Творения - Кирилл Александрийский

Защищение Кирилла

Я уже сказал, что сила глав (XII) ниспровергает и пустословие, и богохульство, и в высшей степени презрительные слова Нестория. Ибо по поводу слов о Святом Духе: «Это Тот, Кто доставил Христу такую славу, Кто сделал Его страшным для демонов, Кто даровал Ему восшествие на небеса», по поводу такого суемудрия о Христе как о каком–либо подобном нам, обыкновенном человеке необходимо провозглашена анафема — не против тех, которые называют Иисуса прославленным от Духа Святого, т. е. вочеловечившимся Словом Божиим, но против тех, которые бесстыдно говорят, что Он через Духа пользовался как бы постороннею силою. Помним, что Он ясно сказал о Святом Духе: Он Мя прославит (Ин.16:14). Знаем при этом, что действием Духа Святого Он попирал лукавые и нечистые силы, но не так говорим о Нем, как о ком–либо из святых, пользующихся силою Святого Духа, совершенно постороннею для него. Ибо Дух был и есть Его, как, без сомнения, и Отца. И это весьма достаточно изъяснит нам божественный Павел в следующих словах: Сущии же во плоти Богу угодити не могут; вы же несте во плоти, но в Дусе, понеже Дух Божий живет в вас; аще же кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим.8:8–9). Дух Святой исходит, по слову Спасителя, от Бога Отца, но не чужд и Сыну, ибо Сын имеет все отчее. Он Сам научил этому, говоря о Святом Духе: Вся, елика имать Отец, Моя суть: сего ради рех, яко от Моего приимет и возвестит вам (Ин.16:15). Итак, Дух Святой прославил Иисуса, совершая дивное, однако же прославил, как Дух Его, а не как чуждая сила, и Дух тем более совершеннейший, что исповедуется, как Бог. Итак, мы не вознесли хулы ни на святых ангелов, ни на пророков, как поставил себе в обязанность сказать тот, кто только обвинять и умеет. Как цель у него и его сообщников та, чтобы делить единого Христа на двух и называть Его прославляемым и возбуждаемым к действию, а сего (Духа) прославляющим и возбуждающим к действию, то они безумно поносят всякое благочестивое слово, равно как и тех, которые отвлекают их от превратного образа мыслей. Поэтому, заведя речь о блаженном Гаврииле, клеветник этот говорит: он первый провозгласил, что тот, который во плоти, Христос, рожден от Духа Святого. Таким образом, один Христос, Который во плоти, потом другой опять особенный Христос — Слово, сущее от Отца! Где же единство? И какая польза из того, если мыслить и проповедовать, что два Христа, оба отдельные и особенные одно от другого? Хотя по этой причине и надевают они личину благочестия, говоря, что Христос один, однако же на самом деле представляющие двух пусть выслушают от нас: Доколе вы храмлете на обе плесне ваши (3 Цар.18:21). Лучше идти прямо, имея правую и твердую веру, не колеблемую несмысленными мудрованиями.

10–е анафематство

Божественное Писание говорит, что Христос был Первосвященником и ходатаем нашего исповедания, что Он принес Себя за нас в приятное благоухание Богу и Отцу. Итак, если кто говорит, что Первосвященником и ходатаем нашим был не сам Бог Слово, когда стал плотью и подобным нам человеком, а как бы другой и некто отличный от Него человек, происшедший от жены, или кто говорит, что Он принес Себя в приношение и за Самого Себя, а не за нас только одних, так как, не зная греха, Он не имел нужды в приношении (за Себя), — да будет анафема.

