Алмаз раджи (сборник) - Роберт Стивенсон

– А! Кессилис! – проговорил он, когда я повернулся к нему.

– Он самый, – сказал я без всякого смущения.

– Так вот как, мисс Хеддлстон, – продолжал он медленно и злобно, – вот как вы храните верность вашему отцу и слово, данное мне! Вот как вы цените жизнь вашего отца! Вы настолько увлечены этим молодым джентльменом, что готовы пренебречь репутацией, законами приличия и самой элементарной осмотрительностью?

– Мисс Хеддлстон… – начал я, чтобы прервать его излияния, но он, в свою очередь, грубо оборвал меня:

– А вы помолчите! Я обращаюсь к этой девушке.

– Эта девушка, как вы ее называете, моя жена, – сказал я, и моя жена от этих слов только крепче прижалась ко мне. Я понял, что она одобряет мои слова.

– Ваша – кто? – выкрикнул он. – Вы лжете!

– Норсмор, – сказал я, – мы все знаем ваш бешеный нрав, но мне плевать на ваши оскорбления. Поэтому советую говорить потише: я уверен, что нас слушают.

Он оглянулся – мое замечание несколько остудило его ярость.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил он.

Я ответил одним словом:

– Итальянцы.

Он грязно выругался и перевел взгляд с меня на Клару.

– Мистер Кессилис знает все, что знаю я, – сказала моя жена.

– А мне хотелось бы знать, – начал он, – какого дьявола мистер Кессилис явился сюда и какого дьявола он здесь намеревается делать? Вы изволили заявить, что женаты, – этому я не верю ни на миг. А если это так, Грэденская топь вас скоро разлучит: четыре с половиной минуты, Кессилис. У меня тут собственное кладбище для друзей!

– Итальянец тонул несколько дольше, – сказал я.

Он взглянул на меня, слегка озадаченный, и потом почти вежливо попросил рассказать все, что я знаю.

– У вас все козыри в этой игре, мистер Кессилис, – добавил он.

Я, конечно, согласился удовлетворить его любопытство, и он выслушал меня, не в силах удержать восклицаний, когда я поведал, как очутился в Грэдене, как он чуть не заколол меня в вечер высадки, и о том, что я узнал об итальянцах.

– Так! – сказал он, когда я закончил. – Теперь дело ясное, ошибки быть не может. А что, осмелюсь спросить, вы намереваетесь делать?

– Я думаю остаться с вами и предложить свою помощь, – ответил я.

– Вы храбрый человек, – отозвался он с какой-то странной интонацией.

– Я не боюсь.

– Так, значит… – протянул он, – насколько я понимаю, вы поженились? И вы решитесь сказать это мне прямо в глаза, мисс Хеддлстон?

– Мы еще не обвенчаны, – сказала Клара, – но сделаем это при первой же возможности.

– Браво! – закричал Норсмор. – А уговор? Черт побери, ведь вы неглупая девушка, с вами можно говорить начистоту! Как насчет уговора? Вы не хуже меня знаете, от чего зависит жизнь вашего отца. Стоит мне только умыть руки и удалиться, как его прирежут еще до наступления ночи.

– Все это так, мистер Норсмор, – нисколько не теряясь, ответила она. – Но только вы этого никогда не сделаете. Уговор этот недостоин джентльмена, а вы, несмотря ни на что, джентльмен и никогда не покинете в беде человека, которому сами же протянули руку помощи.

– Вот как? – сказал он. – Так вы полагаете, что я предоставлю вам свою яхту задаром? Вы полагаете, что я стану рисковать своей жизнью и свободой ради прекрасных глаз старого джентльмена, а потом, чего доброго, буду шафером на вашей свадьбе? Что ж, – добавил он с кривой усмешкой, – положим, вы способны поверить в это. Но спросите Кессилиса, он-то знает меня. Можно ли мне довериться? Так ли я безобиден и совестлив? Так ли я добр?

