Большевики и левые эсеры (Октябрь 1917 - июль 1918) - Ю Фельштинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Левые эсеры потерпели на выборах полное поражение. Неудивительно поэтому, что им приходилось срочно менять лозунги об отношении к Учредительному собранию. Поддерживать его левые эсеры теперь отказывались. Это ярче всего показал Первый съезд ПЛСР, открывшийся 19 ноября 1917 г. По вопросу об Учредительном собрании на съезде были заслушаны доклады А.М. Устинова и А. трейдера.28 Мнения их в основном совпадали. Шрейдер считал, что власть Учредительного собрания должна быть "всемерно и всецело ограничена реальными конкретными завоеваниями революции", а Устинов -- что Учредительное собрание, стоящее на позиции народных социалистов, "не удовлетворит трудовые массы". Оба были за условную поддержку Собрания "поскольку оно встанет на защиту интересов трудовых классов" и "будет защищать социальные ценности", завоеванные в октябре. Из двадцати человек, выступавших в прениях, лозунг "Вся власть Учредительному собранию" защищал лишь один. Некоторые, впрочем, готовы были предоставить Собранию возможность поработать несколько дней или недель, чтобы можно было посмотреть на результаты его работы.
На бойкот Собрания или уход из него левые эсеры соглашались, но дискредитировать себя насильственным роспуском не хотели. Они предпочитали, чтобы самую грязную работу за них сделали большевики. Впрочем, некоторые делегаты съезда соглашались разогнать Собрание в случае, если Собрание, со своей стороны, начнет разгонять Советы, либо если станет очевидным, что Учредительное собрание не сможет провести
социализацию земли. Прошьян, Трутовский и Кац заняли в отношении Собрания большевистскую позицию уже на левоэсеровском съезде. Прошьян, в частности, сказал: "Если мы верим и видим, что началась социальная революция, то власть должна принадлежать Советам... Конечно, отдать власть Учредительному собранию, сложить свое боевое оружие мы не можем и не должны".29 В целом же Прошьян считал, что "не приходится питать никаких иллюзий относительно того, что Учредительное собрание с полубуржуазным большинством своего состава" не будет относиться "сочувственно к тем целям, во имя которых был совершен октябрьский переворот", и что Собрание "не будет укреплять почву для дальнейшего развития социалистической революции".30
Однако многие из левых эсеров еще колебались. Сомнения овладевали и некоторыми большевиками. И только Ленин, казалось, был уверен в себе. По свидетельству Троцкого, "надо, конечно, разогнать Учредительное собрание, говорил он, -- но вот как насчет левых эсеров?" И Троцкий продолжает:
"Нас, однако, очень утешил старик Натансон. Он зашел к нам "посоветоваться" и с первых же слов сказал:
А ведь придется, пожалуй, разогнать Учредительное
собрание силой.
Браво! -- воскликнул Ленин. -- Что верно, то верно!
А пойдут ли на это ваши?
У нас некоторые колеблются, но я думаю, что в конце
концов согласятся, -- ответил Натансон".31
И Натансон не ошибся. Левые эсеры, переживавшие, по словам Троцкого, "недели своего крайнего радикализма",32 согласились. Они полностью поддержали идею большевистско-левоэсеровского союза. Натансон по этому поводу заявил следующее:
"Почему мы можем быть с большевиками, потому что в основе понимания вступаем ли мы в период социальной революции или должны стоять на точке зрения политической революции, в этом пункте мы сходимся с ними. Вот основа, которой мы можем провести грань между правыми и левыми с.-р."33
Большевики, тем временем, пытались найти наиболее выгодное для них решение проблемы Учредительного собрания. 20 ноября на заседании СНК Сталин внес предложение о частичной отсрочке созыва. Но предложение было отклонено,34 так как считалось, что такая "полумера" лишь усилит слухи о нежелании большевиков созывать Учредительное собрание. Назначение новой даты также не устраивало большевиков, так как этим они принимали на себя конкретные обязательства, соблюдать которые было не в их интересах. Созывать Собрание без предварительной подготовки его разгона большевики не хотели. Совнарком поэтому обязал комиссара по морским делам П.Е.Дыбенко сосредоточить в Петрограде к 27 ноября до 10-- 12 тысяч матросов;35 а Г.И.Петровскому и Сталину было поручено "пригласить одного члена Военно-Революционного Комитета и еще того, кого они найдут нужным, и взять в свои руки Комиссию по Учредительному собранию с целью завладеть всеми документами по Учредительному собранию для ориентировки в положении вещей".36
21 ноября большевики, с согласия левых эсеров, добились во ВЦИК утверждения декрета о праве отзыва. С докладом по этому поводу во ВЦИК выступал Ленин, доказывавший, что "право отзыва должно быть предоставлено Советам". Карелин с Лениным согласился: "Поправка тов.Ленина соответствует всем программам минимум социализма. Я вполне присоединяюсь к ней от собственного имени и от имени фракции левых соц.-рев. Это мероприятие естественно и неизбежно".37
