Прежде, чем их повесят - Джо Аберкромби

Байяз моргнул. Подполз ближе на четвереньках. Пристально посмотрел на предмет в ладонях Ферро. Облизал губы, очень медленно поднял руку — Джезаль наблюдал, и слушал, как громко стучит сердце. Байяз коснулся камня мизинцем и мгновенно его отдёрнул. Он не высох и не испарился. Маг снова потрогал его пальцем. Никакого громового взрыва. Прижал к нему ладонь. Сомкнул вокруг него толстые пальцы. Поднял его. И по-прежнему этот предмет выглядел как обычный камень.

Первый из Магов уставился на предмет в своей руке, и его глаза раскрывались всё шире и шире.

— Это не оно, — прошептал он, и его губа задрожала. — Это просто камень!

Повисла напряжённая тишина. Джезаль уставился на Логена, а северянин смотрел в ответ, и его покрытое шрамами лицо недоуменно осунулось. Джезаль вытаращился на Длинноногого, и навигатор лишь пожал в ответ костлявыми плечами. Джезаль уставился на Ферро, и та хмурилась всё сильнее и сильнее.

— Просто камень? — пробормотала она.

— Не оно? — прошипел Ки.

— Значит… — Значение слов Байяза только сейчас начало доходить до разума Джезаля. — Я прошёл весь этот путь… впустую? — Подул внезапный порыв ветра, погасил жалкий язычок пламени и швырнул песок ему в лицо.

— Возможно, произошла какая-то ошибка, — попробовал Длинноногий. — Возможно, есть другой дух, возможно есть другой…

— Никакой ошибки, — сказал Логен, сильно мотая головой.

— Но… — Глаза Ки выпучились на пепельно-белом лице. — Но… как?

Байяз его проигнорировал, на его лице заходили желваки.

— Канедиас. Чувствуется его рука. Он нашёл способ обмануть братьев, подменил Семя на эту дрянь и оставил его себе. Даже после смерти Делатель мешает мне!

— Просто камень? — прорычала Ферро.

— Я оставил шанс сражаться за свою страну, — пробормотал Джезаль, и в его груди начинало кипеть негодование, — Тащился сотни миль по бесплодным землям, меня били, ранили, оставили шрамы и всё… впустую?

— Семя. — Бледные губы Ки скривились, он часто задышал носом. — Где оно? Где?

— Если бы я знал, — рявкнул его учитель, — думаешь, сидели бы мы здесь, на забытом острове, болтая с духами о куске бесполезного камня? — Он поднял руку и яростно швырнул камень на землю. Тот раскололся и рассыпался на части, которые отскочили и с грохотом попа́дали среди сотен других, тысяч, миллионов точно таких же камней.

— Оно не здесь. — Логен печально покачал головой. — Хочешь сказать одно про…

— Просто камень? — прорычала Ферро, переводя взгляд с упавших обломков на лицо Байяза. — Старый ёбаный лжец! — Она вскочила, сжав кулаки по бокам. — Ты обещал мне месть!

Байяз повернулся к ней, и его лицо исказилось от ярости.

— Думаешь, мне не о чем больше беспокоиться, кроме как о твоей мести? — Взревел он, и капли слюны слетали с его губ в порывы ветра. — Или о твоём разочаровании? — вскричал он в лицо Ки, и вены вспучились на его шее. — Или о твоём ёбаном лице? — Джезаль сглотнул и отступил назад, пытаясь казаться как можно менее заметным. Перед нарастающей яростью Байяза гнев Джезаля угасал так же быстро, как жалкий огонёк от порыва ветра минутой раньше.

— Обманут! — взревел Первый из Магов, и его кулаки сжимались и разжимались в бессильной ярости. — Чем теперь я буду сражаться с Кхалюлем?

Джезаль сморщился и съёжился, уверенный, что в любой миг кто-нибудь из них будет разорван на куски или взлетит на воздух и рухнет на скалы, или вспыхнет ослепительным пламенем — и вполне возможно это окажется сам Джезаль. Брат Длинноногий выбрал этот неудачный момент, чтобы попытаться всех успокоить.

— Не стоит падать духом, друзья мои! Путешествие уже само по себе награда…

— Скажи это ещё раз, бритый болван! — прошипел Байяз. — Только раз, и я от тебя даже пепла не оставлю! — Навигатор задрожал и отпрянул, а маг схватил свой посох и пошёл прочь из выемки в сторону берега, его плащ хлопал у него за спиной от яростного ветра. И такой ужасной была его ярость, что на краткий миг мысль остаться на острове казалась предпочтительнее, чем сесть с ним в лодку.

По этой вспышке ярости Джезаль понял, что их путешествие потерпело полный крах.

— Ну, ладно, — пробормотал Логен, после того, как они ещё немного посидели на ветру. — Пожалуй, это всё. — Он захлопнул крышку пустого ящика Делателя. — Нет смысла об этом плакать. Надо быть…

— Завали ебало, болван! — прорычала ему Ферро. — И не говори тут, кем мне надо быть! — И она зашагала из выемки в сторону шипящего моря.

Логен поморщился, убрал ящик в свою котомку, и вздохнул, взваливая её на плечо.

— Реалистом, — пробормотал он, и пошёл вслед за ней. Длинноногий и Ки молча пошли следом, полные угрюмого гнева и разочарования. Джезаль пошёл в хвосте, шагая от одного зазубренного камня к другому, почти закрыв глаза от ветра и прокручивая всё в голове. Настроение может и было смертельно угрюмым, но пробираясь к лодке, он заметил, к своему удивлению, что с трудом сдерживает улыбку. В конце концов, успех или крах, это безумное путешествие никогда по-настоящему ничего для него не значило. Важно было лишь то, что теперь он на пути домой.

Вода плескалась о нос корабля, поднимая в воздух холодные белые брызги. Парус надувался и хлопал, мачты и верёвки скрипели. Ветер хлестал Ферро по лицу, но она прищурилась и не обращала на него внимания. Байяз в ярости спустился в трюм, и остальные один за другим последовали за ним. Только они с Девятипалым стояли здесь, глядя на море.

— Что будешь делать теперь? — спросил он её.

— Свалю куда угодно, где можно убивать гурков. — Резко бросила она, не думая. — Найду другое оружие, и буду сражаться с ними, где смогу. — Она даже не знала наверняка, правда ли это. Сложно было чувствовать ненависть, как раньше. Теперь её уже не слишком волновало, если гурки будут заниматься своими делами, а она своими, но сомнения и разочарования лишь заставляли её рявкать ещё яростнее. — Ничего не изменилось. Мне по прежнему нужно отомстить.

Она глянула в сторону и увидела, что Девятипалый хмуро смотрит на бледную пену на тёмной воде, словно она ответила не так, как он надеялся. Это легко было изменить.

— Я пойду, куда и ты, — могла бы сказать она, и кому бы стало от этого хуже? Никому. Уж точно не ей. Но Ферро не могла вот так отдаться в его власть. На поверку оказалось, что между ними невидимая стена. Стена, которую не преодолеть.

И так было всегда.

Ферро могла лишь спросить:

— А ты? — Казалось, он раздумывал об этом некоторое время, сердито глядя вдаль и покусывая губу.

— Мне надо вернуться на Север. — Он сказал это нерадостно, даже не глядя на Ферро. — Там есть дело, которое я никогда не должен был бросать. Тёмное дело, которое надо сделать. Думаю, туда я и отправлюсь. Назад на Север, и сведу кое-какие счёты.