Реликтовая популяция. Книга 1 - Виктор Васильевич Ананишнов

сразу почувствовал свой новый статус в команде – все его любили и уважали, поэтому с удовольствием пользовался новым положением. Одно то, что его на руках несёт человек в знак уважения к его заслугам, стоило многого. Так он, пожалуй, прославит клан хиков ещё больше!

– Тогда замри! – приказал Свим и чуть притиснул его к себе.

– Ай, ай! Я могу, но мне надо срочно зализать те раны, которые могут быть заражены. Разве ты не знаешь, что мы, собаки, всегда так поступаем?

Его резонного вопроса Свим уже не слышал, его вновь отвлекла Клоуда. Так Свим и шёл: спрашивая, отвечая, рассказывая… И был тем безмерно счастлив.

Остальные члены команды чуть приотстали и с интересом выслушивали подробный и монотонный рассказ Сестерция о полёте на шаре, высвобождении Свима из липучки, о муках приземления, о падении в какой-то колодец посредине Дикого Поля и о распределителях еды. Последнее вызвало маленькую дискуссию, ибо все, кроме торна, со вчерашнего дня не ели. После красочного описания чудес, получаемых из распределителя, каждый ощутил предвкушение и зверский голод.

– Неслыханное дело, – восхитился Харан. – В это трудно поверить на слово. Но вы-то видели и ели!.. Главное, я тоже увижу и попробую пишу, приготовленную по рецептам многотысячелетней давности… Твои ощущения, Сестерций, каковы? Есть в еде какие-нибудь элементы, которые не встречаются сейчас в нашей еде?

Сестерций вскинул было голову, однако снизошёл до ответа:

– Всё одно и то же.

– Да-а, – разочаровано протянул Харан. – Но наличие самой раздаточной… А я ведь нечто такое однажды слышал. Но, скажу честно, в городе я таким россказням никогда не верил, и не только я. В городе о территории, тем более о Диких Землях, сами знаете, ходят разные слухи. Порой, правда, ничего определённого, а иногда распространяется просто сногсшибательная какая-то история, вроде той, что нам тут рассказал ты, Сестерций.

– У нас в городе то же самое, – решил поделиться своими впечатлениями Камрат. – Придут лесовики, вокруг них народ соберётся, а они начнут о чём-нибудь таком говорить, что на них все пальцем показывают, говорят, что они там, в лесу, может быть, видят что-то, но либо о том врут, либо сами всё придумывают.

– Городских понять можно, – неожиданно заступился торн за горожан. – Они живут по своим законам, в заданных условиях города. Всё необходимое для жизни у них есть. А кто-то приходит и говорит о таком вот распределителе, идите, говорит, и пользуйтесь. Выбор – бесконечный. Что будет, если часть горожан бросится сюда? Тронь горожан, что станется с городом? Так, Харан?

– Ты меня, уважаемый Сестерций, поражаешь. Ты ведь, кажется, в городе не жил?.. Я так и думал. Но в своём рассуждении ты, наверное, прав. Многое, если не всё, в городе держится только на традиционных представлениях, иногда ложных или даже нереальных по своей сути. На них-то и основаны нормы и законы проживания в городе. Как бы мы ни судили, а вне города человек деградирует. Я уже давно не был в городе и чувствую – во мне происходят негативные процессы. Пора бы укрепить зубы, почистить глаза и исправить остроту зрения, пройти закалочный цикл. Дикие Земли убивают человека.

– Люди! – тут же прокомментировал Сестерций.

– У нас в городе о лесе и загородной жизни судят по крику одура, – сказал Камрат, сам он в укрепляющих организм человека мероприятиях ещё не нуждался. – Мы вот идём уже больше десяти дней, а никакого одура ни разу не видели.

Харан засмеялся, хотя смех давался ему с трудом.

– Одуры только около городов и держатся, – сказал он. – В лесу или в Диком Поле ему страшно.

Камрат подозрительно посмотрел на Харана, не смеется ли он над ним? Решил заступиться за одура.

– А чего ему бояться? Он сам, кого хочешь, испугает. Одур, он никого не боится! Его боятся.

– Ой, малыш! Ты-то когда-нибудь одура видел?

– Нет, конечно. Одура мало кто видел. Мне рассказывали о нём. Он такой… – Камрат призадумался, но оказалось, что он ничего такого об одуре не знает, но признаваться в том ему не хотелось. – Большой и страшный. Да! А зубы как… В руку длиной. Лапы с когтями. Как нападет, ка-ак схватит кого-нибудь!

Харан откровенно расхохотался, с его лица посыпались остатки – пыль – засохшей крови и нажеванной кравелями замазки на шрамах.

– Ничего смешного не вижу, – степенно проговорил торн. – Может быть, малыш, что и приукрасил, расписывая одура, но так оно и есть. Так говорят.

– Надо же, ещё один того же мнения. Ты, видать, тоже никогда с одуром не встречался?

– Не встречался и рад тому. Говорят, что те, кто с ним встретился, уже никогда ничего никому не расскажет. Признайся, Харан, что ты пошутил?

– Да что вы? Сговорились? Кто вам такого страшного об одуре наговорил? Одур… Мне даже трудно что-либо сказать, так вы меня обескуражили своими заявлениями. Одур вполне приличное животное, неразумное или потерявшее когда-то разум, со страшным голосом. Голос у него не отнимешь. Закричит, а те, кто его слышит, представляет себе о нём невесть что. Голос – и только. Похож он на безобразную человекоподобную обезьяну… Да, да, как бартиллы. Но одур выше их ростом, примерно как человек. Первым одур ни на кого не нападает, да и вообще старается разумных обходить стороной. Диких тоже. Но силы у него предостаточно. Если кто-то его зацепит, причинит боль или задумает с ним расправиться, он может свернуть шею обидчику в одночасье. Были примеры, когда одур дружил с человеком и был ему беззаветно предан. Да, насчёт зубов в руку длиной. Одур ест корешки, как кравели, но не гнушается мясом мелких грызунов, особенно мышей.

– Как К”ньюша у нас, – вставил мальчик.

– Ничего плохого в мышах, как в еде, не нахожу, – возразил хопс. – Мы в нашем клане специально мышей разводим.

– Еда есть еда, – глубокомысленно произнес Харан и добавил: – Есть охота. После рассказов Сестерция, у меня аппетит разыгрался на двоих.

– Свим обещал накормить нас в руинах, – напомнил Камрат.

– Я вам тоже могу показать, где стоят распределители и как ими пользоваться. Кое-какие коды мы уже расшифровали, и я их помню. А Свим… Ему будет не до вас пока. Так мне кажется.

– Да, женщина, – проговорил с мягким мурлыканьем К”ньец и облизнулся.

– И ещё какая, – вздохнул Харан и прибавил шагу.

Лишь Камрат ничего не понял из их реплик и с обидой на них подумал, что Свим не такой, как они его представляют. Сейчас он придёт в руины и станет показывать, где можно будет устроиться на отдых, и где стоят распределители еды – мальчик испытывал со всеми муки голода.

К сожалению, утром поесть времени не было.

Впереди щебетала Клоуда, в ответ ей доносился баритон Свима, раздавался беспричинный смех. Торн, высоко подняв голову, выслушивал Харана, который