Тихая гавань - Бетти Монт

Лоренс постарался взять себя в руки. Неужели сегодня ему суждено встречаться с одними умалишенными?

— Скажите хотя бы, как называется эта часть города?

— Опомнитесь, любезный! Если вы сюда попали, то должны знать, где находитесь.

— Меня сюда привезли.

— Ах вот как. Тогда все ясно…

Юноша собрался было продолжить, но вместо того чтобы ответить на вопрос, судорожно простонал:

— Мэй…

Лоренс вздрогнул.

— Что вы сказали?

То ли его слух сыграл с ним злую шутку, то ли — что еще хуже — сознание. Действительно ли юноша произнес ее имя или он уже настолько одержим ею, что, независимо от того, что ему говорят, слышит только это слово? Мэй.

А парень уже сделал несколько шагов по направлению к воротам, из которых недавно вышел Лоренс, и с остановившимся взглядом пробормотал:

— Я должен тебе рассказать… Только что у нас произошел крупный скандал… Они не имеют права вмешиваться в мою жизнь! Они говорят, что я слишком молод, чтобы понимать, что творю, и ты тоже, поэтому я просто ушел от них. Я не позволю так обращаться с собой!

Лоренс обернулся. Нет, ничего ему не померещилось. Она стояла там, прислонившись к столбу, и в свете фонаря ее волосы серебрились, словно кто-то присыпал сахарной пудрой каштановые пряди. В полумраке она казалась хрупкой и невесомой, как мечта. Юноша так и смотрел на нее — как на мечту.

Однако взгляд Мэй был устремлен мимо него — на Лоренса.

— Я вызвала для вас такси.

Юноша повернул голову и недовольно уставился на незнакомца.

— Ты знаешь этого типа? Он с луны свалился — спросил у меня, где находится. У него что, амнезия или он просто чокнутый?

— Не груби, Питер, — отозвалась Мэй. — Тебе бы лучше зайти, но ненадолго. Я не хочу, чтобы твой отец переполошил всю округу. Последний раз он вел себя безобразно.

— Он думает, что тебе нужны мои деньги.

— Он имел в виду свои деньги. Ты еще не заработал ни цента. А если не сдашь экзамены, то и никогда не заработаешь: ты просто не найдешь работы, если оставишь колледж. — Затем Мэй холодно взглянула на Лоренса. — Такси скоро приедет. Вы не забудете, что в четверг вашей матери исполнится шестьдесят пять лет?

Лоренс уклончиво спросил:

— А когда ваш день рождения?

— Тогда же.

Он удивленно моргнул.

— Вы шутите! В тот же день?

— Кто это? — требовательно спросил юноша, изучая Лоренса враждебным взглядом. — Одет как папочка. Какой-нибудь бизнесмен? Что он здесь делает? Сбагрил тебе свою бедную старушку-мать?

В душе Лоренса закипала ярость. Давно уже он не испытывал такой агрессивности, но что-то в парнишке будило в нем зверя.

— Ты нарываешься на хорошую оплеуху! — прорычал он.

— Ха! Попробуйте — и увидите, что получится.

Юноша опять приблизился к нему — тощий, невероятно молодой, но старающийся выглядеть старше и круче. Он вздернул подбородок, лицо потемнело от злости. Мэй загородила ему дорогу.

— Иди в дом, Питер! Ты нагрубил мистеру Хейзу, поэтому оплеуха была бы заслуженной.

— Хейз? — Питер, ощетинившись, уставился на него. — Так это тот парень? Я его не узнал. На снимках в газетах он выглядит моложе и симпатичнее. Наверное, они их ретушируют.

Это замечание отнюдь не укротило гнева Лоренса, особенно когда он заметил, что Мэй едва сдерживает улыбку: ее рот слегка кривился, глаза смеялись. Она легонько подтолкнула Питера в сторону дома.

— Ступай, пока не зашел слишком далеко.

Но он уже успел это сделать. Сжав зубы, Лоренс засунул руки глубоко в карманы брюк, его плечи распрямились, а тело напряглось как тетива.

— Ты идешь? — спросил юноша у Мэй.

— Сейчас, мне нужно только сказать пару слов мистеру Хейзу. Это касается его матери.

— Скажи ему, чтобы он сам о ней позаботился! — Юноша повернулся и зашагал по дорожке к дому.

Взглянув на ее сердцевидное личико, полные мягкие губы, Лоренс процедил сквозь зубы:

— Ваш друг?

Мэй, округлив глаза, неодобрительно посмотрела на него.

— Это вас не касается.

Чистая правда — и все же легче ему от этого не становилось. Напротив чувствуя, что вот-вот взорвется от ярости, он почти выкрикнул:

— Заразился от вас! Вы врываетесь в мою жизнь, задаете личные вопросы, вершите надо мной правосудие, целый день отдаете приказы!

— Шшш. — Она бросила взгляд в сторону подъездной дорожки. — Питер может услышать вас и подумать, что вы на меня нападаете. Еще, чего доброго, вернется и ударит вас. Сегодня он настроен очень воинственно.

— Вы и в самом деле думаете, что я позволю себя ударить?

— Нет. Этого-то я и боюсь, — призналась она. — Не хочу, чтобы вы причинили ему боль.

— Ах какая забота! — зло усмехнулся Лоренс.

Что она нашла в мальчишке? Он нахмурился, признавшись себе, что это вполне объяснимо. Парень был почти ее ровесником. У них должно быть много общего — взгляды на жизнь, пристрастия в музыке, литературе, кино, общие шутки, сплетни, сходные политические настроения, надежды на будущее. В дальнем конце улицы послышался шум мотора.

— Ваше такси.

Мэй положила руку на его запястье. Лоренс замер, каждой своей клеточкой ощущая прикосновение маленьких теплых пальцев к своей коже.

— Пожалуйста, навестите еще раз вашу мать. Я понимаю, нелегко забыть о том, что она оставила вас, но никто не застрахован от ошибок. Постарайтесь ее простить. Дайте ей шанс снова заслужить ваше доверие… Только не поворачивайтесь к ней спиной!

Лоренс почти не слушал ее, охваченный неизведанный прежде порывом. Не в силах оторвать глаз от ее лица, он с трудом боролся с желанием поцеловать Мэй. Ее губы были полными и многообещающими, чувственными и розовыми, как лепестки, и ему так хотелось прикоснуться к ним. Заглянуть как можно глубже в глаза, увидеть золотистые искорки, таящиеся за густыми ресницами…

Что он почувствует? Лоренс отдал бы все на свете, чтобы узнать это. Даже в юности он не испытывал столь неодолимого желания поцеловать девушку, но сейчас боялся оказаться в глупом положении. Мэй может дать ему пощечину или закричать, и этот мальчишка поспешит ей на помощь и затеет драку. Лоренса не пугал юноша, но ужасала безобразная сцена, которая могла бы разыграться здесь, прямо на улице.

Позади них остановилось такси. Лоренс оторвал взгляд от ее лица и отвернулся, пытаясь избавиться от наваждения и в то же время не желая уходить.

Когда он уселся в машину, Мэй окликнула его:

— Приходите на мой день рождения. В следующий четверг, помните? Привезите вашей матери подарок, а не только цветы. В семь часов.

Лоренс не желал связывать себя обещанием или отказом; он откинулся на сиденье и назвал водителю адрес. Когда такси отъехало, он обернулся, но Мэй уже и след простыл. Ему даже показалось, что она лишь пригрезилась ему.