Большинством в 67 голосов против 59 декрет в целом был принят. В окончательной своей редакции он предоставил Советам право "назначать перевыборы во все городские, земские и вообще во всякие представительные учреждения, не исключая и Учредительного собрания".38 А еще через два дня был сделан новый шаг на пути к разгону Учредительного собрания. 23 ноября Совнарком назначил комиссаром над Всероссийской Комиссией по делам о выборах в Учредительное собрание М.С.Урицкого. В то же время, члены Всевыборы, отказавшиеся, как и ожидалось, предоставить Сталину и Петровскому документы Учредительного собрания, были арестованы.39 Только после этого, 26 ноября,
Ленин подписал декрет "К открытию Учредительного собрания". Согласно декрету, первое заседание Собрания могло состояться лишь по прибытии более 400 делегатов, т.е. примерно половины от общего числа. Фактически это означало, что 28 ноября Учредительное собрание открыто не будет. А чтобы Собрание не было открыто без большевиков, декрет предусматривал, что его откроет лицо, уполномоченное на это СНК.40
Народ, казалось, отсрочкой созыва был не слишком расстроен. 28 ноября массовых манифестаций под лозунгом "Вся власть Учредительному собранию" нигде проведено не было. Мельгунов писал впоследствии, что в Москве в этот день можно было видеть "не слишком внушительную демонстрацию, продефилировавшую под нестройное пение "Интернационала" по Тверской мимо дома Советов, где все еще находилась большевистская штаб-квартира, к зданию университета Шанявского, сделавшемуся центром нелегальной Думы". Демонстрацию организовывали эсеры. К сожалению, их преданность социализму не ограничилась одним лишь пением социалистического гимна. В столь угрожающей для партии социалистов-революционеров ситуации эсеры продолжали тактику кооперирования налево. В организованный "революционной демократией" "Союз защиты Учредительного собрания" эсеры, несмотря на протесты народных социалистов, не допустили кадетов, являвшихся, с точки зрения эсеров, слишком "правыми".41 Эстафету дискриминации партии народной свободы Ленин перенял немедленно и с готовностью. В течение нескольких дней он собирал "обвинительные материалы" против конституционных демократов,42 и 28 ноября, как председатель Совнаркома, утвердил декрет "об аресте вождей гражданской войны против революции": "члены руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа", подлежали "аресту и преданию суду революционных трибуналов".43
Арест руководителей партии кадетов не был случаен. В Петрограде кадеты, судя по выборам в Учредительное собрание, были второй по популярности политической партией (26,2% голосов избирателей). Именно в связи с созывом Учредительного собрания перед большевиками встал вопрос об уничтожении кадетов как политической силы. Свердлов поэтому на заседании
ЦК РСДРП (б) 29 ноября заговорил о санкциях ЦИК против всей партии кадетов "хотя бы задним числом", предлагая объявить кадетов "врагами народа" еще и постановлением ВЦИК. Партийное решение было важно сделать решением всего советского правительства.
Бухарин шел дальше. В протоколах ЦК РСДРП (б) было записано:
"Тов. Бухарин ставит вопрос о том, нужно ли созывать Учредительное собрание или же оно не созывается? Что нам выгоднее, разбить кадетов по частям или же собрать Учредительное собрание, а потом изгнать оттуда всех кадетов. Он считает второй путь лучшим, так как в широких массах еще живы конституционные иллюзии, а потому и предлагает организовать левую часть, изгнать кадетов и левую часть Учредительного собрания объявить революционным конвентом..,"
Бухарин указал при этом, что сделать это будет очень просто, так как конвент будет состоять из левых эсеров и большевиков "с колоссальным преобладанием" последних. Если же Собрание откроют и делегаты других партий, то их можно будет просто арестовать.44
Сталин в ответ заметил, "что предложение тов.Бухарина опоздало на сутки... В настоящее время мы определенно должны добить кадетов, или они нас добьют..." Но Бухарина поддержал Троцкий. "Мы ведем линию на революционный конвент", -- заявил он и предложил, учитывая, что у большевиков и левых эсеров большинства в Собрании не будет, "собрать всех кандидатов в Питере, чтобы их оповестить о положении дел..." Он считал также необходимым вызвать делегатов-большевиков "по телеграфу сразу же" и, не дожидаясь сбора всех 400 делегатов, открыть конвент.45 ЦК в результате решил "кандидатов экстренно не вызывать пока, но в случае необходимости вызвать срочно по телеграфу".46 Однако на следующий день, как и предлагал Троцкий, ЦК принял решение о вызове в Петроград большевистских делегатов Учредительного собрания.47 Не совсем ясно, шла ли речь о вызове большевиков членов Учредительного собрания для того, чтобы открыть "конвент", не дожидаясь приезда 400