Русский город Севастополь - Сергей Анатольевич Шаповалов

Повоевали там славно. Южная армия отступила, так они теперь в Крым попросились.

Грек что-то громко и убедительно произнёс.

– Говорит, против России все страны ополчились, и только маленькая Греция не побоялась поддержать русского царя. Они верят в Россию. Он рассказывал, в прошлом году, в день Святого Николая, в греческих церквях вместе с иконами ставили портрет русского императора и украшали лаврами.

Грек опять жарко заговорил, помогая себе жестами.

– Когда узнали о победе в Синопе, самым лучшим пожеланием было: встретить Новый год в освобождённом Константинополе.

– Слышал из греков отличные солдаты, – сказал Павел.

– Это с какой стороны посмотреть, – не согласился дед Михо. – Воюют они отважно, но понятия не имеют, что такое дисциплина. Народ горячий. Пока привёл их к Евпатории, замучился. Как увидят татар, так вспыхивают гневом, будто солома. Объясняешь им, что это не турки, это такие же подданные русского царя. А здесь под Евпаторией они хорошо потрудились. Вон, Христос пятерых подстрелил, из них одного офицера.

– Да, да! – закивал грек. – Офицер!

– Правда, у них у самих человек сорок побило. Арестида ранило тяжело, командира их.

– Что ж, бывай, дед Михо! – Павел подстегнул коня

– Ага! И вам – Бог в помощь! – пожелал старик.

Отставка Меншикова

Тотлебен застал Меньшикова за сборами. Ординарец укладывал в огромный дорожный кофр книги. Чемоданы с вещами стояли в готовности у двери. Сам князь застыл у небольшого окошка, заложив руки за спину, и угрюмо взирал на гавань.

– Позвольте, Александр Сергеевич? – спросил Тотлебен.

Меньшиков обернулся, нехотя ответил:

– Проходите, Эдуард Иванович. У вас есть ко мне вопросы?

– Есть, Александр Сергеевич.

– Простите, но я уже не главнокомандующий.

– Я поэтому и пришёл к вам.

– Ах, вот оно что? В таком случае, я полон внимания. Простите, не могу вам предложить чаю. Выезжаю через пять минут.

– Я узнал, что вы сами попросились в отставку. Как же так?

Меньшиков жестом приказал ординарцу удалиться. Тот вышел, плотно прикрыв дверь.

– Даже если и так, – спокойно сказал князь. – Вы, наверное, подумали, что я испугался после поражения под Евпаторией и решил позорно бежать, как это сделал Паскевич из-под Силистрии?

– Простите, но такие мысли вполне могут возникнуть, – согласился Тотлебен.

– Видите ли, Эдуард Иванович, я не гожусь на роль великого полководца. Я всего лишь – чиновник, выполняющий определённые функции. На данный момент моя миссия выполнена. Дальнейшее моё присутствие здесь – бесполезно. А вам пришлют настоящего боевого генерала, князя Горчакова. Чем не герой?

– Я вас не понимаю. Что за функция? Какая миссия? О чем вы? – растерялся Тотлебен.

– Как бы вам всё объяснить кратко и доступно? – задумался Меньшиков. – Вы, Эдуард Иванович, не глупый человек. Я бы даже сказал: один из немногих высших офицеров, которые трезво оценивают события. Мир вскоре рухнет. Не мир – вообще, а наш с вами, привычный, осознанный. Нынче монархии не главенствуют в Европе. Священный Союз остался лишь на бумаге. Старинный дворянский род нынче – так, просто красивая фамилия. А, вот, если у вас акции торговой или промышленной компании, тогда вы в почёте. Миром правит капитал. Понимаете о чем я?

– Простите, я военный…. Капитал…. Вы о деньгах?

– О деньгах, мой дорогой, только не о тех, что вы имеете в виду. Не мелочь в кошельке и не стопка ассигнаций в шкатулке. Капитал – это нечто более глобальное, необъятное и неосязаемое.

– Простите…., – помотал головой Тотлебен.

– Представьте: у вас есть деньги, но деньги не в виде монет, а в виде производства. Капитал – это и есть ваше имущество, которое приносит вам доход. Заводы, мануфактуры, прииски, торговые компании, банки…..

– Ну, предположим…., – несмело согласился Тотлебен.

– Дело в том, что капитал должен постоянно развиваться и расти, иначе он погибнет. Не могу вам доступней объяснить, но такова новая система государств, зарождающихся в Европе. Так вот, развитию этой новой системе мешают империи. Да, да – старые, замшелые, патриархальные империи со своими патриархальными сводами законов и устаревшими традициями.

– Хотите сказать – Россия?

– Россия, Австрия, Турция, – вскоре все они будут перекроены, переработаны и подчинены общему порядку. Взгляните на Англию. Разве в ней правит королева? Нет. Власть давно перешла к кучке богатейших семейств, владеющих заводами и банками. Одна Ост-Индийская компания завладела половиной мира. У неё даже есть своя армия, свой боевой флот. Крупные акционеры Ост-Индийской компании сажают своих представителей в парламенты. По их наказам принимаются законы. Они заказывают войны, они решают: с кем и когда заключать мир ….

– Почему именно Россия подверглась нападению?

– Австрия слишком слаба, что с неё взять? Без того сама развалится. Турция – сами знаете, скоро ей карачун. А Россия большая, сильная и ещё способна огрызаться. Подавление польского и венгерского восстания дало понять новой Европе, что с Россией пора заканчивать. Англия давно хотела из России сделать северную Индию. Ещё в те времена, после смерти императрицы Екатерины, английские негоцианты пытались полностью взять под контроль Петербург, Архангельск, Одессу и Николаев – основные торговые порты России. Император Павел им не позволил. Мало того, он вошёл в союз с Наполеоном. В итоге – убит. Знаете, какой первый указ подписал Александр Благословенный, как только заместил на престоле убитого отца? Он отменил разведывательный поход казаков в Индию. Потеря Индии для Великобритании – почти смерть. Интересная страна эта – Индия, не правда ли? – усмехнулся князь. – Сколько её не грабь, сколько из неё не вывози, а она – живёт. Александр Павлович, царство ему Небесное, хотел дружить с Великобританией. Вроде не глупый был монарх. Как вы считаете?

Тотлебен ничего не успел сказать, а Меншиков продолжал:

– Ему открыли объятия, а потом стравили с Наполеоном, как стравливают боевых петухов. И эта безумная разорительная война велась на деньги английских олигархов. После гибели Наполеона Франция уже никогда не была самостоятельной. Вспомните, как только император Карл укрепил политический фронт и даже сунулся в Алжир, так тут же получил революцию. У власти оказался этот никчёмный Луи-Филипп, вернее, его к власти поставил Лондонский кабинет. Пока он вёл себя тихо и послушно – никому не мешал, но как только посмел сблизиться с Россией и вступить в Священный Союз, тут же был сметён очередной революцией, проведённой на деньги всё того же Лондонского кабинета. Что касается нашего царя, – Александр Павлович вовремя одумался, пока Россия совсем не попала в сети английских банкиров, и сорвался с крючка или подумал, что сорвался. Пытался укреприть Священный Союз и стал угрозой новой Европе. В итоге – его устранили.

– Хотите сказать, что Александра Павловича убили? Нет,