Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
IV
Явились ли атаки, направленные против него как конверсо, стимулом к тому, что Докладчик заступился за свою подвергаемую поношениям группу, или же его давний и постоянный интерес к судьбе марранов вообще заставил Диаса присоединиться к битве на их стороне — одну вещь можно сказать наверняка: в борьбе за права марранов, последовавшей за мятежом 1449 г., Докладчик явился важнейшей фигурой среди защитников дела марранов. Он оказался умелым стратегом, тщательно продумавшим каждый ход настолько хорошо, что верится, что именно он, Фернан Диас, сконцентрировал в своих руках защиту конверсо, спланировал и привёл в действие различные акции в их пользу, и, наконец, именно он командовал всеми силами, занятыми тем, чтобы отбить яростные атаки, угрожавшие самому существованию марранов в Испании.
Всё это родилось не только из обвинений Маркоса Гарсия[1141], но и из свидетельства, которое оставил сам Докладчик о своей роли в этой борьбе. Это свидетельство заключается в единственном документе, но таком, в котором Докладчик выступает представителем своей «нации» (т. е. «новых христиан») как адвокат её прав и тот, кто предоставил её защитникам эффективные аргументы против её врагов. Более того, этот документ содержит целый ряд взглядов на проблему конверсо того времени, и в особенности разнообразные размышления Докладчика о проблеме симбиоза «старых» и «новых христиан». Этот документ — резюме мыслей Фернана Диаса, представляющих непреложные истины, способные, по его мнению, служить основой для любого урегулирования проблемы толедского восстания. Тщательно составленный, сформулированный и аргументированный, этот его совет по решению проблемы, угрожающей выйти из-под контроля, известен как «Наказ Докладчика епископу Куэнки, дону Лопе де Барриентосу»[1142].
Как ясно указывает сам документ, Наказ был написан вскоре после прибытия в Кастилию папских булл против Сармьенто и его же писем королю и инфанту Энрике (все они были посланы в королевскую канцелярию)[1143]. Поскольку буллы, как и письма, по нашему убеждению, были отправлены 24 сентября, они должны были прибыть к месту назначения через несколько недель, скорее всего в середине октября. Фернан Диас, в силу своих обязанностей, был одним из первых, кто прочитал и изучил эти документы, и он был озабочен тем, чтобы передать их инфанту как можно быстрее. Но здесь вступили в игру два соображения, несколько задержавшие передачу папских посланий. Во-первых, они были написаны на латыни, а Докладчик хотел, чтобы их перевели на родной язык адресатов, так, чтобы инфант и его ближайшие советники, Хуан Пачеко и Педро Хирон (очевидно, ни один из них не владел латынью), поняли их[1144]. Но вдобавок к этому он хотел, чтобы эти документы сопровождались его собственным меморандумом, содержащим факты и доводы, которые, как он считал, принц и его советники должны изучить.
Подготовленный в спешке и переполненный эмоциями, тем не менее, хорошо контролируемыми и не выходящими за рамки необходимого, меморандум содержал естественный поток идей Диаса, которые он выразил, находясь под стрессом критических ситуаций. Иногда случается, что при столь сложных обстоятельствах те защитники какого-либо дела, которые достойны поставленной перед ними задачи, превосходят самих себя. Именно это и произошло в данном случае с Докладчиком. Его меморандум — истинный шедевр защиты марранов, блестящий по красноречивости изложенной мысли. Неудивительно, что вскоре он стал восприниматься не только как искусная защита конверсо, но и как первостатейный инструмент пропаганды в пользу дела конверсо. И при этом, мы должны заметить, Фернан Диас вовсе не собирался сделать свой меморандум инструментом. Его целью было подействовать не на общественное мнение, а только на четырёх человек — и ни на кого, кроме них. Имеются в виду инфант Энрике, наследник кастильского престола, его фаворит и наставник Хуан Пачеко, брат Пачеко Педро Хирон и епископ Куэнки, дон Лопе де Барриентос.
Являясь ближайшим окружением принца и его политическими советниками, эти трое, безусловно, находились в положении, позволяющем им воздействовать на политику принца и настаивать на своём в любом трудном вопросе. Однако из троих только дон Лопе виделся верным Хуану II и тем, кому были по-настоящему близки интересы короны. Он в прошлом был также известен своим дружественным отношением к конверсо и своей помощью им[1145]. Поэтому именно ему Докладчик послал свой меморандум, папские буллы и его же письма королю и инфанту, а также некоторые другие относящиеся к делу документы[1146]. Докладчик полагал, что только епископ мог вызвать к действию такую акцию, которую он, Докладчик, считал жизненно необходимой для того, чтобы отразить атаки на конверсо.
V
Написание меморандума было делом чрезвычайной срочности, потому что Докладчик знал, что инфант Энрике намеревается завершить переговоры с Сармьенто и толедцами по поводу урегулирования конфликта между городом и королём. Он, несомненно, был информирован о ключевом решении, принятом принцем и некоторыми из грандов, вернуть Толедо королю, но он также должен был сознавать, какие трудности стояли на пути осуществления этого решения. Он, конечно, знал, что власть мятежников в Толедо ослабла в результате перемен к худшему в их политике и вследствие экономических тягот, которым город был подвержен с момента восстания. Но он не мог придавать чрезмерного значения этому факту, потому что хорошо знал, что мятежники до сих пор располагали и значительной военной силой, и широкой народной поддержкой. В любом случае, он сознавал, что многие в Толедо по-прежнему категорически противились тому, чтобы город был снова схвачен железной рукой Альваро де Луны, и ещё менее того они хотели снова видеть его «агентов — конверсо». Последних не только ненавидели, но и боялись их мести за совершённые преступления, и по этой причине вопрос марранов в Толедо был настолько заряжен эмоциями и настолько вырос в своих пропорциях, что это угрожало стать непреодолимым препятствием на пути к примирению с королём.
Докладчик подозревал, что столкнувшись с суровой реальностью и при отсутствии сдерживающих моральных принципов принц и его советники с лёгкостью могут согласиться на то, чтобы в обмен на возвращение Толедо под власть короля все старые привилегии остались в силе и антимарранский режим сохранился и под властью короля. Нет сомнения в том, что Докладчик принял во внимание возможность соглашения на такой основе, и не исключено, что он прознал о готовности инфанта прийти к соглашению с толедцами за счёт конверсо. В любом случае, он понимал, что, если инфант обязуется
