Я не Поттер! - Марина Броницкая

Глава 28

— Да тише вы там! – заорал я, прикрывая голову подушкой.

Нашарив в темноте волшебную палочку на тумбочке, но обнаружив её не одну, а целых три, мысленно я чертыхнулся. Эвкалиптовая — это моя запасная, для редких случаев… с сердцевиной из кости подводного ящера – использовать одноразово, что уже произошло… из слоновой кости — полдома в небо подбросит… Да что ж такое! Где моя палочка?!

Выползая из теплой постели, я хорошо понимал – быть таким злым опасно для здоровья окружающих. Палочек оказалось не три, а четыре, одну подарил мне Барти на день рождения, а школьная, привычная и зарегистрированная, если память мне не изменяет – должна быть где‑то здесь. То ли в чемодане, то ли еще где‑то в комнате, ну на крайний случай – уж точно где‑то в доме. Прошлепав по холодному полу к трубе центрального отопления, тетя её именно так называет, я огляделся по сторонам, планируя пакость. Не поленившись подтащить к высоченному книжному шкафу табурет, я влез на него, стянул поржавевший кубок турнира по регби на имя Томаса Риддла, ученика какого‑то Итона, сполз обратно и хитро улыбаясь пакость совершил. Забарабанил железкой по трубе, искренне радуясь своей сообразительности.

А палочку завтра найду, как высплюсь!

Блаженной тишиной я наслаждался недолго, в комнате Джинни шум стих ровно на пять минут, затем там что‑то громыхнуло, и он переместился этажом выше, под мою дверь. Я замер, притворившись хладным трупом. Пусть заходят, смотрят, если хотят – пусть щупают. Меня нет, душа отлетела давно, а тело вещь бренная – не жалко.

— Он опять заснул… – шептала рыжая, склонившись надо мной. – Устал вчера, бедный.

Её длинные волосы щекотали мне ноздри, но желание чихнуть отходило на второй план по сравнению с желанием встать и надавать им всем хороших тумаков. Вон как, оказывается, все три курса Финниган мучился!

— Он вчера с теткой целый день по свежему воздуху гулял! – возмутился Драко. – А мы его чемодан складывали. Чего это он бедный?!

— Не гулял, а ходил в разведку.

— Как все запущено… – приятель фыркнул. – Тебе или лечиться надо, Джинни, или замуж за него выйти.

— Да ну тебя, — беззлобно огрызнулась Уизли. — Давай его лучше разбудим, расскажем, как все прошло!

— Давай! – наигранно жизнерадостно согласился Драко. – Только подожди, пока я в подвал не спущусь, ладно?

Девчонка засомневалась.

— Ты думаешь, не стоит?

— Уизли, а ты все‑таки Уизли… – голосом разочарованного учителя изрек Драко. — Гарри, подъем, кончай придуриваться!

Даже в свете Люмоса я заметил, как Джинни покраснела и потупила глазки. Нет, абсолютно точно – не замуж, а лечиться.

В последнюю неделю перед школой я не выспался ни разу, и только в последние три дня понял – почему. Нет, меня не беспокоила бурная жизнь в доме, толпы Пожирателей с повязками на глазах, и тайные переговоры в отреставрированной библиотеке, в коих я пока не участвовал. Все же, я мог быть самым сильным и взрослым среди ровесников, но не среди темных личностей в капюшонах. Многие из них скрывали свои лица даже от Беллы и открывались лишь Лорду.

Ну а постоянные визиты в весьма странные места вместе с той же Лейстрендж и Барти меня так и вообще — радовали. Ведь я шаг за шагом окунался в темный манящий мир, открывал для себя секреты якобы непримечательных подвалов, вроде подвала лавки «Горбин и Бэрк», где с некоторых пор чумазые от типографской краски гномы возобновили выпуск брошюрок и книг, призывающих магов к сохранению чистоты крови. Или же наслаждался чашечкой кофе в компании Крауча старшего, пока младший что‑то искал в своей комнате. Ужас и непонимание в глазах старика, дрожащей рукой подливающего мне горячий напиток – это целая наука. Наложить такое идеальное Империо мог только сильный и умный маг, и мое уважение к Риддлу росло с каждым днем.

— Ну что, папаша? – веселый Барти сбежал по лестнице вниз, к нам. – Старушку Берту так и не нашли? Какое горе, какое горе… – он покачал головой и хлопнул родителя по спине. — Уходим, Гарри!

И мы спешили еще куда‑нибудь. Отец никогда не говорил мне, что темный и светлый мир не делит магический Лондон, что он, мир, вообще никак не делится! Даже в кухонных помещениях Дырявого Котла у Лорда имелись шпионы, а финансовыми отчетами из Гринготса нас добровольно и исправно снабжал заместитель самой Счетной Палаты, верный всем аристократическим семьям Англии сразу.

Махина под названием «Темный Лорд» была запущена, её шестеренки со скрипом, но возобновили свой ход, и моя точка отсчета — пройдена. Собираясь в школу, я уже знал, что не пробуду в ней долго. Она мной просто подавится, а после — выплюнет.

Вдалеке от Волдеморта я терял жизнь, у меня начинало ломить все тело, словно после тяжелой физической нагрузки, и никакие растирки не могли заглушить эту ноющую боль. Мне постоянно хотелось размять руки и ноги, как‑нибудь надавить на них так, чтобы прекратить эту муку, но помогала лишь борьба, непростительные, и непосредственная близость Темного Лорда. Наверное, философский период был мной прожит сполна, и настала пора физически ощутить, что значит быть живым крестражем, быть никем и не иметь даже собственных снов. Я все чаще присаживался на стул в своей комнате, складывал руки на коленях и сидел так, словно оловянный солдатик, часами. Не замечал, как время летит.

Дамблдор натравил на меня и мою маму своего врага, хотел ценой наших жизней спасти всех, отделаться малой кровью, и сидя на стуле один час, другой и третий, я считал свои вдохи и выдохи, и тихо ненавидел. За пустоту внутри, за холод. В такие моменты ни отец, ни Хельга, ни даже понимающая меня как никто Белла – никто из них меня не трогал. Никто, кроме Джинни и Рона.

Драко ночевал в доме на холме нечасто, предпочитал родную постель.

А вот с Уизли я не совпадал, мы диссонировали, как фальшивые ноты и верные. Если мальчишка, которому ни я, ни приятель особо не доверяли, вел себя более менее спокойно, то сестра его искрилась восторгом каждый раз, когда в дом вваливалась Лейстрендж, довольная очередной вылазкой; или хохочущий Сивый, полный всяких разных страшилок и готовый их рассказывать денно и нощно; или миссис Малфой с очередным нарядом для девчонки и лекцией о правилах поведения в обществе; или Гиббон, в обнимку с подружкой из стана наших почитателей, считавшей своим долгом станцевать с «малявкой» какой‑нибудь дикий танец, взявшись за руки.

Лорд был рад им всем. Его личная охранная магия и Фиделиус обеспечивали нам абсолютную безопасность, но не покой. Ведь обычно подобное происходило вечерами, ночами, и я недоумевал, с какой стати я должен восторгаться рядовыми буднями под светом луны?!