Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

за границу. Уехав из страны более пятнадцати лет назад, она сменила четырех мужей, получила необходимый диплом геммолога в европейском университете и раскрутила уже законно свой бизнес. Теперь Зуля не только сама делала эксклюзивные ювелирные украшения, но имела в Лондоне, где работал муж, свою фирму. Она нашла меня семь лет назад, и мы по два часа болтали с ней по телефону каждый месяц все эти годы. Встретиться же все никак не получалось. Зульфия никак не могла принять новое гражданство, не поменяв не действительный уже советский паспорт. Уголовное дело, все еще висевшее на ней, не давало возможности легально решить вопрос с заменой документа. Можно было обойти закон, но их семья жила постоянно в Англии, а там такое мягко сказать не приветствуется, да и реакцию мужа трудно было предсказать. Зулька, не долго думая, решила перетащить нас с Данькой в Европу. Мы только смеялись над ее фикс-идеей, но надо было знать эту даму. Она предложила фирме мужа такие условия годичного контракта, что сопротивляться было неразумно. Но я же, святая простота, не учла ее коварства. Уже четыре месяца она не отпускала Даньку, выманивая меня к себе. Теперь вы понимаете, что меня так поразило?

— Неужто Зуля отпустила? Ты надолго? Как там дела? Когда заканчиваете? — засыпала я вопросами мужа, забыв обо всем на свете.

— Верну обратно так же, как и выкрал! — решил обратить на себя внимание Сурмин. Я посмотрела на него, и он продолжил: — «Графзуля» укатила по делам на десять дней, ну я и подсуетился. Через три дня доставлю Даниила на место, а пока ребята прикроют шефа. Так что успеете наговориться, а сейчас пошли к столу, а то уха стынет.

* * *

Солнце медленно спускалось за частокол стройных елей на противоположном берегу реки и его прощальные блики искрились на стремнине. Народ суетился на катере, готовясь к продолжению праздника и речной прогулке. Было слышно как спорят, перебивая друг друга, Ксения, Алексей и Данька. Про нас с Сурминым деликатно забыли на время, и мы сидели в опустевшей беседке. Павел тихо говорил, а я молча слушала его бесстрастный рассказ, больше напоминавший отчет о проделанном. Было ясно, что за нарочитой сухостью фраз скрывается боль пережитых разочарований и несбывшейся надежды найти хотя бы останки сестры.

После моей информации Павел и его ребята подняли все сохранившиеся в архивах милиции, комитета и прокуратуры всей области материалы, встретились с многими участниками поисковых групп, жителями деревень, бывшими участковыми, инспекторами рыбнадзора, эксгумировали и провели экспертизу ДНК двадцати семи утопленниц, похороненных в течении двух лет после исчезновения Татьяны, как неизвестные. Единственное, что удалось ему установить с большой долей вероятности, это место ее гибели. Четверо из участвовавших в поисках людей, указали на этот луг на берегу реки, где много лет назад были найдены следы протекторов машины Татьяны. Кострище найти не удалось, слишком много времени прошло, но больше такого луга у берега реки, который я описала Павлу по записям Максюты, на протяжении обследованных ста километров не было. Водолазы обследовали дно рядом с лугом и нашли осколок бетонной сваи, цепь и замок, но даже скелет не сохранился. Видимо, когда мышцы отошли от костей, а может и раньше, когда объем уменьшился, останки освободились о цепи и их унесло по стремнине, потому что поиски по течению в ближайшем километре ничего не дали, а искать на протяжении пятидесяти километров, до ближайшего изгиба реки, было уже бессмысленно.

— Я сразу решил, что не буду ставить никаких традиционных памятников на месте гибели сестры. У нее так и не было детей, а она очень хотела родить двух мальчиков и дочку. Сначала Таня тянула меня, а потом Каткова жалела. Ей ведь всего тридцать восемь было, когда она пропала, могла бы еще родить. Вот я и решил, пусть в память о ней будет построен санаторий для детишек. — вздохнул Павел и на несколько минут тяжело задумался.

Я поняла, что надо вывести его из этого состояния и задала не дававший мне покоя вопрос:

— Павел Арсеньевич, приглашение мне пришло от губернатора. Область-то внесла свои две копейки в проект или Вы так свое участие маскировали, чтобы сюрприз мне сделать?

— Маша, Вы плохо обо мне думаете. Я, прежде всего, банкир и люблю наращивать капитал, а не разбазаривать деньги направо и налево. После смены власти в Холмске и вашем родном городе, как ни странно, но у меня нашлось много единомышленников и этот комплекс строили, так сказать, всем миром. Губернатор растряс немного казну, подкрался к президенту и через него надавил на правительство, которому тоже пришлось раскошелиться. С нашим многолетним профицитом бюджета сумма вклада в строительство к краху российской экономики никак не приведет, не беспокойтесь. А уж после такого известия из правительства и братцы-бизнесмены по всей области посильную лепту поспешили внести, что бы ненароком недовольство власти на себя не накликать.

— Ну теперь ясно, откуда такие чудеса. А кто архитектор и какая фирма строила?

— Конкурс проектов выиграл студент пятого курса Холмской строительной академии, а строила ваше любимое предприятие. Вы не забыли, что поручили мне его не просто вывести на прибыль, но и освоить все прежние мощности? Строим объекты от Урала до самого Приморья, как Вам?

— Лихо, хотя я уже кое-что об этом знаю. Например, что больше половины работоспособного населения города опять трудится на стройке. Спасибо Вам, Павел, за город! Но Вы сказали «мы строим», неужто смежную профессию освоили?

— Дальше закладки первого камня мои познания в строительстве не продвинулись, но не только мой банк входит в совет директоров, но и мои друзья, в том числе и профессиональные строители, поэтому каждый новый сданный объект — это и мой праздник! Кстати, если мы хотим принять участие в ночной прогулке по реке, то нам лучше поспешить, а то наши друзья особым чинопочитанием не отличаются и могут уплыть без нас.

— Только один вопрос еще. То, что Вы решили проблему с моим вторым списком просто чудесным образом, сколотив из него дружную и профессиональную команду санатория, я уже поняла. Но не хватает еще одного человека.

— Вы говорите о брате первой жертвы Максюты?

Я снова застыла соляным столбом. Откуда Сурмин узнал о Надежде?

— Все очень просто. Когда я знакомился с будущими сотрудниками, то не мог не узнать о судимости Ивана. Я прямо спросил его об этом, и он прямо ответил мне на вопрос. Фамилия девушки, за убийство которой осудили Ивана, совпала с указанной вами фамилией, вот