Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 - Анатолий Черняев

Зародов мне говорил, что у него, Зародова, очень большие связи в различных кругах Праги. К нему идут жаловаться, «информировать», передавать всякие интимные дела, сплетничать. Я, говорит, писал несколько раз о подноготной, острой, злой, интриганской борьбе в верхушке КПЧ и правительства. Но Мацкевич задерживает мои телеграммы. Он не имеет права это делать. Но, если я начну шуметь, он меня быстренько съест. Что мне — больше всех надо?!

Вот, пожалуй, главное о Праге.

На службе — Загладин и Шапошников ушли в отпуск. Поток бумаг, проходной двор «на подпись». А главное — делегации. В пятницу беседа с Дафлоном, член ПБ из Женевы. Старый мой знакомый, еще со времен поездки в Швейцарию с Шелепиным в 1964 году. С ним не надо прятаться и дипломатничать. Но все равно устал безумно за два часа. А на предстоящей неделе — итальянцы, французы, бельгийцы.

Политбюро слушало Б. Н. об итогах Праги. Предстоит обзорная статья для «Коммуниста».

Б. Н. перед загладинским отпуском собирал замов. Опять: что делать с еврокоммунизмом. Пришли к выводу, что не надо обострять. Вот вышла вторая статья по Каррильо («Новое время») — и хватит. Она, кстати, мне показалась лучше прежней: там четко, что мы не против КПИ, и вообще — не против любой политики КП. Мы против антисоветизма Каррильо. И мы, если нас признают тоже равноправными, имеем право ответить на многолетние нападки против нас.

А вообще, Б. Н. видит, что «процесса не остановить». И что дело не в аргументах. Их никто и слушать не хочет (я об этом говорил на совещании). Дело в том, что не хотят ассоциировать коммунизм (другие компартии) с КПСС.

Повторяется (по сути, в широком историческом плане) берштейниада. Тем более уместна аналогия, что и капитализм явно вступает в новую эпоху, подобно тому, как на рубеже веков. Возможно, если мы сохраним себя в мире и мир от ядерной войны, эта, коммунистическая берштейниада, будет на этот раз иметь лучший исход. Посмотрим! Впрочем, мне-то уж, наверно, не удастся посмотреть. Моя судьба вместе с Пономаревым — держать за фалды то, что можно удержать в «нашем» МКД, т. е. мелочь.

Беседа с Лехляйтером, членом ПБ Швейцарской партии труда из Цюриха. Два часа я толковал о несостоятельности «еврокоммунизма», о нашем праве выступить против Каррильо, о том, что нам, КПСС, в пору развертывать борьбу за равноправие и независимость нашей партии в МКД. Вроде соглашается, осторожничает, сказать ему в общем-то нечего. С нашей логикой действительно трудно не согласиться. Но кричать нам «ура», даже такие, как Лехляйтер — тихий, разумный, целиком на нашем иждивении, как и его партия, ждущий от нас пенсии на старости лет — даже он не хочет. И в его бормотании будто слышится: давайте — вы сами по себе, а мы сами по себе.

Принято уже письмо с информацией о встрече Суслов-Пономарев-Пайетта- Буфаллини-Макалузо. Кстати, отличное выступление М. А. было на этой встрече. Если бы решили вдруг организовать его утечку в буржуазные mass media, это принесло бы делу огромную и несомненную пользу. Представляю себе, например в «Нью-Йорк таймс» эту речь, где сказано то, что мы действительно думаем о «еврокоммунизме», об интернационализме, о правах партий на самостоятельность и проч.

Оглушен потоком бумаг и всяких прочих текущих дел. К счастью, Б. Н. взял на себя беседу с французскими секретарями федераций (по нашему, секретари обкомов), а с двумя делегациями ИКП попросил встретиться Загладина (благо, что он в Усово, на даче).

Тяжелая неделя. На фоне главного: доделка статьи для «Коммуниста» по итогам Пражской конференции, — выламывание мозгов. Всех м… нужных «отразить», никого «заслуживающего» не забыть, сделать фигуру объективности, чтоб было ясно, что большинство нас хвалило, но — в собственных марксистско-ленинских интересах и во имя интернационализма. Чтоб не показалось, что это было обсуждение «доклада» Пономарева (его выступление равное среди других, хотя и более равное, потому что время ему дали в пять раз больше, чем другим). Но чтоб основные его идеи были отражены через цитаты из других выступлений. И чтоб даже итальянца Сприано «отразить»: дать позитивную цитату из него, а в другом месте намекнуть, что он-де предлагал осваивать опыт Октября посредством углубления в суть «культа Сталина», что, мол, абсурдно, потому что важнее всего — положительный, победоносный опыт. И т. д.

З0-страничный обзор отправлен в журнал.

Редактура статьи Б. Н. (сокращенный его доклад в Праге) для ПМС. Пышков предложил вставить туда и о вкладе КПСС в разработку «мирного пути революции». В самом деле, почему бы и нет? Ведь это же XX съезд придумал! А теперь всякие ФКП, КПИ и ИКП суют нам свои оригинальные пути, забывая, кто первый сказал «А». (Справедливости ради, надо сказать, что мы потом сделали максимум усилий, чтоб замять это наше открытие). Б. Н. заколебался: «Очень принципиальное дело» (имея, наверно, в виду и то, что напоминание о Хрущеве, и то, что мирный путь стал источником реформизма, и кое-что еще). Однако, покоя ему не давало политическое тщеславие. Решился, и мы вставили на этот счет абзац.

Письмо Плиссонье с намеком, что мы, мол, не обиделись на Марше, который отказался встречаться с Брежневым в Париже, и неплохо-де провести нечто подобное тому, что с итальянцами.

Письмо огромному большинству КП с нашими объяснениями, почему мы выступили против Каррильо и как неправильно нас трактуют mass media и еврокоммунисты. Это все потребовало немало труда, потому что зав. сектором Зуев, видно, совсем иссяк, а референт Перцов, умелый в оперативке, не умеет писать, пришлось делать самому.

Б. Н. уже послав в ЦК проект, всполошился (не дает ему покоя коминтерновская душа): надо, мол, в конце приписать, чтоб они (КП) публично тоже осудили Каррильо. Пришлось его долго отговаривать: не дай Бог просочится, ведь почти 50-ти партиям посылаем, и будут опять мотать на весь мир о «директивах Москвы», о ностальгии по «центру», об интригах и проч. Согласился.

Итоги Дартмунтской встречи в «Юрмале»: Арбатов и Жуков с меня не слезали и др.

А вчера еще похороны Сильвестрова. Моя первая в жизни надгробная речь. Горе и встреча с вечностью. Совершенно опустошенный был к концу дня.

Позавчера был впервые на фестивальном фильме Берталуччи «XX век». Италия в разрезе «классовой борьбы» с начала века до прихода фашизма (1 — ая серия). Местами сильно, но с выпендрелью, обычной для итальянцев. И, конечно, sex, почему мы и не купили этот явно просоветский революционный фильм (с «итальянскими большевиками» 1920 г. и проч., с Vive Staline! 1945 г.).

О встрече со Стукалиным. Это — председатель Комитета по печати, министр всех выходящих в Советском Союзе книг, член ЦК, депутат и проч., и проч. Раньше он был зам. редактора «Правды», в общем, интеллигентный человек, не отпетый бюрократ, мягкий, ровный. Мы знакомы несколько лет. Он тоже знает, что я не замшелый аппаратчик, не карьерный чиновник при ЦК.