Кошачий эндшпиль - Павел Андреевич Кузнецов

рекомендации, так что гостье оставалось лишь благодарно поклониться этой необычной женщине. А потом всё как-то резко закончилось. Викера на секунду отвлеклась, а вернувшись в реальность, безапелляционно распорядилась сворачиваться и переодеваться. Только бросила с непонятной усмешкой:

— Через семь минут твой объект будет на позиции.

Амна успела за пять. Сбросила в утилизатор форму, быстро приняла душ, ну а платье ей помогла надеть всё та же валькирия — которая только в душе перестала тенью её преследовать. Отошли к окну. Рядом горел и потрескивал гостеприимный зев камина, искры угольев весело перемигивались, и даже яркое солнце не могло побороть этой извечной игры первородной стихии огня. А потом на пороге появился он.

Что ожидала недавняя внешница от представителя воинской элиты Республики? Она ещё не привыкла к доминированию в этой самой элите женщин, а потому уже представляла его властным, уверенным в себе и обязательно убелённым сединой мужчиной. Что ж, ожидания оправдались лишь отчасти. На вид коту было лет тридцать пять, а то и меньше. Крепко сбитый, с чётко проступающей под обтягивающей тканью мускулатурой… так что девочка невольно засмотрелась на его ладную фигуру. Не сразу до неё дошло, что дело тут отнюдь не в мускулатуре — всё же гигантом с необхватными ручищами вошедший не был. Её поразила его походка. Мягкая, словно крадущаяся, она фонтанировала неприкрытой угрозой. Кот! Натуральный кот! И отнюдь не домашний, а дикий и хищный. Остальной облик лишь подчёркивал это первое впечатление, дополняя сложившийся в голове гостьи образ точными, скупыми мазками. Коротко стриженные чёрные волосы, немного острые черты лица, ироничные пронзительные глаза. Мимика вообще была крайне подвижной, мужчина сразу располагал к себе, от него исходили волны умиротворяющего спокойствия. Вот только никакого умиротворения в девочке не было и в помине, в её душе поселилось приятное щемящее чувство… влечения. С первого взгляда! У опытной матёрой светской львицы, собаку съевшей на мужской психологии! Такого выверта психики Амна от себя не ожидала, но с ним придётся теперь жить… И работать.

Войдя в гостиную, я не ожидал увидеть гостей, однако они были. Гостья. Одна. Стояла у окна в обществе Викеры и с отчётливо скрываемым интересом разглядывала меня. Симпатичная. Это её обтягивающее и в то же время летящее платье притягивало взгляд. Хотя, скажу честно, куда большее внимание привлекала не она, а наставница. Как-то уж больно подозрительно блестели её глубокие, подёрнутые поволокой, чёрные глаза… Они всегда блестели, но сейчас делали это как-то по-особому выразительно.

— Вик?.. У нас гости? Представишь нас? — я остановился точно напротив женщины, приветливо ей улыбаясь.

— А чего вас представлять? Думаю, Амна, Кошака ты узнала. Или, думаешь, тут таких много?

— Амна, — тихо сказала женщина, протягивая руку.

— Кошак, — ответил я, принимая руку и касаясь её губами.

Надо же, не отдёрнула! Не попыталась сжать! Точно не республиканка. Вернее, недавняя республиканка, ещё не привыкшая к местному колориту. По-моему, ей даже было приятно моё утончённое внимание — как могло быть приятно лишь внешнице. Кошки, конечно, любили, когда целовал… их ладони… но им нравились активные ласки пальчиков, а не абстрактные поцелуи в тыльную сторону руки.

— Итак, вы не республиканка. Вернее, не так давно ею стали, а потому ещё не вошли во вкус республиканской жизни, — усмехнулся я, не отрывая взгляда от её глаз.

— Вы… правы.

— И что привело вас в этот… кошкин дом?

— Вы.

— Вот как? Присядем? — я предложил гостье кресло у камина, и она благосклонно приняла приглашение. Величаво и грациозно присела.

Жест получился естественным и очень красивым, я невольно залюбовался. А у девочки неплохая пластика! Но точно не боевая. Бросил взгляд на Викеру, но та лишь хмыкнула и отправилась в тренировочную зону, мягко и призывно покачивая бёдрами. Да она натурально играется! Ох, нечасто Вик снисходила до игры… Тут явно что-то особенное… Вскоре я почувствовал, как наставница уселась на маты и погрузилась в медитацию — что, впрочем, не мешало ей одним ухом прислушиваться к происходящему. Словно натуральная кошка! Спит, и бдит даже во сне!

— Вот смотрю я на вас, и никак не могу понять, какой эффект должно оказывать ваше платье: то ли помогать представлять вас обнажённой, то ли мешать в этом деле. Как полагаете?

— Ну, ваша форма точно не оставляет сомнений…

— Может, на «ты»?.. Раз уж перешли к подначкам?..

— Хорошо, я не против.

— Рассказывай, Амна. Это ведь кошки тебя пригласили? Никак не могу взять в толк, зачем им это. Какая-то игра? Намёк? Упрёк? Не поможешь разобраться?

— В этом как раз нет ничего сложного. Они говорят, тебе предстоит какая-то сложная операция, и мне необходимо помочь тебе к ней подготовиться.

— Вот как? Странно. Ни о чём подобном не слышал… Придётся додумывать самостоятельно. Пойдём от противного: в чём заключается подготовка?

— Нужно помочь тебе отработать… тактические схемы, — женщина криво улыбнулась. — Как интересно всё ложится на ваши военные термины! Всё таким понятным сразу становится…

— Что за схемы?.. — подался вперёд, и не пытаясь скрыть своего любопытства. — Зачем для каких-то схем приглашать милую и грациозную лань?.. Диким кошкам?..

Мои глаза гипнотизировали, врываясь в самою душу, и незаметно для себя женщина начала поддаваться разлитому в воздухе очарованию. Не сразу Амна догадалась, что её, возможно непроизвольно, бьют её же оружием. Игра голоса — обволакивающего, призывного. Мимика лица — открытого и располагающего. Гибкая пружина чуть напряжённого тела… от силы и пластики этого мужчины её ощутимо вело. Но окончательно добивали все эти комплименты и подначки, призванные сбить мысли на секс. Внизу живота у охотницы разлилось приятное тепло, она запоздало осознала, что вовсе не против из львицы превратиться… в милую овечку. Лишь бы этот кот не останавливался, продолжал свою чувственную охоту.

— Они просили отработать с тобой возможные варианты соблазнения… нереспубликанки, — обворожительно улыбнулась Амна, даже не думая скрывать своего откровенного интереса к партнёру. — Только, сдаётся мне, тебе всё это без надобности. Ты от природы создан, чтобы быть… овеществлённым соблазном.

— Ты мне льстишь, девочка.