Возражение Феодорита

Неизменяемое естество не превратилось в естество плоти, но восприняло человеческое естество и поставило его превыше общих первосвященников, как учит блаженный Павел: Всяк первосвященник, от человек приемлем, за человеки поставляется на службы, яже к Богу, да приносит дары же и жертвы о гресех, спострадати могий невежествующим и заблуждающим: понеже и той немощью обложен есть. И сего ради должен есть якоже о людех, такожде и о себе приносити за грехи (Евр.5:1–3). И немного ниже в изъяснение сего говорит: Якоже и Аарон, тако и Христос (Евр.4:5). Потом, показывая слабость воспринятого естества, говорит: Иже во днех плоти Своея, моления же и молитвы к могущему спасти Его от смерти, с воплем крепким и со слезами принес, и услышан бысть от благоговеинства, аще и Сын бяше, обаче навыче от сих, яже пострада, послушанию; и совершився бысть всем послушающим его виновен спасения вечного: наречен от Бога первосвященник, по чину Мелхиседекову (ст.7–10). Итак, кто это, который совершен подвигами добродетели, а не по естеству? Кто это обнаружил повиновение, не зная его, пока не испытал? Кто это жил в благоговении, с воплем крепким и со слезами приносил моление, не имея силы спасти Себя, но молился могущему Его спасти и просил освобождения от смерти? — Не Бог Слово, Который бессмертен, бесстрастен, бестелесен, память о Котором, по слову пророка, есть радость и свобода от слез. Ибо Он Сам отер слезу с всякого лица. Еще слова пророка: Помянух Бога и возвеселихся (Пс.76:4). Он увенчивает живущих по вере, знает все прежде, нежели что получило бытие, имеет все, что есть у Отца, и есть неизменяемый образ Отца, в Себе Самом изображает Отца. Но это — то, что Он воспринял от семени Давида, что смертно, подлежит страданию и трепещет смерти, хотя это самое впоследствии разрушило власть смерти по причине единства с восприявшим его Богом; это — то, что ходило во всякой правде и говорило к Иоанну: Остави ныне, тако бо подобает нам исполнити всяку правду (Мф.3:15). Оно получило имя священника по чину Мелхиседекову, облечено в немощь нашей природы и не есть всемогущее Слово Божие. Почему немного прежде и говорит блаженный Павел: Не имамы бо архиереа не могуща спострадати немощем нашим, но искушена по всяческим по подобию, разве греха (Евр.4:15). Естество, взятое от нас и ради нас, которое, не зная греха, перенесло искушение ваших страданий, не то, которое восприняло его ради нашего спасения. Но в начале главы сей апостол учит опять следующему: Разумейте посланника и святителя исповедания нашего Иисуса Христа, верна суща сотворшему Его, якоже и Мои — сей во всем дому Его (Евр.3:1–2). Никто из православных не скажет, что творение есть несотворенное, несозданное и совечное Отцу Божие Слово, но что это тот, кто произошел от семени Давида и, не причастный никакому греху, сделался святителем нашим и жертвой, принесши за нас Самого Себя и нося уже в Себе Слово Божие, сущее от Бога, соединенное и неразрывно связанное с Ним.

