас бы его… Попросту не успел бы!

Но он жив! Жив! И здоровье — любому на зависть! Как такое могло произойти? Я уж не говорю о дырявых лёгких…

— А может быть, он врёт насчёт расстрела? — спросил Марчелл с недоверчивой ус-мешкой.

— Ну, уж шрамы-то от пуль я узнаю и смогу отличить. — Гервер улыбнулся, бараба-ня пальцами по подлокотнику кресла. — Да и не обманывал он меня тогда. После эфедростимуляторов человек на ложь не способен. Даже этот гвардеец при всей своей подготовленности…

С минуту они помолчали, а потом Гервер высказал ту мысль, ради которой он и завёл весь этот разговор:

— Могли ли ниобиане создать новый вид людей? С новыми, несвойственными ему качествами? Способны ли на это медики их уровня?