– Я знаю, что вы много говорите и, случается, не слишком умно, – ответила Клара. – Но я знаю, что вы джентльмен, и ни капельки не боюсь.

Он взглянул на нее с каким-то странным одобрением и восхищением, а потом обернулся ко мне.

– Ну а вы, Фрэнк? Думаете, я уступлю ее без борьбы? – сказал он. – Говорю вам наперед: берегитесь! Когда мы с вами схватимся во второй раз…

– Это будет уже третий, – прервал я его с усмешкой.

– Верно, третий, – сказал он. – Я и забыл. Ну что ж, третий раз – решающий!

– Вы хотите сказать, что в третий раз вы кликнете на помощь команду вашей яхты?

– Вы слышали? – спросил он, обернувшись к моей жене.

– Я слышу, что двое мужчин разговаривают как трусы, – сказала она. – Я бы презирала себя, если б думала или говорила так, как вы. И ни один из вас сам не верит ни единому слову из того, что говорит, и тем это противнее и глупее!

– Вот это женщина! – воскликнул Норсмор. – Но пока еще она не миссис Кессилис. Молчу, молчу… Сейчас не мое время говорить.

Тут моя жена изумила меня.

– Мне пора возвращаться, – вдруг сказала она. – Мы слишком надолго оставили отца в одиночестве. И помните: вы должны стать друзьями, если каждый из вас считает себя моим другом.

Позднее она объяснила мне, почему поступила именно так. При ней, говорила она, мы продолжали бы ссориться, и я полагаю, что она была права, потому что, когда она ушла, мы сразу перешли на ровный тон.

Норсмор смотрел ей вслед, пока она удалялась.

– Нет другой такой женщины во всем мире! – воскликнул он, сопроводив эти слова проклятием.

Я, со своей стороны, воспользовался случаем, чтобы прояснить обстановку.

– Скажите, Норсмор, – сказал я, – похоже, что все мы крепко влипли?

– Не без того, милейший, – выразительно ответил он, глядя мне прямо в глаза. – Сам Вельзевул со всеми его чертями! Можете мне поверить, я и сам трясусь за свою жизнь!

– Скажите только, – сказал я, – чего им надо, этим итальянцам? Чего они хотят от мистера Хеддлстона?

– А, так вы не знаете? – вскричал он. – Старый мошенник хранил деньги карбонариев – двести восемьдесят тысяч – и, разумеется, просадил их, играя на бирже. На эти деньги собирались поднять восстание не то в Триденте, не то в Парме. Ну-с, восстание не состоялось, а обманутые вкладчики устремились за мистером Хеддлстоном. Нам чертовски посчастливится, если мы сохраним наши шкуры!

– Карбонарии! – воскликнул я. – Это серьезно!

– Еще бы! – сказал Норсмор. – А теперь вот что: как я уже сказал, мы в отчаянном положении, и помощи вашей я буду только рад. Если мне и не удастся спасти Хеддлстона, то девушку надо спасти во что бы то ни стало. Идемте к нам, и вот вам моя рука: я буду вам другом, пока старик не будет в безопасности или мертв. Но, – добавил он, – после этого вы снова мой соперник, и предупреждаю – тогда берегитесь!

– Идет, – сказал я, и мы обменялись рукопожатиями.

– Ну а теперь – скорее в нашу крепость, – сказал Норсмор и повел меня сквозь дождь.

Глава 6

О том, как я был представлен старику

Нас впустила Клара, и меня поразила тщательность и надежность обороны павильона. Очень прочная, но легко отодвигаемая изнутри баррикада страховала дверь от вторжения извне, а ставни столовой, как я разглядел при свете лампы, были укреплены еще тщательнее: доски были подперты брусьями и поперечинами, которые укреплялись, в свою очередь, целой системой скреп. Это было прочное и хорошо продуманное устройство, и я не мог скрыть восхищения.