Защищение Кирилла

Пророк Иеремия, преисполненный скорби, говорил Израилю, оскорбляющему и вызывающему на гнев Бога: Кто даст главе моей воду и очесем моим источник слез: и плачуся день и нощь, о побиенных дщере людей моих (Иер.9:1). Я думаю, что эти слова относятся не к Израилю только, но и к тем, которые имеют необузданные и невоздерживающиеся против Христа уста; они — продерзателе, себе угодницы, славы не трепещут хуляще (2 Пет.2:10), как написано. Поистине достойны плача и стенания те, которые, по великому безумию, оставив правый и неукоризненный путь благочестия во Христе, избирают лукавые стези и искажают красоту истины развращенными вымыслами чувств. Итак, пусть выслушают полюбившие мыслить то, что всеми презираемо: Прельщаетеся, не ведуще Писаний (Мф.22:29), ни преславного и великого таинства воплощения. Ибо Богодухновенные Писания учат, что Еммануил есть вочеловечившийся Бог, что приобщился плоти и крови, подобно как и мы, утверждают, что Он есть Слово Бога Отца и стал плотью, т. е. человеком, не через превращение или изменение, но по силе неизреченного соединения. И потому мы говорим: един Господь Иисус Христос, едина вера и едино крещение. Те, которые уклонились от истинных догматов и грубым и надменным умом своим возмущаются против Священных Писаний, одно то лишь признают, что самим представляется хорошо, те говорят, что человек воспринят Богом Словом так же, может быть, как сказано через одного из святых пророков: Не бех пророк аз, ниже сын пророчь, но пастырь бех, и ягодичия обирая: и поя мя Господь от овец (Ам.7:14–15), и, как сказал Давид, приемляй кроткия Господь (Пс.146:6), говорят, что воспринят через внутреннее расположение или духовное сродство, которое состоит в изволении, благодати, освящении, подобно тому как и мы сами соединены с Господом — един дух с Господем (1 Кор.6:17). Но не так вочеловечился Бог и не так приобщился плоти и крови, подобной нам, но сделал человека более сродственным Себе, и притом не иным образом, а только как говорят пророки, апостолы и все другие святые. Или думаешь, что святой Павел обманывает освященных через веру, весьма ясно говоря о Единородном: Яко вас ради обнища богат сый? (2 Кор.8:9) Нет! Провозвестник истины говорит совершенную истину. Но кто богат и каким образом он обнищал? Еще спросим, если человек воспринят Богом, как они и сами положили себе мыслить и говорить, то каким образом воспринятый делается беден, тот, который украшен сверхъестественными богатствами? Ибо прославлен! А если это не истинно, то они уничтожат восприятие как нечто низводящее человечество в худшее и низшее состояние. Но мыслить таким образом нелепо. Отсюда не беден тот, кто воспринят. Итак, остается сказать, что тот, кто богат, как Бог, стал бедностью, подобно нам. Итак, каким же образом обнищал? Станем рассуждать, потому что это необходимо. Исповедуемый неизменным по естеству не превратился в естество плоти, оставив свое. Ибо пребывает тем, чем был, т. е. Богом. Итак, где видим допущение нищеты? Ужели в том, что Он воспринял некоего подобного нам, как положили себе говорить шуты Несториева нечестия? И что за обнищание и истощание в том одном, что восхотел почтить человека, подобного нам? Бог всяческих отнюдь не унижается через добро. Итак, каким образом обнищал? Тем, что, будучи Богом и Сыном Бога Отца, сделался человеком, родившись по плоти от семени Давида, принял образ рабства, т. е. человечества, Тот, Который был в образе Бога и Отца, в Котором и через Которого все, Который всего творец. Но, сделавшись человеком, Он не стыдится человечества. Ибо, Кто не возгнушался сделаться человеком, подобно нам, Тот как станет стыдиться того, через что мог действительно сделаться подобным нам ради нас? Если устранить от Него человеческие отношения и наименования, то мы никаким образом не будем различаться от тех, которые, если только это может быть, почти совлекают с Него плоть и, не веруя Божественным Писаниям, ниспровергают таинство вочеловечения, спасение мира, надежду, воскресение. Но, быть может, кто–нибудь скажет, что недостойно и унизительно для Бога Слова проливать слезы, страшиться смерти, избегать чаши, быть первосвященником? Правда, и я сам скажу, что это само по себе несовместно с Божественным и превысшим естеством и славой, но в этом мы созерцаем то обнищание, которое Он добровольно понес за нас. Если тебе кажется настолько важным уничижение истощания, то ты тем более должен удивляться Божественной любви к тебе. Что ты называешь уничижительным, то добровольно совершил Он ради тебя; Он проливал слезы по–человечески, чтобы предотвратить твою слезу. Промыслительно предавая на страдание плоть, временно собственную Ему, страшился, чтобы сделать нас мужественнейшими. Избегал чаши, чтобы крест обличил нечестие иудеев. Называется слабым по человечеству, чтобы через Него ты перестал быть слабым. Вознес молитвы и моления, чтобы преклонить слух Отца к твоим молитвам. Спал, чтобы научить тебя бодрствовать в искушениях и быть прилежнее к