Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия (СИ) - Свадьбина Любовь

Под потолком темнеют металлические конструкции с лебедками и крюками. На гладкой поверхности пола на большом расстоянии друг от друга выбиты фамилии архидемонов Нарака. Не все из упомянутых семей до сих пор существуют.

Гатанас останавливается напротив надписи «Мацабьер» – родового имени Леонхашарта.

Медлит в нерешительности. Холод помещения пробирается сквозь броню в самое сердце. Гатанас не собирался делать это так рано, но обстоятельства изменились. Теперь ему нужна возможность быстрого реагирования, а для этого необходимо, чтобы Леонхашарт вскоре мог влить в свою истинную пару магии в разы больше собственного резерва. Такой запас магии, которую он может быстро и безопасно направить на изменение пятнадцатой невесты, может дать только родовой артефакт.

Гатанас сдвигает скрытую в полу панель, его ладонь прижимается к светящейся пластине. Пол едва заметно вибрирует, когда круг пятиметрового диаметра сдвигается вверх. Под этой «крышкой» находится прозрачный кристалл, окутанный слоем стекла. Механизм выталкивает колбу вверх. Она снабжена кольцами для крюков. Сквозь прозрачные стенки видно, что внутри заключена каменная сфера и вертикально воткнутый в подставку меч. Каменный шар с гладкой поверхностью сейчас выглядит куском безжизненного камня. Длинный меч хоть и увит резными узорами, больше напоминает кусок застывшей лавы.

Подойдя вплотную к стеклянной поверхности, Гатанас Аведдин убирает холодную пробирку в карман, отращивает коготь и надрезает ладонь. Кровь стекает с пореза, яркие капли падают на каменный пол, поблескивают в сиянии светильников.

Аведдины испокон веков управляли сектором Возмездие, и причина тому – их родовая магия. Их родовое, передающееся из поколения в поколение заклинание – запечатывание, которым тысячелетия назад они спасли родовые артефакты архидемонов от поглощения Безымянным ужасом. Тогда главы семей опустошили свои артефакты, а Аведдин – запечатал материальные носители родовой магии.

Упавшая на пол кровь приходит в движение, складывается в пентаграмму. В центр ее Гатанас кладет пробирку с кровью Леонхашарта и сипло произносит:

– Снять первый уровень печати.

Пентаграмма вспыхивает, наливается светом замороженная кровь Леонхашарта. Кристалл в колбе мгновенно разжижается, оживляя скрытую внутри колбы огромную сферу и меч. Безжизненная каменная поверхность покрывается ало‑лиловыми фосфоресцирующими узорами. Пока они бледны, но словно раскаляют серый камень, и вокруг узоров он приобретает металлический блеск.

Гатанас отступает в немом, искреннем восхищении, глаза его блестят от слез: это первый настолько явный, мощный и неоспоримый шаг к возрождению магического Нарака. И теперь его задача, как и сектора Возмездие, уберечь это сферическое сокровище от Безымянного ужаса.

Выдохнув. Гатанас поспешно отправляется к панели на стене, чтобы запустить механизмы: колбу со сферой артефакта и родовым оружием надо срочно погрузить на платформу и поставить на рельсы. Поезд будет возить драгоценную ношу по кругу проложенной под кольцевым городом железной дороги, чтобы магический фон не концентрировался в одном месте. Только так есть надежда до полной зарядки артефакта обманывать чутье Безымянного ужаса, а там… при мыслях о том, что будет «там» Гатанас невольно улыбается.

И пока запускает механизмы и протоколы, родовой артефакт Леонхашарта уже генерирует и копит магию. Когда он наполнится, его силы хватит для полной связи истинной пары.

Отборная попаданка архидемона 3

Глава 1

Что нужно сделать перед смертью?

Попрощаться? Поцеловаться? Вспомнить жизнь?

Яркая ало‑лиловая магия Леонхашарта наполняет сиянием его глаза и кровь, проступает на лице полосами геометрического узора и разветвлениями сияющих капилляров. Этот свет заливает руль, приборную панель кабриолета, меня. И я тоже сияю… Мы с Леонхашартом – две магические бомбы, наши источники магии погубят нас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Взвывает и тут же захлёбывается воплем сирена. Кто её выключил? Зачем? По городу пора объявлять тревогу.

