Живой Журнал. Публикации 2018 - Владимир Сергеевич Березин

с раскопа. Это был молодой парень в рваных джинсах. Старик понял, что он хочет прибавки за находку.

Они пошли по склону вместе, и ученик задирал крестьянина, имитируя его произношение. Что и говорить, языки ему удались больше, чем поиски развалин.

Наконец, они встали над ямой.

Совсем неглубоко, сбоку, в неё обнажился каменный круг. Старик узнал его мгновенно — то был типичный водоразборный фонтан, вернее, его часть.

Ученик молчал. Он стоял и плакал, и старик вдруг увидел, как его ученик стар. Кажется, ему пятьдесят, а он стар и потрёпан. И вот он стоит и плачет рядом, потому что они нашли город.

Раскопки продолжились, ученик уехал куда-то звонить и вернулся.

Из города явились два чиновника министерства древностей, обошли раскоп, и уехали, удовлетворившись объяснениями старика.

Прошёл месяц, и вот старик сидел на вершине холма и смотрел на склон. Город был устроен рационально — сверху дворец (то, что можно назвать дворцом), вокруг кольцами дома, базарная площадь, четырьмя радиусами расходились от центра дороги.

Всё это видел только он, привычно обнажая содержимое земли, сделав в уме работу тысяч людей с их экскаваторами, лопатами и щёточками. Пока раскопано было только четыре места: дом правителя, кусочек базарной площади с фонтаном и две крыши. Людей не было, люди оставили город — и старик представлял, как теперь учёные годами будут спорить — почему. Город был маленький, но тогда людей было куда меньше, и городом называлось то, что теперь назовут маленькой деревней. Он был как бы сам по себе, отделен от всех и отделён от жителей.

Вдруг старик ощутил странное беспокойство — ему показалось, что земля двигается. Это движение напоминало землетрясение, только очень небольшое и растянутое во времени. Он был свидетелем двух страшных землетрясений в сорок восьмом и шестьдесят шестом, и десятка маленьких, но это явно было не землетрясение.

Он побежал не к лагерю, а к раскопу.

Старик всмотрелся в камни, и увидел, что они дрожат и движутся.

Сзади к нему подошёл ученик, зачарованный этим зрелищем.

Камни дрожали и постепенно пропадали из виду.

Сначала старику казалось, что они, как кроты, закапываются глубже, но потом он увидел, что они становятся прозрачнее. Весь город начинал движение, постепенно пропадая из глаз — и здесь, на поверхности, и внутри холма.

Старику впору было впасть в отчаяние, но он пришёл в восторг — спокойный и яркий восторг наполнял его душу.

Перед ним был настоящий кочевой город, и оттого он так долго не мог его найти. Он обнаружил кочевника случайно — видимо, во время остановки. Вот он уходит, уходит медленно и скоро совсем уйдёт.

Старик думал о том, что город сильнее людей, которые живут в нём, это существо более высокого порядка — и вот он движется сам по себе. Есть города осёдлые, а этот оказался кочевником.

В этот момент он до конца ощутил, что чувствовал неизвестный народ, начиная протяжную песню об оставленном рае. Город оставил их, и они пустились в странствие за ним.

Старик стоял на краю раскопа и чувствовал себя старым капитаном, который увидел, наконец, кита удивительной белизны. Кита невозможно поймать, можно только увидеть, и запомнить навсегда. Вот он уходит вдаль, пуская струю воды вверх, будто прощаясь.

Зелень, сады, журчание воды в фонтане, крики верблюдов и ослов, смех женщин и крики детей — всё становится призрачным и смешивается с землёй.

Город сам выбирает, что ему нужно, а что нет, и люди счищаются с него, как ракушки с днища корабля. Не кочевники покинули город, а город покинул их, ушёл по делам, не заметив воплей и плача.

Старик уже стал свидетелем чуда, а большего ему не нужно было.

Ему только немного было жаль, что жизнь его кончается, и он не успеет всё это записать.

Холм дрожал, рядом прыгал, как дурак на пожаре, его непутёвый ученик.

Его старому археологу стало даже жаль.

Когда он, старик, уйдёт вслед за этим городом, ученику придётся волочить на себе груз славы и объяснений.

А пока ученик орал и подпрыгивал.

И в такт ему стал кричать маленький ослик старика.

И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.

Извините, если кого обидел.

15 августа 2018

История про то, что два раза не вставать (2018-08-23)

Он говорит: «Вы тут про Гоголя говорили. Так это совершенно верно, что “Вий” у нас был единственным фильмом ужасов, и фильмом очень хорошим. Но верно ещё то, что Гоголь описал всю нашу жизнь прежде Лескова. Лесков-то, конечно, гений, и сюжеты у него особые, но Гоголь описал не собственно сюжеты, не истории про чиновника или там учётные души, он описал саму интонацию нашей жизни.

Как-то меня послали на конференцию в соседний областной центр. И вот я шёл по берегу могучей сибирской реки. Вдоль реки раскинулся богатый губернский город, и прогуливался по набережной я не просто так, а вместе с тайным властителем этих мест.

Ему принадлежали баржи, пароходы и фабрики по обе стороны водной глади. Тайга шумела в отдалении, холопы выносили из неё соболя с куницей и прочую пушную рухлядь. Сквозь болота текли газ и нефть в своих стальных венах, и всему этому он был господин — маркиз сибирских полей и лесов.

Между разговорами о высоком, он указал мне на филармонию, которая здесь по совместительству являлась дворянским собранием.

Однажды в филармонии, среди красного плюша кресел и золотой лепнины, проходил конкурс красоты, на котором должна была победить любовница губернатора. Ну, нормальное дело — так проходят многие мероприятия в моём Отечестве. Проблема была только в том, что девушка, несмотря на юный возраст, была любвеобильна.

Она попробовала уже со всем городом. “Даже я как-то отметился”, — с некоторым смущением сказал мой конфидент. Одним словом, об этой особенности восемнадцатилетней претендентки знали все — кроме губернатора.

— А что же Лепорелло из службы безопасности? Что не подал знак? — спросил я.

На меня посмотрели как на больного.

— Видишь ли, у нас тут люди простые. У нас любят гармонию и спокойствие. Суетливых неприятных вопросов у нас не любят, оттого, что они вызывают суетливые неприятные ответы.

И я согласился, а он продолжил:

— И вот корона водружена на девичью головку, казалось бы, всё закончилось. Вдруг победительница выхватила из рук ведущей микрофон. Зал втянул в себя воздух, образовав в филармонии технический