молитве. Упрекая некоторых спавших святых апостолов, Он говорил: Тако ли не возмогосте единого часа побдети со Мною? Бдите и молитеся, да не внидете в напасть (Мф.26:40–41). Показав дела Свои и образ святого жительства Своего на земле, Он усвоил себе и немощи человечества. Для чего? Для того, чтобы веровали, что Он стал истинным человеком, хотя пребывал тем, чем был, т. е. Богом. Но я не знаю, каким образом те, которые делают вид, что веруют в единого Христа, Сына и Господа, Бога и человека, не хотят называть Слово, рожденное от Отца, святителем и посланником нашего исповедания, когда Оно стало человеком, но утверждают, что это как бы некоторый другой, подобный человек, призванный для сего от семени Давида, быть может из опасения, чтобы, отвергнув превратное учение Нестория, не подвергнуться подозрению в правом образе мыслей. Ибо он (Несторий) так сказал: «Сделался верен Богу первосвященник; сделался — следовательно, не от века был первосвященником тот, кто мало–помалу возвышался в достоинство первосвященника». Потом, думая подтвердить истину своих слов, указывает на основание, говоря: «О нем в Евангелии сказано: Отроча растяше и крепляшеся духом, исполняяся премудрости: и благодать Божия бе на Нем (Лк.2:40), также: Отнюдуже должен бе по всему подобитися братии, да милостив будет и верен первосвященник (Евр.2:17)». Усердный подражатель его мерзости, этот превосходный Феодорит не стыдится говорить: «Воспринял человеческую природу и возвысил ее над обыкновенными первосвященниками, как говорит и божественный Павел: Всяк бо первосвященник от человек приемлем, за человеки поставляется на службы, яже к Богу, да приносити дары же и жертвы о гресех, спострадати могий невежествующим и заблуждающим: понеже и той немощью обложен есть, и сего ради должен есть якоже о людех, такожде и о себе приносити за грехи» (Евр.5:1–3). Но скажи мне, страшит что ли тебя образ святительства в Спасителе нашем Иисусе Христе? Говоришь, что неприлично Богу Слову человечески священнодействовать в деле спасения? Итак, отнимай образ, отрицай вочеловечение Слова, по причине коего Оно наименовано первосвященником. Неужели находишь, что Оно священнодействует Отцу как другому и высшему Богу? Неужели ты нашел, что Он приносит жертвы по обычаю тех, которые избираются от человек и могут спострадать невежествующим и заблуждающим, потому что и сами обложены немощью? Не заметил ты, что Он от всех требует в жертву Себе и всесвятому Духу веры или исповедания веры? Скажи, неужели думаешь, что в характере человеческого жертвоприношения требовать веры от тех, которые принесли себя в жертву благоухания в духе? Созерцай иначе существо Бога, хотя и говорится, что Он человечески священнодействует в деле спасения. Ибо он восседает с Богом и Отцом и на горнем седалище является совершенным. Тебя смущает человеческое? И приличествующее Богу не освобождает тебя от этого смущения? Не соглашаешься из самых дел видеть, что Еммануил есть Бог и человек, но, бесстыдно и упорно блуждая во всяком нечестии, говоришь, что Он трудами усовершается в добродетели и понемногу возвышается до достоинства первосвященства. Если возвысился, то каким образом дошел до истощания и обнищания? Если усовершился в добродетели, то сделался совершенным из несовершенного, и притом во времени; а все, что несовершенно, все то — худо: а что худо, то — грех. Каким же образом написано о Нем, что не совершил греха (1 Пет.2:22)? Не задал ли ты себе цель говорить о том, что подчинено? Итак, кто, говорит (Феодорит), отправлял священство? Кто достиг совершенства в добродетели трудами, а не по естеству совершен? Кто в испытаниях научился повиновению, а прежде не знал его? Кто жил в благоговении, с плачем крепким и со слезами возносил молитвы и, Сам не имея силы спасти Себя, просил о том могущего спасти Его от смерти? О дерзостный и беззаконнейший голос! Что сделают слезы для омытия греха тех, которые дали себе обязанность так мыслить? Если ты принимаешь единство, то каким образом не знаешь, что сказано было тебе о Боге, сделавшемся человеком? Унизился Он в тебе, и ты злонамеренно восклицаешь: Милосерд Ты Господи: не имать быти Тебе сие (Мф.16:22). И таким образом услышишь слова: Иди за Мною сатана, соблазн Ми еси (ст.23). Но в конце слов своих говорит (Феодорит): «Итак, это сущий от семени Давида первосвященник, носящий в себе присоединенное и неразделимо связанное Слово, происходящее от Отца». Каким образом говоришь, что Слово Божие присоединено к происшедшему от семени Давида, если первосвященство приписываешь одному происшедшему от семени Давида? Если истинно единство, то во всяком случае не два, а один Христос и один из обоих. Итак, явно, что они притворяются исповедующими единство, обманывая простые умы, и признают связь внешнюю — по обитанию, связь, которая присуща и нам, сделавшимся через Духа причастными Его Божественному естеству. Итак, отвратим внимание от их безумства, обратимся к правой и неповрежденной вере — к евангельским и апостольским уставам.