Будто очнувшись, Леонхашарт вдавливает педаль газа в пол. Кабриолет с воем проносится по улице, на повороте взвизгивает, и мы вылетаем на широкую дорогу.

Магия изливается из нас, поднимает магический фон, приманивая Безымянный ужас, которому нас и скормят, если не пристрелят раньше, чтобы наша бесконтрольно выплёскивающаяся магия исчезла и он успокоился.

Кабриолет Леонхашарта мчится по улице, петляя между других машин. Прохожие и водители шарахаются в сторону, боятся, что их зацепит выплеск магии, и они тоже начнут фонтанировать ею в этом мире, где страшнейшее преступление – повысить магический фон и приманить в город пожирающее магию чудовище.

В тёмное звёздное небо, сверкая оранжевыми хвостами, уносятся накопители магии. Пытаясь понизить магический фон, они собирают излишки и вышвыривают их в загон к Безымянному ужасу, чтобы он оставался на месте. Отстрелы я видела прежде, но не в таких масштабах. Сферы накопителей отстреливаются десятками, сотнями, всё небо исчерчено рыжими полосами, словно в кольцевом городе внезапно устроили фейерверк.

Придавленная к сидению, я любуюсь проносящимися над головой приборами. Они похожи на звёзды, только не падающие, а улетающие. Нервно смеюсь этому сравнению – не время для поэтических вывертов.

Хотя, наверное, не время ни для чего. Но если падающие звёзды – повод загадать желание, то что делать при улетающих звёздах?

Снова нервно смеюсь и, окончательно сбросив плащ‑невидимку, сжимаю руку Леонхашарта. Он в ответ стискивает мои пальцы и только сильнее вдавливает педаль газа.

– Зачем? – спрашиваю сквозь рёв мотора и свист проносящихся мимо машин, столбов, светофоров.

– Нужно понизить вокруг нас магический фон, – отпустив мою руку, Леонхашарт надавливает на клаксон.

Яростный гудок добавляется к прочему шуму. Я снова скольжу взглядом по искристым росчеркам, оставленным двигателями накопителей магии. Они выстреливают из тротуаров, из стен и крыш зданий: сферы с сияющими индикаторами полного заполнения.

А мы с Леонхашартом несёмся по дороге. Накопители повсюду. Летят. Их задача – собирать магию и понижать магический фон, но…

– Это поможет? – с надеждой спрашиваю я.

– Не знаю, – признаётся Леонхашарт и снова разгоняет машины гудком клаксона. – Судя по внешним проявлениям, при таком выплеске я должен уже потерять сознание, но я в сознании, значит, есть вероятность, что мой магический фон ещё можно понизить и прекратить реакцию спонтанного выделения магии. С понижением моего фона понизится и твой. После недавнего инцидента все накопители пусты, добавлены новые. Если будем ехать на большой скорости, есть шанс успеть сбросить достаточно излишков магии, чтобы вернуть свои источники к нормальному состоянию.

– Накопителей хватит?

– Мы проедем по этому уровню города. А потом… – Он бросает взгляд на приборную панель. – Проедем, сколько можем, а потом поедем или полетим по следующей кольцевой зоне. Пока пройдём их все, сюда начнут возвращаться освобождённые накопители. Слышишь – даже сирена не срабатывает. Значит, накопители успевают поглотить и унести магию раньше, чем повышение её фона становится действительно критическим… Не теряй надежду.

Не терять? Отлично, теперь я собираюсь точно выжить!

Гонка со Смертью – это даже азартно. Только вот… в книге о Нараке не описывались случаи, когда кому‑то из архидемонов удавалось спастись, если их источник начинал такой массированный выброс магии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 2

От переизбытка магии каждая косточка Леонхашарта будто плавится, пульсирует такой болью, что мутнеет в глазах. Почти вышедшая из‑под контроля магия требует принять боевую форму, но Леонхашарт не может себе этого позволить – это точно станет приговором не только ему, но и сидящей рядом Насте.